Сон Брахмы
В начале не было ни тьмы, ни света, ни времени, ни пространства. Была лишь безбрежная пустота - Махашунья, в которой покоился Брахма. Его сон длился эоны лет, и в этом сне родилась Вселенная.
Каждая звезда - искра его сновидений. Каждая галактика - узор на покрывале его грёз. Каждый миг бытия - вздох в ритме его дыхания.
Первые трещины
Сначала всё выглядело почти как прежде. Почти… Квазар J1421‑0123 замерцал, словно экран старого телевизора, поймавший помехи. Астрофизики пожимали плечами: «Сбой оборудования». Но вскоре мерцание охватило созвездие Ориона - его звёзды начали гаснуть одна за другой, будто кто‑то методично выдёргивал лампочки из гирлянды.
По Вселенной пробежала дрожь: галактические рукава искривлялись, словно ткань, которую кто‑то дёргал за края; межзвёздная среда покрывалась «пустотами» - чёрными пятнами, где свет гас без следа; на квантовом уровне электроны срывались с орбиталей и зависали в странных паттернах, похожих на застывшие волны.
Люди ещё не понимали, что происходит. Они продолжали жить, любить, строить планы - не зная, что их мир уже начал рассыпаться.
Распад сновидения
Спустя сто лет Вселенная превратилась в безумный калейдоскоп.
Небо стало хаотичной россыпью огней: созвездия теряли форму - Орион лишился пояса, Лебедь - крыльев; звёзды мерцали вразнобой, будто пытались послать сигнал бедствия; чёрные дыры вспыхивали и гасли, оставляя после себя лишь призрачные следы.
На Земле природа взбунтовалась: горы вздымались и опадали за секунды; океаны вскипали без причины, выбрасывая столбы пара; реки текли вверх, превращаясь в ледяные иглы.
Физика перестала подчиняться законам: гравитация пульсировала - здания то падали, то взмывали в небо; свет двигался по кривым, создавая «зеркальные коридоры», где реальность дублировалась; звук застывал в воздухе, образуя хрупкие кристаллические структуры, которые рассыпались при прикосновении.
Голос из бездны
Когда Млечный Путь начал сворачиваться в спираль, похожую на глаз, из глубин космоса раздался звук. Не звук - а мысль, пронзившая каждую частицу материи: «Я просыпаюсь». Это был голос Брахмы.
Вселенная вздрогнула. Чёрные дыры взорвались изнутри, выбросив потоки чистого света. Звёзды погасли разом, оставив после себя лишь тонкие нити энергии, похожие на обрывки сновидений. Пространство начало «стягиваться» к одной точке - не в центре, а везде одновременно.
Растворение
Мир стал прозрачным, словно стекло, покрытое инеем.
Материальные объекты теряли плотность: камни превращались в туман; вода текла вверх, распадаясь на капли, которые таяли в воздухе; человеческие тела (если кто‑то ещё оставался) становились похожими на тени, нарисованные на стекле.
Время остановилось. Не замерло - а исчезло. Не было «до» и «после», только бесконечное «сейчас», которое тоже растворялось.
Пробуждение
В финальной точке, где ещё мгновение назад существовала Вселенная, осталось только дыхание. Медленный вдох. Задержка. Выдох. Брахма открыл глаза. Он потянулся, словно человек, только что пробудившийся от долгого сна. Его руки, огромные, как галактики, скользнули по краю Махашуньи - первозданной пустоты. Затем он сел на своё невидимое ложе, оглядел бескрайнюю тьму и улыбнулся. Рядом, в полумраке, возникла неясная фигура - то ли Бог, то ли тень, то ли эхо мысли.
Брахма повернулся к ней и произнёс:
— Я видел удивительный сон…
Его голос прозвучал мягко, почти задумчиво. В нём не было ни торжества, ни сожаления - лишь лёгкое удивление, какое бывает у человека, пытающегося вспомнить детали яркого сновидения.
— Там были звёзды, которые пели. Планеты, вращающиеся в танце. Существа, живущие и думающие, что они - центр всего сущего. Они любили, страдали, искали смысл…
Он замолчал, словно пытаясь уловить ускользающие образы.
— Всё это было так реально. Так живо. А теперь…
Он развёл руки в стороны, и в его ладонях вспыхнули и тут же погасли мириады крошечных огней - последние отголоски исчезнувшего мира.
— Теперь это лишь воспоминание.
Эпилог: круговорот снов
Где‑то в небытии, если у небытия есть «где‑то», дрожит вибрация. Это не звук. Не свет. Не материя. Это - начало. И когда‑нибудь…Он снова уснёт. А в его новом сне зародятся иные миры. Иные звёзды. Иные жизни. Потому что для того, кто видит сны, нет ничего невозможного...
