Про вакансию в отделе невостребованных писем я узнала по объявлению на двери собственного подъезда. Ну, а поскольку я только что потеряла любимую работу - Минюст счëл нежелательной организацию, в которой я проработала пятнадцать с небольшим лет - я готова была хвататься за что придётся.
Позвонила по телефону, договорились встретиться. Начальница почтового отделения - Елена - пригласила меня на собеседование. И в назначенный день я пришла на почту.
- Добрый день! Вы, наверное, Людмила? Проходите. Вы, наверное, в курсе, чем Вам придётся заниматься?
- Невостребованными письмами, вроде, - пробормотала я неуверенно.
- Совершенно верно. Садитесь. Вот Вам письмо. Оно уже несколько месяцев лежит, и за ним никто не приходит.
Она протянула мне письмо на имя некого Ильи Д. от Надежды В., без обратного адреса, на котором рядом с индексом отделения было написано "До востребования", и продолжила:
- Был бы адрес, письмо бы вернули отправителю. Но поскольку его нет... Раньше мы бы отправили его в кладовую архива. Но поскольку это подразделение почты недавно объявили нежелательным и ликвидировали - Минюст постарался, будь он неладен! В общем, теперь такие письма валяются в почтовых отделениях и захламляют пространство. И нужно с ними что-то делать.
При этом Елена смотрела на меня так, что я сразу поняла: от меня требуются какие-то действия. Под одобрительный взгляд начальницы я вскрыла конверт и принялась читать вслух исписанный девичьим почерком листок:
"Здравствуй, Илья! Знаю, что ты не прочитаешь моë письмо, потому что тебя убили. Но, наверное, твоя душа помнит, как ты попал под машину, и врачи говорили, что ты можешь на всю жизнь остаться инвалидом, и как я тогда за тобой ухаживала? И как я радовалась, когда ты, вопреки их прогнозам, всë-таки встал на ноги? И почти сразу ушëл от меня к Катьке. А чтобы тебя люди не осуждали, распустит про меня слух, будто я тебе изменяла направо и налево. Я тогда почти потеряла веру в любовь, в людей, в человеческую порядочность и вообще в жизнь. Хотелось умереть - чтобы ты увидел моë тело и раскаялся. Но это было в прошлом - сейчас я поняла, что буду жить, вопреки всему, и верить, что есть люди лучше и благороднее тебя. Подруги мне советуют забыть и простить. Этого я обещать не могу, ибо в тот момент, когда ты со мной так поступил, я потеряла отца и как никогда нуждалась в поддержке. Но желать тебе земли стекловатой не буду - Бог тебе судья, пусть он и решает, что с тобой делать! Счастливо! Надя".
- Ну, что, - сказала я, закончив читать. - Из текста ясно, что адресата нет в живых. А значит, сам он не придёт получать письмо. И надо его вызвать.
Елена согласно кивнула. Тогда я взяла черновик, написала ручкой в центре "Да" и "Нет", по кругу нарисовала цифры от нуля до девяти, а по самому краю листа - все тридцать три буквы нашей родной азбуки.
- Есть блюдце? - спросила я Елену.
- Сейчас принесу. Вот, возьмите моë.
Начертив на нëм чëрным маркером стрелку (потом помою), я поставила его на лист, чуть придавив пальцами, и положила рядом письмо.
- Дух Ильи Д., которому адресовано данное письмо, ты здесь?
Блюдце задвигались само собой, пока стрелка не указала на слово "Да".
- Ты будешь со мной говорить?
- Да.
- Ты знаешь Надежду В.?
- Да.
- Могу я зачитать тебе письмо, которое она прислала?
- Нет.
Затем блюдце принялось двигаться к большому кругу - где буквы.
- Я-с-а-м-п-р-о-ч-т-у.
Я раскрыла письмо и положила перед кругом. Через пару минут блюдце снова задвигалось по бумаге:
-З-а-к-о-н-ч-и-л.
- Ещё чего-нибудь желаешь?
- Нет.
- Тогда прощай! Спасибо, что пришëл!
Сказав так, я перевернула блюдце, отпуская душу покойного восвояси.
- Ну, как? - спросила я потом Елену. - Я прошла тест на профпригодность?
- Вполне, - ответила начальница. - Сейчас идите оформляться в отдел кадров, потом возвращайтесь и приступайте к работе.