Средневековая Русь. 6781 год от Сотворения мира (1273 год от Рождества Христова)
На крыльце княжеских хором, широко расставив ноги и уперев руки в бока, неподвижно стоял тиун молодого княжича. В дорогой одежде, среднего роста, и плотного сложения. Борода его была аккуратно подстрижена, и в ней уже явно была заметна проседь. Мирослав с бега перешёл на шаг и подошёл к крыльцу хоть и быстро, но уже степенно, как и подобало княжескому дружиннику.
Тиун смотрел на Мирослава спокойно, но то ли с недоверчивым прищуром, то ли чуть жмурясь от послеполуденного солнца. Что точно было в том взгляде Мирослав не разобрал, потому решил быть кратким и сдержанным и в ответах, и в своих действиях.
Не зная, что сказать, он поклонился тиуну. Уже по одежде княжьего опекуна было видно, что тот из знатного боярского рода. Знал Мирослав наверняка, что приставлен был тиун к молодому Даниле дядей княжича, самим великим князем Ярославом Ярославичем ещё до смерти последнего почти два года тому назад...
Делалось такое на Руси издревле и почти без исключений: тиуны, они же опекуны, чаще всего из знатных боярских родов, с самого детства приставлялись к молодым княжичам, в основном, для присмотра и охраны. А также для обучения княжичей всему, что знали сами. Да ещё для здравых советов, когда не хватало княжеским отпрыскам собственного жизненного опыта для принятия нужных решений.
Но этот тиун был боярином не местным, а тверским. И, судя по всему, мало знакомым с укладом жизни стольного града. Оттого, видно, и смотрел он на всех вокруг с определённым недоверием, не зная чего точно ждать от владимирского люда, включая даже княжеских дружинников...
На этот раз приехала во Владимир княгиня Александра с сыном Даниилом около седьмицы назад. С ними же прибыл и княжеский тиун. Ждали во Владимире ещё и приезда из Костромы нынешнего великого князя Василия Ярославича, младшего брата почивших великих князей Александра и Ярослава. Поговаривал владимирский люд в числе прочего и о том, что в этот приезд может князь Василий во всеуслышание не только объявить, но и полностью передать молодому княжичу Даниле обещанный тому по отцовскому завещанию удел: скудный по княжеским меркам кусок земли с местечком Московом где-то в паре сотен вёрст от стольного града. Но было всё то не более, чем досужими слухами. Неясно было даже приедет ли этим летом князь Василий во Владимир, не говоря уже о том, чтобы сделать наконец молодого княжича полноправным удельным князем.
Обо всём этом успел подумать Мирослав пока спешил по зову княгини из своей гридницы — одного из строений, где проживали дружинники — к княжеским хоромам.
И сейчас, видя боярина, Мирослав вдруг понял, что даже не знает, как того зовут и как к нему обращаться. Княгиня Александра появилась во Владимире с княжичем Данилой и сопровождавшим его опекуном совсем недавно, и Мирославу, неожиданно вызванному к княгине, даже не пришло в голову у кого-то спросить имя княжьего тиуна. Но теперь возвращаться в дружину и спрашивать об имени боярина было уже поздно...
Уже у самого крыльца, не доходя до боярина с десяток шагов, Мирослав остановился и поклонился тиуну.
- Княгиня Александра за мной посылала.
- Значит, ты и есть тот Мирослав, что с великим князем Александром говорил в Феодоровском монастыре? - Голос у боярина был густой и спокойный. Явно привыкший задавать вопросы и получать на них точные и ясные ответы.
- Да, боярин, я это, - твёрдо ответил Мирослав.
Тиун убрал руку с пояса и кивнул Мирославу пальцем.
- Подходи ближе. Не через весь же двор перекликаться нам.
Мирослав сделал ещё на несколько шагов в сторону боярина.
- Вот и славно... Посылал за тобой я, но княгиня уже ждёт тебя. Хорошо, что пришёл быстро, по первому зову. Видна выучка. Заодно и княжич Данила послушает рассказ об отце своём и днях его последних...
Боярин замолчал, внимательно рассматривая Мирослава и, одновременно, словно бы задумавшись о чём-то своём. Затем кивнул головой, будто соглашаясь с только что сказанным самим собой. И спустя мгновение добавил.
- Ну, что ж. Идём. Негоже заставлять ждать княгиню и будущего князя.
Продолжение - в книге
