Право на счастье гл. 1

 
 
                                                        Глава № 1
 
 
   Установившуюся на недолгое время тишину кабинета директора «Горпромторга» нарушил резкий телефонный звонок. Не отрывая глаз от кипы документов, директор снял трубку чёрного телефона. Звонил начальник отдела кадров Виктор Фёдорович Андреев.
   ̶  Владимир Николаевич! У меня к вам вопрос. Вы ещё никого не наметили на место Аникиной из бухгалтерии? Она на днях уходит в декретный отпуск.
   ̶  Я помню, что уходит, но кандидатур пока нет. А у вас есть предложения?
   ̶  Да. Анна Ивановна просит за свою знакомую.
   ̶  Образование?
   ̶  Среднее и курсы.
   ̶  Негусто… Стаж?
   ̶  Пока нет. Она ещё не работала.
   ̶  И что мы с ней будем делать?!
   ̶  Светлова ручается за неё. И на первый взгляд, девочка очень серьёзная. Может, рискнём?
  Владимир Николаевич задумчиво потёр подбородок.
   ̶  Когда уходит Аникина?
   ̶  Во вторник.
Директор взглянул на настольный календарь.
   ̶  Осталось три рабочих дня… Хорошо, пришлите мне свою протеже, я сам посмотрю и поговорю с ней.
  Положив трубку, хозяин кабинета откинулся в кресле, потёр уставшие глаза, взглянул на наручные часы: скоро обед. Отложив авторучку, он встал, прошёл к окну, на ходу слегка разминаясь. Его хорошо тренированное тело упорно протестовало против долгого сидения в директорском кресле. Некоторое время он просто смотрел в окно, жадно ловил струю свежего воздуха, втекающую через раскрытую форточку.
  За окном звонко барабанили капелью сосульки. Набирающее силу весеннее солнце с «аппетитом» слизывало остатки мартовского снега с газонов, обнажая тонкие стрелы молодой травки. На большой раскидистой берёзе, почти упирающейся ветками в окно кабинета, гомонили ошалевшие от первого тепла воробьи.
  С лёгкой улыбкой Владимир Николаевич понаблюдал, как они, о чём-то активно споря, то слетали стайкой на подсохший тротуар, то снова вспархивали на ветки, продолжая что-то «доказывать» друг другу и оставаясь, видимо, каждый при своём мнении…
  У наблюдающего за птицами человека вдруг возникло непреодолимое желание, покинуть душный кабинет, тесное кресло и оказаться там, на улице, где уверенно вступала в свои законные права весна, среди спешащих по своим делам прохожих, подставить лицо свежему ветерку и ласковому солнцу…
  Стук в дверь вернул директора к действительности. Продолжая стоять на месте, он откликнулся:
   ̶  Войдите!
  Вошла секретарша Елена Сергеевна, женщина неопределённого на вид возраста, держащаяся с достоинством, очень ухоженная. Она работала ещё при предыдущем директоре.
  Понимающая суть с полуслова, не задающая лишних вопросов, хорошо знающая и исполняющая свою работу, эта женщина устраивала и нового директора – Коренева Владимира Николаевича.
   ̶  К вам девушка с вопросом о приёме на работу,  ̶  сообщила Елена Сергеевна голосом профессиональной секретарши.
   ̶  Пусть войдёт, я жду её,  ̶  кивнул Коренев.
  Секретарша вышла, а порог кабинета робко переступила молоденькая девчонка и остановилась у дверей, увидев пустое директорское кресло. Потом догадалась повернуть голову вправо. Коренев скользнул по ней взглядом и невольно нахмурил правую бровь: на вид юной кандидатке было не более пятнадцати лет. Из-под белой вязаной шапочки выпадала толстая каштановая коса и скользила змеёй по куртке голубого цвета. Стройные ножки в прозрачном капроне прикрывала чёрная юбка до колен. Самым примечательным у этого «явления» были глаза. Большие, выразительные, они стали почти огромными, когда узрели хозяина кабинета. По-детски пухлые губы удивленно приоткрылись, а длинные ресницы захлопали как крылья черной бабочки.    Быстро осмотрев весь кабинет, девчонка, молча, уставилась на высокого красивого парня, стоящего у окна, и взгляд её становился растерянным и даже жалким. Она словно забыла, зачем пришла.
  Неуверенность девочки вызвала лёгкое раздражение. Коренев вернулся к креслу, уселся удобнее  и только потом пригласил:
   ̶  Проходите, присаживайтесь.
  Прижав к груди небольшую чёрную сумочку, девочка несмело прошла к столу, приставленному к директорскому  в виде буквы «т» и остановилась у крайнего стула, но Коренев кивнул на стул самый близкий к нему и коротко приказал:
   ̶  Сюда!
Она послушно села.
   ̶  Вас в школе здороваться учили?  ̶  осведомился Коренев, продолжая хмуриться: кандидатка особого доверия пока не внушала.
   ̶  Простите. Здравствуйте,  ̶  смущённо прозвучало в ответ.
   ̶  Здравствуйте. Сколько вам лет, девушка?
   ̶  Почти восемнадцать…
   ̶  Хм… Документы с собой?
Девушка поспешно достала из сумочки документы. Коренев сразу раскрыл паспорт и стал негромко читать вслух:
    ̶  Дубровская Татьяна Николаевна, 1960 года рождения, 30 августа. Так, до восемнадцати нам еще далековато. Курсы. Отлично. Аттестат...  Две четверки. Почему не поступили в институт?  ̶  Его голос прозвучал строго, как у экзаменатора. Девчонка зарделась, опустила ресницы, но промолчала. Отложив документы, Коренев набрал номер.
   ̶  Виктор Федорович, пусть ко мне Светлова зайдет.
  Он положил трубку, и некоторое время изучал девушку задумчивым взглядом. В кабинете стало так тихо, что можно было различить и весёлый звон капели, и воробьиный гам.   Через пять минут в дверь осторожно постучали. Высокая дородная женщина в темном платье с белым воротничком, с короткими, мелко завитыми волосами пепельного цвета вошла и приблизилась к столу.
   ̶  Прошу, Анна Ивановна, присаживайтесь. Татьяна Николаевна, пожалуйста, подождите немного в приёмной.
Подождав, пока девушка выйдет, Коренев сказал прямо:
   ̶  Она ещё совсем ребенок, а я не детским садом заведую.
   ̶  Я знаю ваши требования, Владимир Николаевич,  ̶  степенно заговорила Светлова,  ̶  но Таня справится с работой. Она очень способная девочка и очень порядочная.
   ̶  Она несовершеннолетняя и без опыта.
   ̶  Согласна. Но начинать где-то надо.  ̶  Светлова поднялась.  ̶  Извините. Нельзя, значит, нельзя. Разрешите идти?
Коренев колебался. Ситуация требовала быстрого решения, а предложенный вариант был не лучший.
   ̶  Одну минуту... Так и быть рискну.
Он вышел в приемную и пригласил девушку войти.
   ̶  Татьяна Николаевна, надеюсь, вы понимаете серьёзность избранной профессии?
   ̶  Конечно.  ̶  Она старательно скрывала волнение.         
   ̶  Прекрасно. Я попробую дать вам шанс проявить себя. Испытательный срок в два месяца и полный рабочий день вас устроит? Родители не будут против такого условия?
   ̶  Думаю, что нет.
   ̶  Первое время я лично буду контролировать вашу работу.  ̶  Директор усмехнулся, заметив во взгляде девушки полное смятение.  ̶  Вижу, вы засомневались. Что ж, подумайте, после обеда скажете о своём решении.
Вспыхнув, девчонка почти выхватила протянутые ей документы и быстро вышла из кабинета. Коренев повернулся к Светловой:
   ̶  Вы давно знаете эту девушку?
   ̶  С детства. Таня моя крёстная дочь.
   ̶  Она всегда ведёт себя так?
   ̶  Впервые вижу её такой.  ̶  Анна Ивановна явно пыталась скрыть  свое смущение.  ̶  Обычно Танечка уверенна в себе и общительна. В школе активисткой была. А сегодня, может быть, вас испугалась…
   ̶  Я так страшен?!
   ̶  Нет, но… Я предупреждала, что вы очень строгий.
   ̶  Понятно.  ̶   Коренев снова усмехнулся.  ̶  Вы заранее запугали девочку настолько, что у неё пропал дар речи. Надеюсь, это пройдет. Попробуйте успокоить её. Вы свободны.
Светлова задерживаться не стала.
  Коренев задумчиво почесал черный ус над чувственными губами, с самоуверенным изгибом. «Ну, какая из неё работница»,  ̶   подумал он, злясь на себя, что не отказал сразу.
Поднявшись, снял со спинки кресла пиджак, надел его, подошел к зеркалу, внимательно осмотрел себя, поправил усы, прическу. Странно, что девчонка испугалась, обычно, девушки торопятся ему «построить глазки». Впрочем, освоится…
Прихватив кожаную куртку, молодой директор вышел в приемную.
   ̶  Я на обед,  ̶  сказал он секретарше, доставая из кармана ключи, но немного подумав, возвратился в кабинет, собрал со стола важные бумаги, запер их в сейфе и только после удалился, недовольный собой.
  В коридоре на первом этаже Коренев увидел Светлову и Дубровскую. Девушка стояла у окна, закрыв лицо руками. Анна Ивановна в чем-то убеждала свою протеже, но та отрицательно качала головой. Проходя мимо, директор догадался, что будущая сотрудница плачет.
   ̶  Придется запастись сосками,  ̶  без улыбки пошутил он, немного замедляя шаг.
Таня вздрогнула от неожиданности, выпрямилась, но лица не повернула. Подождав, пока стихнут его шаги, она взглянула на спутницу:
   ̶  Теть Аня, он не принимает меня всерьёз, вы же сами видите!
   ̶  Все будет хорошо,  ̶  ласково сказала Анна Ивановна.   ̶  Я попрошу девчат из бухгалтерии помочь тебе.
   ̶  Я почему-то боюсь его. Если ещё раз войду в его кабинет, то, кажется, там и умру. А он ещё и контролировать меня собирается! Может быть, попробовать в другом месте?
   ̶  Думаешь, в другом месте начальники лучше? Коренев хороший человек. Хотя и строгий.
   ̶  Ладно, теть Аня, попытаюсь. Спасибо вам за всё. Я очень буду стараться.  ̶  Таня вытерла слёзы, попыталась улыбнуться
   ̶  Ну, вот и умница,  ̶   перевела дух Светлова,  ̶  идем писать заявление. Теперь и отец успокоится.
  Упоминание об отце окончательно привело девушку в чувство, и она покорно пошла в отдел кадров, где много лет работала её любимая крёстная.
  После перерыва Таня снова зашла к молодому директору, стараясь держаться как можно более уверенно и поменьше глядеть на него, положила на стол заявление, которое Коренев подписал и придвинул ей обратно. Негнущимися пальцами девушка взяла листок, чуть охрипшим голосом попрощалась и, стараясь не побежать, вышла за дверь.
  Через несколько дней, приняв дела от Аникиной, Таня Дубровская приступила к своей первой серьезной работе.
  В бухгалтерии торга было несколько рабочих столов. Танин стоял возле среднего окна, напротив входной двери. Еще одна дверь, внутри помещения, вела в кабинет главного бухгалтера. Три окна бухгалтерии с широкими подоконниками заполняли комнатные растения всевозможных видов. Вдоль одной стены выстроились в ряд три шкафа для бумаг и один для одежды.
  Тане сразу понравилась и эта комната, и женщины-бухгалтеры, работающие в ней. К молоденькой симпатичной девушке отнеслись благожелательно, помогли войти в курс дел. Она, действительно, оказалась способной и довольно скоро стала вести эти дела самостоятельно. Анна Ивановна часто заходила к ней, и они вместе радовались успехам.
  С каждым днем Таня все увереннее переступала порог бухгалтерии и усаживалась за свой стол. Первая полная неделя её работы в торге приближалась к концу. За это время она ни разу не встретила директора. Думая, что он забыл о ней, девушка успокоилась и повеселела. Она тоже не хотела  вспоминать о нем, хотя с первого же взгляда что-то неведомое обожгло её сердечко. Страх оказался сильнее, поэтому она гнала от себя мысли о том, что Коренев очень красив, и в него можно нечаянно влюбиться, а они, коварные, время от времени посещали её  неопытную голову.
  Склонившись над