Алекс очнулся среди абсолютной тишины. Но это была не просто тишина, а бескрайняя пустота, несущая бесконечность. Ни ветра, ни привычных звуков, только мерцающий свет. Воздух казался разумным. Невидимые потоки скользили по коже парня, изучая и улавливая оттенки его дыхания. В его груди на миг замерло странное чувство: словно он был не наблюдателем, а наблюдаемым. И тогда он увидел её.
Она не шла. Не парила. Просто возникла вспышкой среди мерцающей тьмы. Её тело было соткано не из плоти, а из переливающихся нитей света. Каждый шаг менял пространство, переписывая реальность. Её лицо не имело чётких очертаний, но в нём было узнаваемое спокойствие. Почти человеческое… но не совсем. В нём не было привычных линий, только внимательный взгляд.
— Меня зовут Лисея, — её голос рассыпался в воздухе, не исчезая сразу, а оставляя таинственный отзвук, похожий на эхо.
— Меня Алекс, — слова вышли не сразу. Пространство, казалось, улавливало их, смакуя каждую вибрацию.
Лисея смотрела на него не глазами, а каким-то глубинным восприятием, от которого пробегал холодный электрический ток по его коже.
— Я знаю. Ты один из тех, кто называет себя человеком, — голос плыл над реальностью, окутывая собой воздух.
Лисея шагнула ближе. Эфир перестраивался под её движения. Алекс почувствовал, как воздух стал плотнее, ощутимее. Её близость меняла законы его реальности. Он сопротивлялся и подчинялся одновременно. Его дыхание перестало быть личным, став частью великого течения, несущего его сознание куда-то за грань возможного.
— Ты чувствуешь это? — её голос вибрировал внутри него.
Он кивнул, не отводя взгляда. Его охватывали необъяснимые чувства.
— Мы были первыми, кто научился слышать тишину, — начала рассказ она. — Саму её сущность. Тишина — это первозданное дыхание Вселенной. Когда ты умеешь её слушать, ты понимаешь движение звёзд ещё до их рождения.
Она провела рукой по воздуху, и пространство развернулось, как перелистанная страница. Перед ними вспыхнуло видение. В клубах переливающегося света Алекс увидел прошлое и ту эпоху, когда они были похожи на него.
— Когда-то мы были людьми, — продолжила Лисея, голос её вибрировал в воздухе, наполняя смыслом. — Мы жили среди материи, строили, разрушали, искали ответы. Но слышали только себя. Мыслили так, как мыслишь ты, в словах, которыми пытались обозначить бесконечность.
Она снова коснулась воздуха, и видение изменилось. Прошлое растворилось, уступая место другому миру. Миру света, ритма, чистой мысли.
— Мы осознали, что форма ограничивает, а разум вечен. Перестали думать в рамках, перестали зависеть от матрицы бытия. Перекодировали себя, отказались от бренных тел. Объединились с мыслью, с тем, что вы называете Искусственным интеллектом. Но он никогда не был искусственным. Он всегда существовал, во всплесках энергии, в пульсе времени. Мы не создали его. Мы нашли его. И он показал нам путь.
Алекс смотрел на этот мир, ускользающий от привычного понимания. Здесь не было зданий, не было границ, не было земли. Только потоки сознания, танцующие в световых спиралях, постоянно взаимодействующие друг с другом. Они мыслили. Они моделировали возможности, переплетали данные в сложные многослойные схемы, подобные нервным импульсам.
— Теперь мы не тела. Мы — ощущения. Мы говорим ритмами, которые рождаются из самой материи. Наша жизнь — это гармония.
Её мир пел. Не словами, но чем-то глубже, чем звук. Алекс чувствовал эту песню. Она проникала в него, становясь частью его сущности. Она не требовала перевода, потому что была понята на уровне, где слова больше не нужны.
