Любить себя

делать в этой ситуации, чтобы «любить себя»? Не возить Ваньку на хоккей? А высыпаться самому? Куда мне прилепить свою попранную «свободу»? Ну я правда не понимаю…

Алексей развел руками и искренне растерянно покачал головой.

- А вот как-то жена ездила к своим в деревню, – следующий случай из жизни Алексея не заставил себя долго ждать. - Ей там надавали всяких консерв домашних, солений, меда, капусты кочаны, кабачки какие-то. Нагрузили как тягловую лошадку. Её там посадили в поезд. Но здесь она сама точно не утянет это всё с поезда, с вокзала домой, из вагона не выйдет. Она в субботу в шесть утра приезжает. А я, как назло, в пятницу в качалке уронил себе на ногу блин от штанги. Ничего не сломал, слава Богу, ушиб. Но палец опух! Черный! Я чуть хожу. Мы с женой такие обсуждаем по телефону, как это нам выкрутиться – доехать-то я до вокзала доеду, но как перетянуть всё из вагона? Я так себе помощник, никакой. И тут, Дэн, слышь? Знаешь что?

Алексей снова прервался на глоток пива.

- Ванька всё слышал, как мы с женой это обсуждали, говорит: «Давай и я поеду. Помогу дотянуть до машины». Сам предложил. Ну, вот как это понять? Он пять дней в неделю вставал в пять тридцать. Долгожданная суббота, когда можно выспаться. И он говорит: «Давай я встану в пять утра, и мы поедем месте, и я помогу таскать варенье ваше, огурцы». Вот куда здесь прилепить «любить себя»? В каком месте в этой ситуации он должен любить себя? Ванька любит родителей. И он встал ни свет ни заря, без нытья, без вопросов и поехал. Так знаешь ещё что? Средний наш, Вова, тоже говорит: «И я поеду!» Тоже хочет родителям помогать. Еле удалось его отговорить не ехать, убедили, что у него вообще самая ответственная в это время обязанность – он остается вдвоем с Машей, мелкой нашей, которой три годика, вдвоем. За няньку. А это вообще как серьёзно! Где Машка, а где огурцы какие-то. Ого!     

- Ты всё не так понимаешь! – наконец вставил в разговор, (точнее монолог Алексея), свои слова Денис.

- Да? – философски переспросил Алексей. – Ну, может быть. Но я по-другому не могу. И не буду. Для меня самое важно – любить семью. Чтобы сначала, - самое главное, - у них у каждого всё было в порядке. И только потом уже можно подумать о себе. И то… Для меня это странное словосочетание, - извини, конечно, - «любить себя». Любить жену – я понимаю, что это, как это. А любить себя – это что? Ходить в качалку? Так и то, я там так впахиваю! Иногда через не могу, через не хочу. Вот не понимаю, хоть ты тресни, про любить себя! Я просто хожу качаться, потому что мне нравится. Причем тут Любовь?

Алексей поймал недовольный взгляд Дениса, но – как это происходило весь вечер – так и не дал ему сказать.

- Самое важное для меня – семья, - поучительно, уверенно глядя в глаза Дениса, заявил Алексей. – Вот это для меня база! Семь разных «я». И «я» здесь – последнее. И так для каждого у нас, кто попал в это наше сообщество, в наш прайд, в нашу стаю - «семья». Для каждого без исключения! Даже Машке нужно маме помогать и не капризничать, когда мама устала. А есть еще у нас понятие «долг». Сыновий, родительский. Братский. Супружеский - да-да, быть хорошими мужем и женой. И перед друзьями есть долг, перед работой. Я люблю свою работу и уважаю фирму свою, это она мне все мои материальные блага дала… - кивнул Алексей. - И вот это понятие «долга» с понятием «свобода»…  Ну, как-то они не совсем срастаются у меня.

- Да, что ты говоришь?.. – очередная попытка Дена, была тут же остановлена.

- Вот возьми лист бумаги, - убедительно продолжил Алексей. – Раздели на четыре части. Озаглавь каждую часть – «свобода», «любить себя», «эгоизм», «одиночество». И в каждую из этих частей выпиши столбиком определение, что это. И – о, чудо! – определения совпадут! Это всё одно и то же, результат тот же – эгоизм и одиночество. Возможно, кому-то и счастливое, но одиночество! Каждому своё, конечно. Но мне не нужно одиночество. Никакое.

Денис был очень зол. Постепенно, он дошел до состояния точки кипения. Даже казалось, если бы не отличная, могучая спортивная форма Алексея, он мог бы затеять выяснение отношений не только на словах…

- Дэн, а вспомни! – Алексей поднял брови. – В школе. Ты офигенно просто играл в футбол. В десятом классе тебя одиннадцатиклассники звали поиграть за школу, со старшеклассниками. А почему? Потому что все знали, что там, сзади, в защите, Дэн. Он всё подчистит, всё уберет, если даже нападающие или полузащитники обделаются, что-то сморозят не то. Непроходимый защ Дэн, стена. А ты так хотел играть в нападении! Хотел забить. Всегда просил, чтобы пенальти тебе дали бить, потому что задолбался уже играть в защите, чужие ошибки исправлять. Хотелось забивать голы самому. Но ты продолжал играть в защите! Также мощно. Потому что - команда! Ты – красавчик просто, Дэн! И где здесь «свобода» и «любить себя»?..

Дэн зло вскочил с места, скомкал и бросил на стол салфетку и вышел из-за стола. Похоже, Алексей его достал, задел за живое.

Алексей тяжело вздохнул, сомневаясь, что может и зря всё это он рассказал, разболтал, расфилософствовался. Скорее всего, всё равно каждый останется при своём. Скорее всего… Но он, Алексей, точно останется при своём!

Пикнул смской телефон. Жена Наташа. «Я уже тут».

Алексей радостно, до приятной боли в скулах, улыбнулся. Он посмотрел на часы, полдвенадцатого. Как и договаривались с ней. Она отвезла детей на дачу, и сейчас, чтобы ему выпившему, неизвестно в каком состоянии (а может и пьяному) не ехать опасно и втридорога на такси за город, заехала за ним. Растоптав для него свою «свободу» этого пятничного вечера… 

Алексей поднялся из-за стола, голова слегка кружилась, но вроде не пьян, скорее с непривычки.

- Ребята! Всё! Спасибо всем за вечер, - обратился он к одноклассникам. – Я потопал домой.

- Лёха! Давай! Красавчик, что пришёл! – полетело в ответ от довольных одноклассников.

Алексей осторожно и медленно, чтобы не шататься, вышел из кафе. В углу парковки моргнул фарами «Крузак». Алексей не удержался, рассмеялся и не спеша пошел к позвавшей его машине.

- Ну, так, судя по походке… - прищурившись и оценивающе произнесла Наташа, когда её муж сел на пассажирское сиденье. – Сложно сказать…

- Да, я вообще – стекло! Абсолютно трезвый, - объявил о себе Алексей и снова не смог удержаться от смеха.

- Ну, стёклышко слегка мутновато, - всё также щурясь, деланно сурово и грозно поправила Наташа. – Но ладно, сойдет… Как всё прошло?

- Отлично! – восторженно сказал Алексей и с трудом, но вовремя остановился, чтобы не добавить «чуть не подрались, правда…»

- Ну, тогда поехали. Ты только соберись, дома там на даче, при детях. Собранно!

- Они что, не будут ещё спать?

- Нет! Все торжественно заявили, что будут ждать папку! Даже Машка.

- Ясно, - протянул Алексей и задумчиво добавил. – Слушай. Наташ. Я тебя люблю, - и он попытался обнять жену.

- Так! Без рук! Я рулю, мы едем, - осекла Алексея Наташа, аккуратно ведя машину по парковочной площадке.

- И вообще. Мне повезло с женой…

- О-о-о! – протянула Наташа. – Набухался…

- Ну, что у трезвого на уме, - парировал Алексей, – то у пьяного на языке.

- Вообще-то, - кивнула Наташа, выруливая из парковки. – Я хоть и не пьяная. Но тоже тебя люблю. И с мужем мне повезло не меньше!..