| С той поры, как не стало Антона, аккурат с той суровой поры, захворала, зачахла Матрёна, опустели в деревне дворы. От дворов-то всего лишь остались обгоревшие трубы печей, да Антонова банька прижалась к краю леса, оставшись ничьей. Увозили Матрёну в подводе, с нею Вера и Ваня, как тень. – Не жилец, а туда же, с отродьем, – процедил полицай без затей. – Пристрели ты меня, человече! – смалодушничала не она ль? Отвечал тот, с душевным увечьем: – На тебя, падаль, пулю мне жаль. –Эй, Матрёнушка, что ж так устала? – ей почудилось, кличет Антон. Словно в юности лёгким всё стало, и разлился малиновый звон. Вдруг наплыли, как льды в половодье, лица милых сквозь мрак и туман, сыновья Петя, Коля, Володя, дочка Вера и младший Иван. Воскресает Матрёна, дрожь в теле, размыкает натужно глаза. – Кто, кровиночки, вас пожалеет? Помирать мне покамест нельзя! Но куда же ты едешь, Матрёна? Тебе, кажется, лучше назад. Вас зачем загружают в вагоны и зачем говорят: "В фатэрлянд?"* – Вера, Ванечка, значит, так надо. Взгляд фашиста, как пёсий укус. Подсобляет им немец прикладом, а на бляхе ремня "Gott mit uns".** Сквозь вагонные узкие щели разглядел пятилетний Иван, как бежали назад сосны, ели, как укрыл их спаситель-туман. *Vaterland, нем. – родина, отечество. **Gott mit uns, нем. – с нами бог. |
День Победы... это праздник ... со слезами на глазах.
В. Харитонов
Трилогия "Матрёнина доля". Часть вторая.
