1861 год
После февраля 1861-го, когда было отменено крепостное право, в России отмечалось массовое обнищание крестьян. Русский народ оказался не способным управлять собственной жизнью, которой всегда распоряжался помещик. Да, хозяин использовал своего крестьянина, однако направлял его жизнь по определённому руслу. На крепостных в имении Волошиных эта реформа не сказалась столь пагубно, как в окрестных землях. Здесь всё шло своим чередом. Большая часть крепостных Волошиных, подписавших вольные грамоты, спустя месяц вернулись под крыло графини. И это ещё раз доказывало, что её решение дать им свободу было преждевременным. С тех пор прошло ни много ни мало семь лет. За это время в имении были построены больница, православный храм и сельская школа. В школе разрешалось учиться крестьянским детям из окрестных деревень. Лиза исправно обучала ребятишек русской грамоте, а Натали — счёту, рассказывала понемногу обо всём: об устройстве государства Российского, границах, географическом положении, истории России. И это было самое счастливое время в её жизни. В лице крестьянских детей Натали нашла благодарных, любопытных, одарённых и поражающих своей наивностью и чистотой слушателей. Савелий ворчал: «Не щадите вы себя, матушка! Где ж сил-то взять на все ваши дела? Хозяйство-то вона как разрослось. Ни кровинки у вас». А времени и правда не хватало. «Вот было бы в сутках тридцать шесть или хотя бы тридцать часов, тогда бы хватило на сон и на отдых», — думала про себя графиня. А слава о делах имения Волошиных шла далеко впереди Натали, докатилась и до самого Петербурга.
В те времена делами Петербурга управлял военный генерал-губернатор, внук генералиссимуса Александра Васильевича Суворова светлейший князь Александр Аркадьевич Суворов — русский государственный, общественный и военный деятель. С тринадцати лет юноша получал образование у лучших учителей Европы. Сначала учился в Италии в школе знаменитого швейцарского педагога, где в совершенстве овладел несколькими иностранными языками, а также занимался изучением естественных наук и истории. Затем молодой Суворов продолжил обучение в Париже в университете Сорбонна. Окончил образование Александр в Гёттингенском университете в Германии. Продолжительная жизнь за границей оказала немалое влияние на мировоззрение этого человека. Вернувшись в Россию, Александр был зачислен юнкером в лейб-гвардии конный полк, и последующие пять лет ознаменовались для молодого Суворова головокружительной карьерой. За заслуги перед отечеством он был произведён во флигель-адъютанты Николая I и во время Русско-турецкой войны продолжал находиться при особе Государя.
За боевые заслуги Александра Суворова наградили орденом Святой Анны. За восхождением в военной карьере последовало назначение на место костромского губернатора, а затем губернатора Прибалтийского края. С конца 1861 года светлейший князь Александр Суворов назначается военным генерал-губернатором Санкт-Петербурга. И это было время великих преобразований в государстве Российском — время после российской крестьянской реформы.
Документ о необходимости зафиксировать полевые наделы для крестьян, проживающих в усадьбе Волошиных, и об определении повинности для освобождённых за предоставленную им в безвременное пользование землю Натали получила ещё четыре месяца назад. Для этого нужно было создать из крестьян выборное сельское общество с последующим перераспределением земель между ними. Но руки всё не доходили до этих дел. «На будущей неделе обязательно», — думала про себя графиня, откладывая со дня на день решение этого вопроса. И не то чтобы жаль ей было свих земель, времени не хватало. Ведь следовало самой доподлинно изучить правительственные бумаги, грамотно разъяснить людям, убедить их в необходимости сего предприятия. По правде сказать, она и сама многое не понимала в этом вопросе.
— С огнём играете, барыня Наталья Романовна, — не унимался Савелий.
«Положение» это Натали поручила исследовать Лизе вместе с приказчиком. Но в повседневной суете разговора по этому поводу меж ними ещё не случилось. Дать скорейший ход сему делу вынудило её извещение о прибытии в поместье комиссии, назначенной для улаживания дел между помещиками и бывшими крепостными во главе с генерал-губернатором Санкт-Петербурга Суворовым.
— Оформить документы мы всё равно не успеваем, — спокойно проговорила Натали, — нужно быстро проверить земли на подворьях, чтобы площадь каждого участка соответствовала указанной в документе цифре. А там, где меньше окажется, расширить участки.
Савелий, изучивший ранее все бумаги, почесал в затылке.
— Да как же, матушка, мы всё это успеем?
— Хоть ночью. Возьми Спасского, Фёдора. С факелом мерьте, но чтобы к утру все наделы измерить, составь перепись по фамилиям и площадям. Лиза, ты всё списком перепиши. С рассветом те наделы, что меньше окажутся, будем расширять.
— Оно всё одно видно, что земля не пахана.
— Видно, да, колья перенесём, как положено. А там посмотрим, что-нибудь придумаем.
— Так у нас в запасе ещё три дня, матушка Наталья Романовна, — умоляюще прошептал Савелий.
— А ты разве не знаешь, нужно, чтобы повинности были зафиксированы в уставных грамотах. На проверку нужно было подготовить всё ещё месяц назад… мировым посредникам отправить… Но этим сама займусь. В грамотах этих нужно записать размеры участков, для того и перемерять станем.
— А повинности? — прошелестела Лиза. Всё это время она не проронила ни слова.
— А какие повинности? Оброк брать не будем. Откуда у них деньги? Барщина… Укажем числом дней в неделе, недель в месяце. Здесь нужно с архитектором нашим обсудить. Он людей всех и работу их знает. Это мы с ним завтра подумаем. Отоспится после замеров и тогда… — Натали улетела мыслями, будто соображая о чём-то совершенно другом. — Ты, Савелий, лично проверь все постройки, помещения. Скажи людям, чтобы чистоту навели, инвентарь Спасский пусть самолично проверит, лесники — угодья обойдут, чтобы ни задоринки. На лесопилку сама съезжу.
— А грамоты в Петербург кто повезёт? — не унимался Савелий.
— Грамоты мы отдадим им, когда они сюда пожалуют и спросят с нас. А не спросят, значит, после отвезём. Штрафов за задержку, слава богу, ещё не придумали в нашем государстве. Ну? За дело?! — Натали весело посмотрела на Савелия и Лизу. — Я сейчас на лесопилку, там отыщу Петра Владимировича и пришлю вам на подмогу.
Дело завертелось. Поместье, живущее и без того насыщенной жизнью, зашевелилось, словно развороченный улей. Спасского на лесопилке не оказалось. «Где же он может быть? — думала Натали. — Может, на лесоперерабатывающем? Решили же с цехами пока подождать, фундамент нужно, чтобы устоялся как следует…»
***
Гости пожаловали к двум часам дня. Подписанные грамоты с печатью Волошиных лежали стопочкой на столе в кабинете Натали. Вновь прибывших встретили хлебом-солью, с чарочкой — по русскому обычаю.
— Пожалуйте в дом, гости дорогие, — графиня в строгом фиолетовом платье предстала перед Александром, летний загар ещё не сошёл, и нитка жемчуга на шее выгодно подсвечивала смуглую кожу её осунувшегося лица.
— Наслышан, наслышан о ваших делах, Наталья Романовна. Хвастайтесь, успеем, отобедаем ещё. Батюшка ваш церковный благословит нас на великие дела? Храм, говорят, у вас тут замечательный.
— Да, петербургских удивить трудно, особенно по части храмов, — краска залила лицо графини.
— Вы, говорят, на мозаичную роспись отважились?
— Отважились, мне всегда нравился византийский стиль.
— Наши русские оставили шедевры, не уступающие византийской школе. Всё кануло в Лету. Благо Ломоносов-батюшка возродил ремесло. С нуля… по собственному рецепту. Гений!
Двери храма в поместье Волошиных открывались с рассветом, колокол Берда звонил регулярно по воскресным дням и праздникам. На Пасху и в Рождество здесь можно было услышать православные песнопения. Хором крестьянских мальчиков руководил приходской священник Тимофей. Натали, пропустив гостей впереди себя, накинула на голову платок, перекрестилась и вошла в храм. В помещении пахло медовыми свечами и ладаном.
[justify]С первых шагов внимание прихожан привлекало огромное мозаичное панно Георгия Победоносца. Величие изображения рыцаря на вороном коне не оставляло равнодушным самого взыскательного гостя. Нужно сказать, что снаружи здание храма было выполнено строго по всем канонам архитектуры православной церкви. А вот внутреннее убранство удивляло своей изобретательностью и мастерством росписи. Отдельные библейские сюжеты поражали живостью и наполненностью. «Пришествие волхвов поклониться Сыну», Икона Софии с дочерями — Верой, Надеждой и Любовью, «Исцеление Лазаря», «Крещение Иисуса». Панно Георгия Победоносца можно было рассматривать часами. Храмы того времени отличались мрачностью, демонстрируя тёмные приглушённые тона. Высота стен и росписи куполов словно давили, подчёркивая ничтожность маленького человека, погрязшего в грехах перед величием Отца. Храм, построенный в поместье Волошиных, поражал вошедшего обилием света, матовым блеском мозаики в светлых тонах, преимущественно в пастельных. Но самой вызывающей вольностью казалось медное кольцо по окружности большого купола, увенчанное множеством маленьких, словно прозрачных колокольчиков, которые колебались от шевеления пламени множественных свечей, издавая еле слышный звон, как при соприкосновении хрустальных бокалов. На внутренних сводах купола отображались четыре Евангелия из Нового завета: от Матфея, Марка, Луки