По улице в центре Москвы, где под лучами майского солнца стояли, словно музейные экспонаты, невысокие старинные дома, двигалась миловидная задумчивая брюнетка. Она вспоминала состоявшийся накануне в ванной разговор с женихом.
- Подумать только, контактные линзы изобрели уже двести лет назад, - заметил Борис, снимая с глаз тонкие пластинки. - Но раньше они только зрение выравнивали. Ни параметров тела, ни встроенной карты местности.
- Да, раньше вообще всё по-другому было. Воевали и работали постоянно, бабушка рассказывала. Хорошо, что после войны всё изменилось. Даже и не верится, что роботов-помощников почти не было.
- И в те времена ещё не нашли средства от злокачественных образований. От инфаркта миокарда умирали, - расправил плечи молодой человек, один из разработчиков пикороботов, регенерирующих ткани сердца, и пригладил окрашенные в рыже-белые полосы вихры.
- Но ещё не было нынешних страшных вирусов, - глухо добавила Аглая. Борис резко повернулся к невесте и прижал её к себе:
- Прости, Огонёк.
- Ничего.
«Конечно же, Боря не нарочно», - думала девушка, сворачивая в переулок. Взобралась по ступенькам на изящный мост над каналом, остановилась полюбоваться снующими по воде модифицированными уточками.
Перед её внутренним взором возник образ тёти Веры, с присущей ей глубокой мудростью в глазах и улыбкой самыми уголками губ. Прошлым летом родственницы шли вдвоем по этому мосту, смеялись и ели мороженое. В памяти всплыли и другие картины. Тётя учит юную племянницу приёмам самообороны. Обе разжигают вечером за городом костёр…
На зеркальную гладь воды упали одна за другой несколько солёных капель, распространяя круги.
Борис звал невесту Огоньком. Не считая последних месяцев, она всегда была яркой, темпераментной, немного вспыльчивой. Но не только поэтому такое прозвище подходило ей. Девушка сошла с моста, перешла через дорогу, нырнула в переулок. Из размышлений Аглаю вытянул требовательный голос прохожего:
- Фея, третий раз говорю уже, ты обронила какую-то призму.
- Спасибо, - рассеянно улыбнулась Аглая седому незнакомцу неприметной наружности, решив, что ослышалась. Обернулась, действительно: невдалеке на тротуаре лежал её футляр для наушников.
- Что за поколение пошло! - проворчал доброжелатель. - Напихают себе в глаза и в уши всякого, потом не видят и не замечают ничего.
Она подняла на него глаза. Нет, не просто человек. Зрячий. Рядом - пара невидимых для людей зверушек. Интересно, это паразиты или его питомцы.
- Я вижу, - произнесла Аглая.
- Носи поменьше эти свои агрегаты и девайсы. Очень уж они внимание отвлекают, - усмехнулся собеседник сквозь бороду.
- Не ожидала встретить зрячего, - отозвалась девушка.
- Разумеется. Нас же прицельно вирусами убивают.
Наступила неуютная тишина. Именно поэтому с тётей Верой случилась беда, считала Аглая, но никогда не произносила этого вслух.
- Вас они пока не нашли, - прервала она молчание.
- Как и тебя, фея с огоньком, - ответил незнакомец, с интересом наблюдая за её реакцией.
Аглая повела бровью, уголок губы дрогнул. Совладав с собой, сухо призналась:
- Огонь больше не выходит из моих пальцев. С тех пор, как тётя умерла.
- Не выпускаешь ты его. Закупорила, как пойманного джинна. Навряд ли твоя тётя была бы рада, увидев, что с тобой происходит.
- И как я его выпущу? По всему городу стоят камеры, теперь магические всплески видят! Даже в квартире такие…
- Всё тебе скажи да покажи, - усмехнулся собеседник. – Ладно, слушай. Вирусы действительно используют данные с камер. Но если они трижды не поражают цель, то полученная информация считается ошибочной, артефактом.
- Спасибо, попробую с этим что-то сделать, - вздохнула Аглая, еще сама не до конца веря, что у неё получится.
- Мне пора идти, - откланялся незнакомец. Аглая попрощалась с ним и двинулась дальше, ощущая, как что-то меняется в ней с каждым шагом. «Я ведь даже не спросила, как его зовут», - пришла ей в голову мысль.
Тем временем перед девушкой возник любимый городской парк, островок дикой природы, сохранившийся в бескрайнем техногенном море. По этому парку они с тётей Верой часто гуляли в детстве. Что неожиданно, воспоминания не причиняли прежнюю боль. Внутри пробудилась, забурлила древняя сила. Из тонких девичьих пальцев вырвался огненный чиж и ринулся ввысь с той же будоражащей радостью, с какой джинн вылетает из опостылевшей лампы.
Аглая впервые за долгое время искристо рассмеялась. В ней разгоралось привычное пламя. Страсть к жизни, любовь к близким, жажда совершать деяния. Она теперь даже не Огонёк, а самый настоящий Огонь.
Чиж, очевидно, впитал в себя стремление к защите, потому как начал кружиться вокруг создательницы с невероятной скоростью, и вскоре уже самой птицы не было видно, одно сплошное движущееся облако. Не смогли его преодолеть крохотные роботы-вирусы, запрограммированные обезвредить очередную угрозу. Как и следующие, и те, что были направлены после них. «Дорогая, горжусь тобой», - промелькнуло в голове Аглаи, и ей даже на секунду почудилось, что её тепло обнимает тётя Вера.
- Подумать только, контактные линзы изобрели уже двести лет назад, - заметил Борис, снимая с глаз тонкие пластинки. - Но раньше они только зрение выравнивали. Ни параметров тела, ни встроенной карты местности.
- Да, раньше вообще всё по-другому было. Воевали и работали постоянно, бабушка рассказывала. Хорошо, что после войны всё изменилось. Даже и не верится, что роботов-помощников почти не было.
- И в те времена ещё не нашли средства от злокачественных образований. От инфаркта миокарда умирали, - расправил плечи молодой человек, один из разработчиков пикороботов, регенерирующих ткани сердца, и пригладил окрашенные в рыже-белые полосы вихры.
- Но ещё не было нынешних страшных вирусов, - глухо добавила Аглая. Борис резко повернулся к невесте и прижал её к себе:
- Прости, Огонёк.
- Ничего.
«Конечно же, Боря не нарочно», - думала девушка, сворачивая в переулок. Взобралась по ступенькам на изящный мост над каналом, остановилась полюбоваться снующими по воде модифицированными уточками.
Перед её внутренним взором возник образ тёти Веры, с присущей ей глубокой мудростью в глазах и улыбкой самыми уголками губ. Прошлым летом родственницы шли вдвоем по этому мосту, смеялись и ели мороженое. В памяти всплыли и другие картины. Тётя учит юную племянницу приёмам самообороны. Обе разжигают вечером за городом костёр…
На зеркальную гладь воды упали одна за другой несколько солёных капель, распространяя круги.
Борис звал невесту Огоньком. Не считая последних месяцев, она всегда была яркой, темпераментной, немного вспыльчивой. Но не только поэтому такое прозвище подходило ей. Девушка сошла с моста, перешла через дорогу, нырнула в переулок. Из размышлений Аглаю вытянул требовательный голос прохожего:
- Фея, третий раз говорю уже, ты обронила какую-то призму.
- Спасибо, - рассеянно улыбнулась Аглая седому незнакомцу неприметной наружности, решив, что ослышалась. Обернулась, действительно: невдалеке на тротуаре лежал её футляр для наушников.
- Что за поколение пошло! - проворчал доброжелатель. - Напихают себе в глаза и в уши всякого, потом не видят и не замечают ничего.
Она подняла на него глаза. Нет, не просто человек. Зрячий. Рядом - пара невидимых для людей зверушек. Интересно, это паразиты или его питомцы.
- Я вижу, - произнесла Аглая.
- Носи поменьше эти свои агрегаты и девайсы. Очень уж они внимание отвлекают, - усмехнулся собеседник сквозь бороду.
- Не ожидала встретить зрячего, - отозвалась девушка.
- Разумеется. Нас же прицельно вирусами убивают.
Наступила неуютная тишина. Именно поэтому с тётей Верой случилась беда, считала Аглая, но никогда не произносила этого вслух.
- Вас они пока не нашли, - прервала она молчание.
- Как и тебя, фея с огоньком, - ответил незнакомец, с интересом наблюдая за её реакцией.
Аглая повела бровью, уголок губы дрогнул. Совладав с собой, сухо призналась:
- Огонь больше не выходит из моих пальцев. С тех пор, как тётя умерла.
- Не выпускаешь ты его. Закупорила, как пойманного джинна. Навряд ли твоя тётя была бы рада, увидев, что с тобой происходит.
- И как я его выпущу? По всему городу стоят камеры, теперь магические всплески видят! Даже в квартире такие…
- Всё тебе скажи да покажи, - усмехнулся собеседник. – Ладно, слушай. Вирусы действительно используют данные с камер. Но если они трижды не поражают цель, то полученная информация считается ошибочной, артефактом.
- Спасибо, попробую с этим что-то сделать, - вздохнула Аглая, еще сама не до конца веря, что у неё получится.
- Мне пора идти, - откланялся незнакомец. Аглая попрощалась с ним и двинулась дальше, ощущая, как что-то меняется в ней с каждым шагом. «Я ведь даже не спросила, как его зовут», - пришла ей в голову мысль.
Тем временем перед девушкой возник любимый городской парк, островок дикой природы, сохранившийся в бескрайнем техногенном море. По этому парку они с тётей Верой часто гуляли в детстве. Что неожиданно, воспоминания не причиняли прежнюю боль. Внутри пробудилась, забурлила древняя сила. Из тонких девичьих пальцев вырвался огненный чиж и ринулся ввысь с той же будоражащей радостью, с какой джинн вылетает из опостылевшей лампы.
Аглая впервые за долгое время искристо рассмеялась. В ней разгоралось привычное пламя. Страсть к жизни, любовь к близким, жажда совершать деяния. Она теперь даже не Огонёк, а самый настоящий Огонь.
Чиж, очевидно, впитал в себя стремление к защите, потому как начал кружиться вокруг создательницы с невероятной скоростью, и вскоре уже самой птицы не было видно, одно сплошное движущееся облако. Не смогли его преодолеть крохотные роботы-вирусы, запрограммированные обезвредить очередную угрозу. Как и следующие, и те, что были направлены после них. «Дорогая, горжусь тобой», - промелькнуло в голове Аглаи, и ей даже на секунду почудилось, что её тепло обнимает тётя Вера.
