Детский городок

Вначале  была  темь,  пустота  и  только  померанский  шпиц  медленно  носился  над  просторами  парка  волоча  за  собой
длинный  поводок.
Света  ещё  тогда  не  было.  Ничего  не  могло  пробиться  сквозь  провисшие  до  земли,  застывшие   тучи.
Потом  появился  норфолк-терьер  на  Шевроле Кавалер.
Стало  заметно  веселее,  вроде  не  так  пустынно,  но  они  всё равно  со  шпицем  не  общались  между  собой.   Сошлись  в
нежелании  мешать  друг-другу.

Затем  прикатила  меланхоличная,  престарелая  парочка  Доберманов-пинчеров  на  стареньком  захудалом  Ниссан Центра.
Этим   давно  уже   никто  не  нужен.  Они  всегда  прекрасно  заняты  самими  собой.
Приехал  лабрадор   на  Форде-250.  Один,  он  часто  сюда  приезжает.  Совершенно  один   и  без  намордника.

На  парковке  остановился  Шевроле  Импала.  Вылез  дряхлый  и  слезливый  бульмастиф.  Стильный  и  сентиментальный  старикашка.
Вылез,  лениво  отряхнулся,  мило  улыбнулся,  поприветствовал  всех  и  ушёл  в  себя.   Народу  прибавилось.  
Но  шуму  так  же  по  прежнему  не  было.  Всё  было  чинно;  безумно  тихо,  тьма,   пустота,  постылость   и  скукотища.
Каждый  был  ровно   при  себе.

Но,  темень  когда-то   должна  всё  же  кончатся.
Пробежался  лёгкий  ветерок.  Солнышко  растолкало  надоевшие  тучки.  И  тут  к  парку  подъехал  серебристый  Фольксваген  Гольф.
Никто  из  почтенной  публике  даже  на  него  не  глянул.
А  из  Гольфа;  вырываясь    выскочил,   выкатился   лет  о  полтора,   спустился   на  землю  ребёнок.  
И  парк   тут  же   ожил   сразу.   Как   ждал   этого.
Качели  вздрогнули,   зашевелились,   и   застонали   в  истоме.   Всё   вокруг   наполнилось  торжественным  скрипом.  
Весёлый  шум  ворвался   в  затёкшие  ржой  конструкции.  И  солнце   наконец-то   окончательно   победило.  Стало  по-настоящему  светло.  
Как  и  должно  быть;  ярко  и  солнечно.
 
А  эти  все   мопсы,  шавки  на  поводке,   все  эти  прежде  лающие,  слоняющиеся  бесцельно  лохматые  нехристи,  вдруг
как  один   повернули  свои  головы.   Как  по  чьей-то  команде.   И  застыли,  глядя  на  шумного  гостя.
В  парк   снова  вернулась,  возвратилась   прежняя   наполненная  разными  звуками  жизнь.