Двор, полный сюрпризов: от розового кота до синего шпица.

В нашем дворе, как в настоящем зоопарке, обитали самые разные виды детей. Были там "дикие коты" – вечно дерущиеся близнецы, "медведи" – тихони, обожающие обниматься с плюшевыми мишками, и, конечно же, "обезьянки" – самые настоящие генераторы хаоса. И вот, однажды, эти самые "обезьянки", а именно – Петька и Машка, решили устроить "настоящий праздник".

Праздник, по их мнению, должен был включать в себя: много конфет, громкую музыку и, конечно же, "самое главное – сюрприз!". Сюрприз, как выяснилось позже, был запланирован в виде перекрашивания соседского кота Мурзика в ярко-розовый цвет.

Подготовка к празднику началась с кражи из маминой косметички. Петька, с видом опытного шпиона, вынес оттуда все, что блестело и пахло вкусно: лаки для ногтей, помады, тени для век. Машка, в свою очередь, добыла из кладовки банку с гуашью, которую они планировали использовать для "окончательного преображения" Мурзика.

Собрав "боекомплект", дети приступили к реализации своего коварного плана. Мурзик, ничего не подозревая, мирно грелся на солнышке, когда Петька и Машка, подкравшись, схватили его в охапку.

Началось самое интересное. Сначала Мурзика обмазали лаком для ногтей. Он, конечно, возмущался, но дети, увлеченные процессом, не обращали на это внимания. Потом в ход пошли тени для век. Мурзик стал похож на клоуна, который только что вылез из циркового шатра.

Кульминацией праздника стала гуашь. Петька, с серьезным видом художника, начал красить кота в розовый цвет. Машка, вдохновленная примером, решила добавить немного фиолетового. Мурзик, к этому моменту, уже был похож на ожившую зефирку, которая вот-вот взорвется от возмущения.

В самый разгар "творческого процесса" из-за угла выскочила мама Петьки. Увидев эту картину, она сначала застыла в шоке, а потом, не выдержав, расхохоталась.

– Что вы тут устроили, маленькие хулиганы? – сквозь смех спросила она.

Петька и Машка, смущенно переглянувшись, признались во всем. Мама, выслушав их, решила не ругаться, а просто помочь смыть с Мурзика всю эту красоту.

После этого, конечно, последовало воспитательное мероприятие, но оно прошло в атмосфере всеобщего веселья. Мурзик, освобожденный от розовой краски, с облегчением выдохнул и, почесав за ухом, улёгся спать.

А Петька и Машка, хоть и получили нагоняй, но остались довольны. Ведь их "настоящий праздник" запомнился всем надолго. И, кто знает, может быть, в следующий раз они придумают что-нибудь еще более "веселое". Главное, чтобы в этом "веселье" не пострадал ни один кот!


А на следующий день, когда солнце снова залило двор своим теплом, из окна квартиры напротив показалась голова соседской бабушки, бабы Гали. Она, как всегда, выгуливала своего пушистого, но весьма своенравного шпица по кличке Пушок. Пушок, надо сказать, был полной противоположностью Мурзика – нервный, громкий и всегда готовый облаять любого, кто посмеет приблизиться к его драгоценной персоне.

Петька и Машка, уже оправившись от вчерашнего "нагоняя" и предвкушая новые приключения, наблюдали за Пушком с нескрываемым интересом. В их головах уже зрела новая, еще более грандиозная идея. Вчерашний розовый Мурзик казался им теперь детской забавой по сравнению с тем, что они задумали.

"Слушай, Петька," – прошептала Машка, прижимаясь к брату, – "а что если мы Пушку тоже сделаем сюрприз?"

Петька хитро улыбнулся. "Какой сюрприз?"

"Ну, такой же яркий, как Мурзик! Только не розовый. Может, зеленый? Или синий? Или вообще радужный!" – глаза Машки загорелись предвкушением.

Петька задумался. "Радужный – это сложно. А вот синий... У мамы есть синие тени. И лак для ногтей тоже синий был. А гуашь... Гуаши у нас еще много осталось!"

И вот, пока баба Галя, увлечеённая разговором с другой соседкой, не смотрела на своего питомца, Петька и Машка, словно два юрких ниндзя, выскочили из-за угла. Пушок, завидев их, тут же залаял, но его лай был заглушен решительным "Тихо!" от Петьки.

На этот раз они действовали более слаженно. Петька, как главный "художник", держал Пушка, а Машка ловко орудовала тюбиками с краской. Синие тени для век легли на его мордочку, придавая ему вид инопланетянина. Лаком для ногтей они аккуратно прокрасили кончики его ушей, которые теперь торчали вверх, как два синих флажка. А потом пришла очередь гуаши.

"Давай, Машка, синий!" – командовал Петька.

Машка, с энтузиазмом, начала обмазывать Пушка синей краской. Пушок, конечно, сопротивлялся, вырывался, скулил, но дети были неумолимы. Вскоре он стал похож на маленького, очень недовольного синего ежика.

В этот момент баба Галя, наконец, обернулась. Увидев своего любимца, превратившегося в синее чудо, она издала такой крик, что даже соседские "дикие коты" притихли.

"Что вы сделали с моим Пушком?!" – закричала она, бросаясь к детям.

Петька и Машка, как всегда, были готовы к такому повороту событий. Они с виноватым видом протянули бабе Гале банку с гуашью и тюбики с косметикой.

"Мы хотели сделать ему праздник," – пролепетала Машка.

Баба Галя, сначала готовая взорваться, посмотрела на своих внуков, потом на синего Пушка, который теперь сидел, как обиженный синий комок шерсти, и вдруг... тоже начала смеяться. Смех ее был таким заразительным, что даже Пушок, кажется, перестал скулить и с любопытством уставился на нее.

"Ну вы и художники!" – выдохнула баба Галя, вытирая слезы. – "Мой Пушок теперь, наверное, самый модный шпиц в городе!"

Она подхватила синего Пушка на руки. Тот, хоть и был весь в краске, прижался к хозяйке, словно ища утешения. Баба Галя, несмотря на весь абсурд ситуации, была женщиной с юмором. Она понимала, что дети не хотели зла, просто их фантазия разыгралась не на шутку.

"Ладно, мои маленькие живописцы," – сказала она, – "поможем вашему "произведению искусства" вернуться к нормальному цвету. Только сначала – умываться!"

И вот, под чутким руководством бабы Гали, Петька и Машка, вместе с ней, отправились в ванную. Пушок, к своему счастью, оказался не таким уж и привередливым к воде, как казалось. Его отмывали с помощью детского шампуня и старой зубной щетки, которая теперь стала "кисточкой" для смывания гуаши.

Когда Пушок, наконец, обрёл свой естественный окрас, он выглядел немного потрепанным, но, кажется, даже более важным, чем обычно. Он гордо тряс головой, словно демонстрируя всем, что пережил настоящее приключение.

Баба Галя, усадив детей на кухне и угостив их печеньем, начала свой "воспитательный разговор". Но он был скорее похож на дружескую беседу. Она объяснила им, что хотя их идеи и были креативными, но чужие вещи брать без спроса нельзя, а над животными так жестоко экспериментировать – тоже нехорошо.

"Понимаете, дети," – говорила она, – "животные – это не игрушки. У них тоже есть чувства. И если Мурзик, может быть, и потерпел ваше творчество, то Пушок – он такой, знаете, чувствительный. Ему было неприятно."

Петька и Машка слушали, кивая. Они действительно не задумывались о чувствах Пушка. Им просто хотелось сделать что-то яркое и запоминающееся.

"Но мы же хотели сделать ему праздник!" – робко возразила Машка.

"Праздник – это хорошо," – улыбнулась баба Галя. – "Но праздник должен быть приятен всем. А если вы хотите сделать сюрприз, то лучше спросите у родителей, можно ли взять что-то, или придумайте что-то, что не навредит никому."

После этого разговора дети, хоть и немного расстроенные, но с новым пониманием, вернулись во двор. Они поняли, что их "праздники" должны быть не только весёлыми, но и добрыми.

На следующий день, когда они увидели Мурзика, мирно спящего на солнышке, они подошли к нему и осторожно погладили. Мурзик лишь лениво приоткрыл один глаз, словно говоря: "Ну, хоть сегодня без розового."

А Петька и Машка, сидя на лавочке, уже обсуждали новые идеи. Но теперь в их планах не было ни красок, ни косметики. Они решили, что лучший сюрприз – это помочь бабушке с поливкой цветов, или собрать для нее букет полевых ромашек. Ведь настоящее веселье – это когда всем вокруг хорошо. И кто знает, может быть, именно в этот момент они стали чуточку взрослее. А Пушок, сидя на подоконнике, с любопытством наблюдал за ними, словно предвкушая, какие еще сюрпризы приготовит этот двор. Но теперь, он надеялся, эти сюрпризы будут пахнуть не лаком для ногтей, а свежескошенной травой и летним дождем.

И действительно, на следующий день двор наполнился не криками и смехом, а тихим шелестом листвы и звонким журчанием воды. Петька и Машка, вооружившись лейками, отправились к клумбе с розами под окном бабы Гали. Они старательно поливали каждый цветок, стараясь не пропустить ни одного лепестка. Баба Галя, наблюдая за ними из окна, улыбалась. Она видела, что дети стараются, и это было куда приятнее, чем видеть их с синим шпицем.

Когда они закончили, баба Галя вышла на крыльцо с подносом, на котором стояли стаканы с компотом и тарелка с домашним печеньем.

"Ну что, мои помощники?" – ласково спросила она. – "Хорошо потрудились!"

Петька и Машка с аппетитом уплетали печенье, запивая его сладким компотом.

"Бабушка Галя," – сказал Петька, – "а мы завтра хотим вам помочь собрать ягоды в саду. У нас же теперь есть лейка, мы можем и воду носить!"

Машка кивнула, добавляя: "И мы будем очень аккуратными! Никаких красок!"

Баба Галя рассмеялась. "Вот это другое дело! Я рада, что вы поняли. А теперь, может, пойдёмте Пушка выгуливать? Только без всяких сюрпризов, хорошо?"

Пушок, услышав свое имя, радостно залаял и выскочил на крыльцо. Он уже не выглядел как обиженный синий комок шерсти, а как обычный, хоть и немного взъерошенный, шпиц. Он подошёл к Петьке и Машке и осторожно лизнул их в руки. Дети улыбнулись.

С того дня двор действительно преобразился. "Дикие коты" перестали драться так часто, потому что их мама, увидев, как Петька и Машка помогают бабушке, решила, что и им пора научиться быть полезными. "Медведи" стали чаще выходить из своих нор, привлеченные весёлыми играми, которые теперь организовывали Петька и Машка. А "обезьянки" превратились в самых настоящих организаторов добрых дел.

Конечно, иногда их фантазия все еще била ключом. Однажды они решили построить для Мурзика "кошачий домик" из старых коробок и веток. Получилось немного кривовато, но Мурзик, к удивлению детей, с удовольствием забрался внутрь и даже замурлыкал. А когда они решили устроить "праздник для птиц", развесив на деревьях самодельные кормушки с семечками, это стало настоящим событием для всего двора.

Иногда, когда баба Галя видела, как Петька и Машка увлеченно что-то мастерят, она тихонько улыбалась, вспоминая тот день, когда ее Пушок стал синим. Она знала, что эти дети вырастут добрыми и изобретательными. А главное – они научились делать праздники, которые приносят радость не только им самим, но и всем вокруг. И это был самый лучший сюрприз, который мог случиться с их двором.

Так, "обезьянки" Петька и Машка, пройдя через синие приключения с Пушком, научились делать праздники добрыми. Они стали помогать