(*)
– Да у них вид какой-то дурной! – возмутился Стефан, скромно назвавшийся «главой Обители».
– Я не спорю, – согласился Оуэн, мельком глянув на тех несчастных, которых сам же сюда и привёл: Агата, Томаш и Себастьян сидели тихо-тихо, в одинаково смирной позе, уложив благостно руки на колени и боясь спугнуть то неведомое, что раскрывалось перед ними.
Оуэн настрого запретил им самим спрашивать. Вообще, в нём по пути проявилась строгость, совершенная расходившаяся с его видом старичка, смущённого необходимостью просить трёх потерянцев в этом мире о помощи. Он был суров, говорил по делу и не отвечал на вопросы об Обители, заявив, что всё узнают на месте, а пока, мол, не отвлекайтесь от работы и тащите туда единорога, а то он нервничает.
Единорог и правда нервничал. Нервничали и бывшие инспекторы Города, малодушно жалея, что вообще ввязались во что-то сомнительное. Томаш, чувствуя ответственность за сестру, утешал шёпотом:
– Хуже не будет! держимся!
Но хуже всегда могло быть.
Когда переход закончился, и единорога передали в руки лихо подскочившим служителям в одинаково серой форме, троица даже как-то снова напряглась, понимая, что развязка близка.
– Вы тут обождите, – распорядился Оуэн, – я договорюсь, чтобы вас приняли, сами никуда не заходите, да и не говорите с ни с кем.
Себастьян запоздало кивнул, а Агата и Томаш уже вовсю озирались. Зайти можно было только вслед за Оуэном в маленькую чёрную дверь неприглядного домишке, со стен которого давно оползла и краска, и благопристойность. Но это ещё ничего, видали они дома и похуже, пока служили в Инспекции, другое насторожило их – все оконца в этом домишке были нагусто перемазаны краской.
– Да чем они тут занимаются? – шёпотом спросил Томаш, в котором тревога смешивалась с любопытством. Он сейчас сам чувствовал себя на месте одной из тех волшебных диковинок, которых уничтожали в Инспекции, но которых, судя по словам Оуэна, лечили тут…
– Может того, уйдём? – Себастьяну тоже было не по себе, но больше от обилия зелени, высаженной вокруг этого домишки и ещё серых служителей, которые сновали меж этими кустами, подстригая и ощипывая, а между тем, поглядывая на гостей.
Интересно им было! И совсем не тревожно, ещё бы! – на своей-то территории!
– Поздно, – отозвалась Агата и была права – к ним уже спешил Оуэн.
– Не убежали? Молодцы! Идём за мной, в новую жизнь, – он подпихивал всех троих внутрь и был бодр и весел, – сами лишнего не спрашивайте, но про себя откройте честно! Ну, давайте!
От такой суетливой бесцеремонности они даже пропустили всё внутреннее убранство домишки, лишь краем глаза отметив чудаковатое разноцветие множества дверей и какие-то коридоры, куда более пристойные, чем сам фасад, и вот они уже сидят перед скромно представившимся главой Обители и сами пытаются понять как дошли до жизни такой.
– Мы были…в Инспекции, – почему-то признавать это было сейчас тяжело. – Город, знаете?
– Знаю, варвары, – согласился Стефан, – мы все знаем. Вы всех записали в нечисть, а потом начали их истреблять.
– Мы истребляли тех, кто нёс вред людям! – вспыхнул Томаш, – мы не убийцы! Мы помощники людей!
Агата молчала. Она уже и сама знала, что Стефан куда ближе ей по точке зрения, чем Томаш. Себастьян тоже отмалчивался – они вместе были в пути, вместе выслеживали животных и существ, которые были не всегда опасны для людей. Иногда они просто соседствовали, иногда даже сами скрывались от них, а порою были вынуждены отстаивать свои границы от людей…но так разве не всякий народ людской так поступит? Нет, были и те, кто кошмарил мирное население – мавки, оборотни, вурдалаки…
Стефан не отреагировал на этот выпад, лишь лениво махнул рукой:
– Дальше.
А что дальше? были Инспекцией! Агата и Томаш едва ли не с самой юности. Себастьян чуть позже – до того сидел в канцелярии. Путешествовали вместе, выезжали, ловили, доставляли в Город или истребляли на месте.
– Чего ушли? – спросил Стефан, обменявшись взглядом с Оуэном, в котором читалось недоумение и смешок, сплетенные недоверием.
Чего ушли… хороший вопрос. Посылать стали слишком часто. Да и не туда, не по профилю. Требовать стали слишком многого и непонятно чего. И, главное, требовали те, кто Города не покидал. Доставь-привези, и неважно, что опасно, и неважно, что профиль не тот! – и да, вот тебе ещё сроку на всё три дня, тогда как в нужное место только два дня пути!
И все эти дни в сырости, в холоде, да и питание паршивое, и вообще…
Тогда, когда уходили, всё было понятно. В тот день и раздражение как-то особенно накопилось, и устали они, и всё нашло как непогода, и они рванулись прочь от Инспекции, от Города, на волю, где никому не были нужны и не имели представления о том, что делать дальше. но как это всё уложить в слова?
У Себастьяна получилось. Он всегда был удачливее на формулировки, недаром много возился в Канцелярии с бумагами и наполнил свои мозги кучей отписочных расплывчатых сочетаний:
– У нас возникли непреодолимые разногласия с администрацией, – объяснил он.
Стефан хмыкнул.
– А дальше?
А дальше было ещё глупее. Они оказались свободны, но куда деть эту свободу не представляли. Чем жить тоже. решили побыть самостоятельными, и решать проблемы людей с нечистью своими силами. Только вот заказчики не спешили к ним – ещё бы, троица не вызывала такого доверия, как гордая Инспекция, окопавшаяся аж в Городе!
– Попробовали себя в частном бизнесе, – Себастьян уже понял, что от Агаты и Томаша хорошей и точной истории об их не шибко славных подвигах не дождёшься.
– А здесь чего делаете? – спросил Стефан.
И тут уже вступил Оуэн. С неожиданной горячностью он вдруг заявил, что эти трое, несчастные и запутанные, обязаны, ну просто обязаны попробовать себя в благом деле, чтобы хоть как-то смыть грехи Инспекции! Вместо того, чтобы губить нечисть, да волшебных существ, пусть выполняют свой долг перед ними, собирают образцы здесь, да помогают выходить их, изучить… у них уже и опыт кое-какой имеется, и, опять же, связи, представление о том, с чем иметь дело!
Надо сказать, что Оуэн выступал больше за Обитель, чем за интересы троицы. Нет, его мотивы были благородны, но отчасти. Он понимал одно – если дать им, ничего не имеющим, хоть что-то, им этого хватит куда на большее время, чем другим, у которых уже что-то есть. Оуэн хотел приобрести их потенциал и опыт, но дешевле, чем они того стоили. Разобрав, что они на распутье, не знают куда податься и совсем потерялись, да к тому же не представляют и не могут дать себе чёткой цены, Оуэн перехватывал их на благо Обители.
И он надеялся, что Стефан его приобретение оценит.
Стефан оценил. Оттого и вёл себя скучающе.
– Ну не знаю, – сказал он, наконец, – у нас тут дело серьёзное, мы не частники, мы, скорее, оптимисты и энтузиасты и надеемся однажды полностью попасть под бюджетные программы. Много дать не можем.
– А нам что, предлагают работу? – Томаш очнулся только сейчас. – Погодите, вы кто…чем занимаетесь? Почему вам нужны мы?
– Спасаем, изучаем. Мы – Обитель. И вы нам не особенно нужны. У нас есть кому работать, – в последнем Стефан солгал. – Просто хотели дать вам шанс. Оуэн хотел.
Оуэн закивал, подтверждая слова:
– Тут лучше, тут вы будете полезны.
Они не были полезны, но привыкли быть такими. Инспекция твердила им это, но с Инспекцией кончено, а теперь их собственный путь слишком был труден и не давал такого ощущения привычной необходимой полезности.
И Оуэн это как-то понял. Может быть, по бледному лицу Себастьяна, а может быть, по нарочито вызывающему взгляду Томаша? Или по сидящей с прямой спиной и мрачностью Агате? Но он понял и преподнёс Стефану дешёвую силу…
– Словом, у меня нет времени с вами долго разговаривать, – Стефан заторопился, – могу предложить следующее. Четыре выходных в месяц, наша форменная одежда, по оплате…по шесть серебром за неделю. Ну и питание наше, конечно. Во время выездов – восемь.
И это тогда, когда обычный сотрудник Обители получал десятку, без всяких выездов! Экономия!
– Никого силой никуда не тянем, никаких убийств волшебных существ не требуем. Либо наблюдение с подробным описанием, либо, по возможности, доставка сюда. Здесь иногда, не спорю, надо приглядеть то за одним, то за другим, рук не хватает…
Стефан прикусил язык. Он только недавно сказал, что есть кому работать! Но ребята не заметили или не отметили его расхождений.
– Но всё попроще, – закончил Стефан. – Думайте. Решение скажете Оуэну.
***
Им дали побродить по двору. Среди зелени. Правда, сейчас не было множества серых служителей, но они всё равно сгрудились в одном месте, и говорили тихо.
– Речь вообще не шла о работе, – напомнил Томаш, – мы просто помогли Оуэну доставить его волшебную лошадь.
– За что нам, кстати, не заплатили, мы, мол, сами инициативные, – согласилась Агата, но тут же погрустнела: – но у нас совсем ничего. люди не спешат к нам за помощью. А на коллекционеров работать…мы с вами уже поняли, что это не наше, и у нас ещё есть подобие совести.
– И в Инспекцию не вернуться, – Себастьян продолжил её мысль. Агата не говорила об этом, но она скучала по привычному миру, где не нужно было решать куда податься и что делать. Ей говорили что делать, когда и в какие сроки. Она делала. А самой решать… нет, это сложно. И обвинить никого, кроме себя, не получится, если что-то пойдёт не так.
А в Обители что-то вроде возвращения к привычному. Есть начальство, есть задания, есть распоряжения. И нет никаких забот о том, что будет завтра – делай свою работу, и не думай, найдёшь ты клиентов или нет!
– Маловато, – заметил Томаш, чувствуя, как прогорает и его собственная гордыня. Ему тоже надоело каждый день переживать об одном и том же – будет заказ или нет? Придут к ним или нет?
– У нас сейчас вообще ничего, – напомнила Агата, и от этого напоминания Томаш помрачнел ещё больше. Ему не нравилось снова попадать под прямую зависимость от кого-то. Но ещё больше ему не нравилось то, что без этой зависимости слишком много хлопот приходилось разбирать самому. А главное – Агата была права, у них ситуация с деньгами становилась всё плачевнее, потому что одно дело жить на полном обеспечении Инспекции, хоть и блеклом, но всё же регулярном, а другое – оказаться в одиночку против мира, и тратиться на ночлег, еду, одежду…
Себастьян, молча глядевший на закрашенные окна, спросил вдруг совсем о другом:
– А
| Помогли сайту Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2025
18+