— Где мастера нашли, графиня? — не отрывая глаз от Победоносца, тихо проговорил Суворов.
— Привезла из Чернигова.
— Рассказывайте, — прошептал он доверительно.
— Да он и сейчас здесь, дом мы его семье построили. Остался в поместье со всем семейством. Не жалуется. Вот, скоро часовню расписывать станем.
Александр хитро прищурился.
— Ай да графиня, ай да Наталья Романовна. Поедемте смотреть ваш цех, вы, говорят, и мебель делать пытаетесь.
— Да там только ещё закуток небольшой. Мы станки приобрели, а завод лесоперерабатывающий пока только строим. Образцы опытные, немного совсем. На ярмарке кое-что продали нынешним летом.
— Поедемте, будет скромничать.
После всех осмотров долгожданный обед обратился поздним ужином. За столом речь шла о государственных заказах по поставке переработанного леса. Суворов обещал содействовать данному вопросу в Петербурге, просил поторопиться с постройкой завода. О грамотах речь не заходила, словно и не было среди присутствующих гостей представителей комиссии для улаживания земельных дел. Провожая гостей, Натали словно невзначай передала одному из её членов увесистую папку с грамотами, которые кропотливо заполняли они с Лизой всю прошедшую ночь.
Напоследок Александр Аркадьевич, желая графине всяческих успехов в делах, всё же обмолвился, кивнув в сторону крестьянской школы:
— Не боитесь, графиня, чернь образовывать? Того и гляди рухнет сук. Не увлекайтесь, не благодарное это дело. Не нужно народу нашему много знать. В узде надо народ-то держать… так оно спокойнее будет.
Натали вспыхнула. Многое могла бы ответить она этому человеку. «Не сейчас!» Возраст его и чин остановили графиню. Не было к этому времени в ней уже прежнего максимализма, да и идеализма тоже поубавилось, жизнь перекроила её по-своему, научила не давать волю чувствам. «Это можно только со своими, — подумала Натали, промолчав в ответ, — всё ведь устроилось, чего же ещё?»
После этого визита графиня долго не могла уснуть. Неужели и эта ночь обернётся бессонницей? Натали спустилась в столовую, поставила на поднос два массивных стакана в подстаканниках и большой фарфоровый чайник. Она тихо подошла к двери Лизы. В проёме увидела свет. «Лиза, видно, читает свой любимый роман. А может, к завтрашним занятиям готовится». Натали тихонько приоткрыла дверь.
— Ты не спишь, Лиза? Давай шахматы расставим. Помнишь, как в Англии?
— Вы разве не устали, Наталья Романовна? Я уж и забыла, как фигуры расставлять.
— Уж так и забыла, — Натали принялась разливать чай, — помнишь, как мы с тобой коротали в замке наши вечера? Кажется, что было это в другой жизни — не нашей.
— Теперь уж точно она другая. По-другому другая.
— Главное, что она наша с тобой и больше ничья.
Лиза молчала. Потом она плотно прикрыла дверь и произнесла еле слышным шёпотом:
— А князь, что с ним стало?
— Он жив… И здравствует. Зовёт в гости. А что ты шепчешь? Через Берда от него уже четыре письма пришло.
— И что же он пишет?
— Пишет, что в нашем замке всё в порядке. Правда, недавно Джакоба схоронили. Старик подхватил воспаление лёгких.
— Так Эмма совсем одна осталась?
— Садовник! Ты разве забыла? Да ты всё забыла, Лиза! Князь их навещает.
— Вы хотите поехать?
Лицо Натали сделалось серьёзным.
— Нет. После той встречи… У нас с тобой здесь столько дел, занятия, завод.
— А он зачем вас зовёт?
— Говорит, что у него какая-то тайна, которую он может доверить только мне одной.
— И вам не интересно?
Натали задумалась.
— Уже нет… После той встречи… Расставляй фигуры. Проверим, как работает русская защита, помнишь, я тебе про неё рассказывала?