Право на счастье гл. 1

бумагами, Таня сосредоточенно изучала их содержимое, отбрасывая косточки на больших деревянных счетах и делая пометки карандашом. Она должна была доказать строгому директору, что уже достаточно взрослая и умеет работать.
  Голос главбуха Шитовой заставил ее вздрогнуть и оторваться от цифр:
   ̶  Дубровская, тебя директор вызывает! Захвати документацию, он хочет проверить.
Главбух скрылась за своей дверью, а Таня неуверенно взглянула на сидящую напротив Зиночку Воробьеву, с которой уже успела подружиться.
   ̶  Иди,  ̶  сразу сказала Зиночка вполголоса,  ̶  он не любит долго ждать.  ̶  Не бойся, всё будет хорошо.
  Покусывая от волнения губы, Таня собрала документы в папку и вышла. Сотрудницы проводили ее сочувственными взглядами. Девчата из бухгалтерии испытали на себе придирчивое изучение директором работ каждой из них.
  Заняв свой пост всего полгода назад, Коренев круто взялся за дело. Установил строгий контроль над  всей организацией, Никто ничего не мог предпринять без его разрешения, Он ни с кем не фамильярничал, всегда выглядел серьезным, улыбался редко. Сотрудники побаивались его прямого острого взгляда. За короткий срок этот совсем ещё молодой человек заставил считаться с собой подчиненных, чем у некоторых вызвал недовольство и даже злобу. Ответственный порой до педантизма, он требовал того же и от других. Поэтому бухгалтерши понимали, что директор позвал новенькую не мёд пить…
  Собравшись с духом, Таня постучалась и вошла в кабинет с гордо поднятой головой, правда, взгляд сосредоточила на директорском столе. Негромко поздоровавшись, она присела на предложенный стул, отдав принесенные документы.
  Коренев с некоторым любопытством наблюдал за девушкой. Его забавляло её стремление выглядеть взрослой, в то время как детская чёлка и толстая коса через плечо, выдавали в ней вчерашнюю школьницу. Вдруг, непроизвольно, в глаза ему бросилось, как эта тёмно-каштановая коса скользнула в ложбинку между двух упругих выпуклостей, обтянутых белым шёлком блузки и взволнованно вздымающихся в такт дыхания их обладательницы. Почему-то сразу стало горячо в области сердца…
  Рассердившись на себя, Коренев занялся принесенными документами. Пользуясь, случаем, Таня не выдержала, стала украдкой посматривать на него. Теперь у неё  была возможность разглядеть его лучше.
  В лице молодого директора сочетались мужество и красота. Кожа чистая, смуглая. Над высоким лбом крупные кольца волос. Волосы, усы, брови и ресницы черного цвета.
Крупные бицепсы натягивают тонкую ткань нежно-голубой рубашки. Кисти рук тоже смуглые, с аккуратными белыми ногтями…
  Внезапно оторвавшись от бумаг, Коренев натолкнулся на полный восхищения взгляд девушки. Она настолько смутилась, что едва не расплакалась, но вовремя вспомнила про «соски» и сдержалась. Быстро отвернулась, прикусив нижнюю губку. Успела заметить усмешку  в его глазах.
  Вскоре, Коренев закрыл папку и протянул ей со словами:
   ̶  В следующую пятницу жду вас снова.
С трудом веря, что все прошло благополучно, Таня вернулась в бухгалтерию, Сев за свой стол, она продолжала прижимать к груди папку, пока голос Зины не вывел её из оцепенения:
   ̶  Ну, Таня, что он сказал?
Обведя взглядом сотрудниц, ожидающе следящих за ней, Таня облегчённо улыбнулась:
  - Кажется, всё нормально. Велел прийти в следующую пятницу.
Из своего кабинета показалась Шитова.
   ̶  Девчата, пошли обедать,  ̶  позвала она, избавляя девушку от дальнейших расспросов.
  Спустя некоторое временя, Таня стала ловить себя на мысли, что Коренев нравится ей, и она вспоминает о нём чаще, чем следовало бы. Предстоящая с ним встреча в пятницу теперь представлялась ещё более сложным испытанием, чем прежде. Это приводило в замешательство. С одной стороны, хотелось увидеть его. Но, мало того, что она вообще побаивалась этого человека, добавился страх быть разоблачённой в своей симпатии. Предпочтительнее было совсем не попадаться ему на глаза.
  Как-то среди недели Коренев сам зашёл в бухгалтерию. По тому, как ёкнуло сердце, Таня поняла, что «дела её плохи». Пробыв недолгое время у Шитовой, он подошёл к столу новенькой и стал наблюдать за её работой. А у неё всё слилось перед глазами в сплошной лист, и карандаш мелко задрожал в руке. К счастью, директор не задержался, вышел, ничего не сказав.
  Все оставшееся до пятницы время Таня посвятила работе над собой. В какой-то мере у неё получилось появиться у Коренева с видом полного безразличия, но взглянуть на него осмелилась лишь один раз. И опять поймала в его глазах лёгкую насмешку. Недоумевая, чем вызывает её, девушка чувствовала себя ученицей у доски с невыученным уроком.
  Она не подозревала, что Коренев догадывается о двойственности её состояния. Просматривая документацию, он замечал искусственное спокойствие, которое легко выдавало дыхание. Толстая каштановая коса, слегка шевелящаяся на груди от толчков сердца, непроизвольно привлекала внимание.
  Неожиданно для самого себя, Владимир вдруг обнаружил, что эта коса вызывает в нём непонятное волнение. Сначала удивился, но сразу же выругал себя за допущенную нескромность. Отпустив девушку, стал собираться на обед.
  За дверью в приемной Таня перевела дух  и заторопилась к себе. Но не успела сделать и нескольких шагов, как столкнулась с незнакомым мужчиной, вышедшим из соседних дверей.            
   ̶  Куда так спешишь, красавица?  ̶  засмеялся парень, блеснув золотой коронкой, и загородил дорогу, раскинув руки.
   ̶  Куда надо,  ̶  отрезала Таня и попыталась обойти его.
   ̶  У, какая сердитая! От шефа, наверное?
   ̶  Какая вам разница! Пропустите меня!
   ̶  Скажи, как зовут – пропущу!  ̶  не унимался незнакомец.
   ̶  Не скажу!  ̶  Таня уже всерьёз сердилась.  ̶  Немедленно отойдите!
   ̶  Впервые встречаю такую хорошенькую и настолько упрямую девочку. Я же всё - равно узнаю.
   ̶  Это ваше дело. Освободите дорогу!  ̶  Она попыталась оттолкнуть парня, но тот схватил её за локти и привлёк к себе:
    ̶  Я провожу тебя сегодня.
Рванувшись, девушка освободила одну руку и дала наглецу  пощёчину. От неожиданности тот отшатнулся, а Таня уронила папку с документацией.
   ̶  Что здесь происходит?  ̶  послышался негромкий, но грозный голос. К ним подходил директор.  ̶  Шевченко, в чём дело?
   ̶  Беседую с девушкой, Владимир Николаевич,  ̶  невинно ухмыльнулся парень.  ̶  А что, нельзя?
Коренев подождал, пока Таня подняла свою папку и убежала, сгорая от стыда. Она успела услышать сказанное ей вслед «Позже поговорим!», но не увидела, как директор пригвоздил сотрудника взглядом и пообещал:
   ̶  Обидишь её - я сам с тобой поговорю.
Шевченко поглядел с интересом: директор впервые говорил с ним на «ты». Занятно! С чего вдруг?    
   ̶  Зачем же обижать?  ̶  Парень нагло блеснул золотой коронкой.  ̶  Думаю, мы поладим.
Его тон неприятно задел Коренева. В словах и голосе Шевченко явно прозвучал вызов.
Ничего не ответив, директор ушёл, но сцена, увиденная, им и последняя фраза долго не давали покоя.
  Прошла еще одна неделя. Тане удавалось избегать встреч с начальством, за исключением одного раза, когда к ней снова приставал Шевченко. На этот раз они с Зиной стояли на автобусной остановке. Подруга помогла отделаться от назойливого ухажера, а Коренев проехал мимо на машине, только внимательно оглядев всех. Теперь девушки старались держаться вместе.
  Тане очень хотелось, чтобы директор забыл о ней совсем. Ведь теперь он мог подумать  неизвестно что. Только надежды не оправдались. В пятницу перед самым перерывом из своего кабинета выскочила Шитова:
  ̶  Таня! Быстро иди к директору. Сегодня же пятница. Забыла? Что-то он сердитый такой. Иди, иди скорее.
Таня нехотя поднялась, чувствуя, как слабеют ноги, и холодеет внутри. Пронзительный
взгляд чёрных глаз не предвещал ничего хорошего.
  ̶  В чём дело, Татьяна Николаевна, разве я отменял контроль?!
  ̶  Извините, вы не назначали время…
  ̶  Это не свидание, а работа. У вас самих не хватило догадки поинтересоваться? Или вас только парни интересуют?  ̶  Злые фразы неудержимо выплескивались наружу, приводя девушку в полное смятение. Такого «разноса» она явно не ожидала, хотя была предупреждена о скверном настроении начальства. Она не догадывалась, что самым интересным было то, что злился Коренев не на неё и даже не на Шевченко. Он сердился на самого себя. Трудно признать, но, тем не менее, его одолевала …ревность от мысли, что между молодыми людьми завязались отношения. Казалось, ему никакого дела до этого не должно быть, но факт оставался фактом.
  ̶  Где документация?  ̶  Ему хотелось добавить ещё что-то обидное, но тут вдруг Таня выпрямилась, сжав кулачки, и почти выкрикнула:
  ̶  Вы не имеете права! Я никому не давала повода, ясно вам!? Если я плохо работаю, так и скажите. Я уволюсь, но оскорблять себя не позволю.
   ̶  Документация?  ̶  перебил Коренев, но уже более спокойным голосом. Он не сразу
взял папку, внимательнее взглянул в карие глаза удивительной формы.  ̶  Давайте договоримся, что впредь вы сами приходите ко мне, пока я не скажу довольно. Хорошо?
   ̶  Хорошо!  ̶  всхлипнула Таня и бросилась прочь из кабинета. Впрочем, вскоре пришлось возвратиться за документами. Собрав всю силу воли, она выслушала нравоучение:
    ̶  Татьяна Николаевна, постарайтесь не разочаровывать меня своим поведением. Раз уж назвались взрослой, так будьте ею. Вы не просто математикой здесь занимаетесь. За этими цифрами - судьбы людей. Понимаете?  
   ̶  Конечно.  ̶  Она стояла «по струнке», но вряд ли это можно было назвать подобострастием. Скорее, вызовом.  ̶  Я могу идти?
Коренев кивнул, после чего проводил гордо удалявшуюся фигурку девушки задумчивым взглядом…
  С этого дня Таня заметила, что директор стал чаще попадаться ей на глаза. Но не это оказалось самым страшным. Коренев почему-то стал придирчивым, причём по мелочам, не касающимся, порой, ее непосредственной деятельности. К примеру, когда незначительные бумаги подписал зам. Или когда она на несколько минут остановилась в коридоре поговорить с Анной Ивановной. А после того, как в очередную пятницу  он сделал ей замечание по поводу слишком короткой длины её юбки, Таня написала заявление на расчёт. Но Коренев и не подумал его подписывать.
   ̶  Уволиться никогда не поздно,  ̶  назидательно произнес он, бросая смятый лист в мусорную корзину.  ̶  Что у вас случилось?
   ̶  Ничего. Просто не хочу у вас работать.
   ̶  Сложно?
   ̶  Нет. Нашла другую работу.
   ̶  Неужели!  ̶  С плохо скрытой насмешкой он смотрел на гордо вздернутый носик.  ̶  А вы знаете, как относятся к тем, кто часто меняет работу? И почему вы решили, что в другом месте лучше, чем у нас?
   ̶  Надеюсь, что в другом месте надо мною не станут издеваться…
У Коренева слегка приподнялась левая бровь.
   ̶  Следует понимать, что издеваюсь над вами я?! Да - а. А я надеялся, что напротив, пытаюсь помочь вам утвердиться.
   ̶  Вы принимаете меня за маленькую и глупенькую девочку! И вообще, неизвестно, за кого еще…
   ̶  А вы дерзкая!  ̶  Одобрительно и чуть удивлённо признал директор.  ̶  Кажется, я и впрямь, недооценил вас.  ̶  Он поднял руку, поглядел