произнесла про себя Гвен Далтон, встав снова у своего рабочего за отгородкой стола. И снова стала рыться в медицинских бумагах. Перекладывая их и сортируя по спискам и порядковым номерам, чтобы положить также по порядку в больничный архив.
- Гвен, хочешь кофе? - спросил громко еще раз ее полицейский охранник Луис Мирелли, совершенно не видя, что твориться за своей спиной.
Там, где только что своими ногами прошел Луис Мирелли клетчатый из идеально гладкого кафеля пол, неожиданно пришел в движение. Сначала еле заметное, но постепенно все отчетливее. Клетки пола стали смещаться к самому одном центру деформируясь и в самом общем центре смещения стали подыматься вверх. Там на подымающемся вверх полу сначала образовалось человеческое лицо. Больше похожее, сейчас на театральную маску. Затем сформировалась на уровне пола человеческая клетчатая голова, с прической, ушами, носом и глазами. За головой поднялись плечи. И вскоре вытягиваясь в полный рост, уже там, стоял выкрашенный в клетку кафельного пола человекоподобный гуманоид. Его ноги еще были, слившись с реальным полом, а последний растекшийся по нему микромикронной неощутимой тонкой пленкой сам жидкий мимикрический полиметалл Сj808V1A900, копируя клетчатый кафель, стягивался в одно общее и целое. Он окончательно сформировал ноги жидкометаллического полиморфного гуманоида. Преобразовав их в форменные черные брюки и черные лакированные туфли. А сверху в синюю полицейскую охранника двойника еще одного Луиса Мирелли рубашку со всеми такими же, один в один знаками и нашивками как у настоящего Луиса Мирелли, что стоял и рассматривал два небольших с кофе стаканчика, на которых были нарисованы игральные карты.
Это была увлекательная игровая лотерея, в которую играл уже не раз сам Луис Мирелли. Правда, ему с завидной регулярностью не везло.
- Гвен, я купил два стаканчика - произнес Луис Мирелли.
- Ну и что? Я же сказала, не хочу - произнесла издали ему из-за рабочей отгородки и заваленная работой и бумагами Гвен Далтон - Лучше пива.
На стаканчиках были по четыре карточных туза. Два черных и два красных как в колоде карт. Это была счастливая и редкая для Луиса удача.
- Да, пожалуй – произнес Луис Мирелли, держа и рассматривая в своих руках два стаканчика, не веря своим глазам.
- Эй, Гвен, у меня Фулл! – произнес радостный своей неожиданной счастливой удаче Луис Мирелли, что получит еще лишний бесплатно уже стаканчик кофе из этого автомата.
- Поздравляю, Луис!- произнесла ему, не поднимая своей головы от бумаг и папок на своем столе Гвен Далтон.
- Какой сегодня с утра у меня удачный день! – произнес Луис - Первый раз добрался до работы без дорожных пробок, а тут еще вот Фулл Хауз!
Он вдруг услышал легкий за спиной какой-то шорох. Кто-то к нему крадучись подходил сзади. Почти бесшумно и тихо, но он услышал и резко повернулся.
Луис Мирелли сначала напугался, потом онемел от потрясения. Напротив него стоял он сам в идеальной фотографической копии. Он вздрогнул и отшатнулся немного назад к кофейному аппарату, держа в обеих своих руках стаканчики черного со сливками горячего кофе.
У идеально скопированного двойника Луиса Мирелли вверх поднялась правая рука с выставленным вперед указательным пальцем. Целясь в правый глаз своей жертве.
Все произошло в считанные секунды. Так быстро, что полицейский и охранник здания психолечебницы и женской тюрьмы Пескадеро Луис Мирелли не успел чего-либо понять и осознать. Когда от удара острой и затвердевшей как бронесталь длинной иглы сформированной из указательного пальца правой жидкометаллической руки робота Т-1000 лопнул его левый пронзенный глаз, а игла молниеносно пробив правую костяную глазницу черепа, пронзила также насквозь его головной мозг, и вылезла с затылка его головы еще сантиметров на двадцать.
Луис Мирелли не издал, ни звука, ибо умер практически мгновенно, лишь судорожно дергаясь, повиснув на том длинном вытянутом остроконечной блестящей иглой пальце. Его стаканчики с горячим кофе упали на пол, разлившись, но стоящая и заваленная работой за своим рабочим столом и загородкой у входной двери в тюремную клинику дежурная медсестра и служащая Гвен Далтон ничего не услышала и не заметила.
А упавшее и обмякшее тело ее напарника по работе в ночную дежурную смену полицейского и охранника Луиса Мирелли подхватила левая жидкометаллическая рука его идеальной практически такой же живой, как и он человек копии. Что, осмотревшись по сторонам и внимательно посмотрев в сторону Гвен Далтон, просто поволокла волоком по полу грузное и обмякшее 90килограмоввое достаточно упитанное мертвое тело Луиса Мирелли. Затаскивая его в одну из открытых многочисленных здесь кладовок для уборщиц и бросая там, среди ведер швабр и половых тряпок. Взяв из кобуры табельный служебный 9мм пистолет Browning Hi-Power. Ту другую Беретту пришлось выбросить, хоть она еще имела патроны. Это мешало в случае надобности роботу тысячной серии маскироваться. Он знал, что при необходимости всегда добудет себе любое оружие. И вот у него уже еще одна 9мм Беретта нисколько не хуже той, что он выбросил вместе с патронами по дороге сюда в Пескодеро.
Боевой стратегический полиморф GGA887000809, двинулся решительным четким шагом к стойке дежурной сорокалетней медсестры администратора Гвен Далтон. Он так и не выяснил, где Сара Джанет Коннор. Их разговор неожиданно прервали.
***
29 августа 1997 года.
Соединенные Штаты Америки.
Восточная часть Лос-Анжелеса.
Психиатрическая клиника Пескодеро.
Городок Глендейл по соседству с Пасаденой.
Третий Тюремный больничный корпус.
3 этаж.
Больничный коридор возле палаты 315.
23:25 вечера.
Дуглас Томпсон оставив в главном корпусе и на вахте центральной дежурной охраны №10 своего напарника Уильяма Мартинеса, совершал по своему охраняемому участку в одиночку обход по расписанию. Ничего в сущности особенного, если ни считать, что он заметил открытой дверь в одной из кладовок уборщиц. Их закрывали и не бросали вот так открытыми. По крайней мере, сами двери, чтобы там все мимо проходящие не видели весь там сваленный бардак из ведер, швабр и кучи половых тряпок.
Это был непорядок на его участке. Кое-кто напрашивался на хорошую встрепку. Мало того, что дверь была открытой, еще и весь бардак на виду.
Его внимание привлекла сломанная швабра. Практически пополам. И часть ее пропала. Он осмотрел, освещая горящим фонариком всю кладовку, но солидного обломка от длинной палки на которую была надета тряпка, нигде не было.
Кто-то ее сломал. И было, похоже, совсем недавно, украв половину этой палки.
Дуглас еще осветил фонариком всю открытую узкую в длинном переходном между корпусами тюрьмы и больницы кладовку. Еще раз, более внимательно, все осмотрев своим в очках близоруким от рождения зрением.
Затем разворачиваясь медленно, стал закрывать саму в эту кладовку дверь.
На его извращенца медсанитара и надсмотрщика душе, что-то стало страшновато и как-то тревожно не спокойно. Закрыв дверь, он услышал быстрое шлепанье босых по гладкому кафельному больничному полу чьих-то ног. И резко развернулся. Но не успел даже испугаться когда обломок второй части палки от швабры хлестанул его по лицу, сбивая с лица и разбивая в дребезги у Дугласа Томпсона его с большими толстыми линзами очки и ломая ему начисто весь нос.
Удар был ошеломительный и чудовищно сильный. От которого Дуглас Томпсон тут же рухнул на колени, успев еще, правда, вскрикнуть от боли. Когда второй удар пришелся по его светловолосому блондина затылку, вырубая его из сознания.
Сара ненавидела его больше, чем его даже друга Уильяма Мартинеса. Он ей так осточертел, что оторвалась по полной. Она вложила максимум силы в эти два удара. И когда Дуглас рухнул на пол с окровавленным разбитым лицом, она даже не знала, живой он или нет. Может, Сара даже убила его. Особенно когда ударила той палкой от швабры по затылку. Потом ударила еще пару раз уже по спине, вспоминая, как он издевался над ней, и сам бил ее своей полицейской резиновой надсмотрщика санитара дубинкой.
Отпнув левой босой ногой в сторону горящий фонарик, она схватила его за руки и поволокла туда, откуда сама только, что выскочила сидя в засаде.
Это была ее же ночная палата 315.
Она знала, что этот ублюдок пойдет на ночной обход, вернувшись поглазеть на лежащую связанную ремнями под замками на той постели свою любимую сексуальную жертву. Такое уже было. И этот мерзавец сам попался на своих же ошибках.
Она забрала из кармана вырубленного наповал и лежащего без сознания Дугласа Томпсона связку ключей от почти всех дврей и коридорных переходов, чтобы добраться до главных. И затем, выскочить из тюремной медклиники через любые выходящие во двор и на улицу двери.
Но на то она и тюремная больница, чтобы вот так отперев любую на улицу дверь можно было бы из нее запросто выскочить. Не все было так просто здесь в этой больнице этого профессора психотерапевта доктора Питера Силбермана.
Саре Коннор все равно бы не сбежать отсюда даже с этой связкой ключей. Одной и самостоятельно. Там за стенами Пескодеро были вооруженные автоматами на вышках полицейские охранники и колючая проволока под током с высокими заборами и воротами.
Ее просто пристрелят и все как пытавшуюся сбежать. В лучшем случае ранят, и тогда все. Прощай свобода. И тогда ей сыну Джону не помочь уже ничем, как и себе тоже.
Она думала сейчас о своем сыне Джоне и о том прилетевшем через пространство и время роботе киборге Т-800. Только она знала, что это такое. И насколько все стало опасным.
Сара Коннор закрыла камеру палату под номером 315. Подобрав фонарик, она отпнула в сторону и обломок от рукоятки швабры, взяв теперь резиновую дубинку Дугласа, побежала быстро по
| Помогли сайту Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2025
18+