Произведение «Три бессонные ночи Зинаиды. (первая)» автора Роза Госман - Литературный сайт Fabulae (страница 1 из 3)

- Ну здравствуй! Здравствуй, гостья нежданная! Давненько не виделись. А я, знаешь ли, по тебе и соскучится не успела.-
Так поругивала Зинаида свою нелюбимую подругу-бессонницу, понимая, что заснуть этой ночью вряд ли получится. А причиной сему...
В аккурат перед сном случилось ей прочесть воспоминания о своём счастливом детстве (равной себе по возрасту) женщины. Прочла и задумалась:- А что я могу рассказать о своём детстве??? Какое оно было у меня?-
Задала сама себе вопрос и невольно грустно улыбнулась в тишину ночи.
Почему-то вспомнилось давным-давно сказанное ей сельской докторшей (кардиологом) утверждение:

- Зина, ты невероятный в медицине экземпляр. Нормально у человека сердце размером с его кулак. А у тебя оно ненормально-большое - в два кулака.-

Вспомнила Зинаида это образное (ошарашившее её тогда) определение своего сердца и вновь невольно улыбнулась:
- Да, крепко "удружила" мне природа этим ненормально большим сердцем. Так каким же оно было, моё детство? -

И подруга-память не заставила себя долго ждать. Как кадры замедленного кино поплыли перед глазами картинки её далёкого, но такого памятного детства.

Случилось так, что с самого раннего детства, Зина слышала, как мама (имея пятерых дочурок) говорила чужим тётям только о ней одной: - А Зиночка у нас не наша. Она чужая.-
Будучи совсем малышкой Зиночка никак на эти мамины слова не реагировала. А когда стала постарше и уже понимала их истинный смысл, ей было очень и очень больно это слышать. Она пряталась в укромном уголке и горько плакала от обиды:- Почему все мамины, а я чужая?-

Дошло до того что... в очередной раз услышав от мамы эти обидные слова, Зиночка твёрдо решила:
- Я не ихня. Чужая. Значит маме не нужна. И никому я не нужна. Лучше бы меня совсем не было. Вот умру и всё!-
И надо же было такому случиться, что как раз накануне, из разговора родителей Зиночка узнала: насмерть замёрз какой-то дядя из их села.
Эта новость и подтолкнула ребёнка к действию.

Училась Зина тогда во втором классе. Поскольку здание школы было в селе небольшим, а учеников много, занятия проводились в две смены. В частности младшие классы: с двух часов дня до шести вечера. Возвращалась Зина из школы всегда со своей учительницей, которая жила через дом от них, а потому всегда вовремя и без всяких проблем. Так было и в тот зимний, морозный вечер. Но!...

Как всегда, доведя попутчицу до двора её дома, Нина Сергеевна спокойно пошла дальше. А Зина???...
Поскольку в зимнее время года солнце уходит за горизонт очень рано, то в седьмом часу вечера на улице уже достаточно темно. А потому, под прикрытием плотных сумерек, одержимая твёрдым решением: "не жить" Зина быстро и незаметно пошла не в дом, а через двор за хозпостройки.
В самом дальнем, невидимом со двора углу, положила на снег школьный портфель и уселась на него - замерзать. И замёрзла бы, не найди её там, едва живую, старший брат.

Когда девчушку оттёрли чем-то спиртным и привели в чувство, мама сквозь слёзы вопрошала: - Зиночка, зачем ты это сделала? Мы все за тебя очень испугались и долго везде искали. Ты же могла замёрзнуть и умереть.-
На что получила ответ: - Я хочу умереть. А зачем я вам? Я не ваша. Я чужая.-
Тут мама и вовсе в слёзы: - Глупенькая! Ты наша! Наша доченька! Я же шутила. -

- Да, было такое. Было! - Мысленно подтвердила сей горький факт Зинаида. - Мама шутила. Столько лет прошло а помню, как сейчас.

Прокручивая в памяти сей трагический факт из своего раннего детства, Зинаида вновь горько улыбнулась. И тут!.. Неожиданно для себя вспомнила тот давний, взрослый (были на тот момент у Зины уже и свои две дочурки) разговор с мамой: -
- А ты, Зина, с рождения была загадочным ребёнком. Так сказала мне однажды воспитательница, когда я водила тебя в детский сад: - Ваша Зиночка очень интересный ребёнок. Все дети бегают, скачут, дерутся между собой за игрушки, да и просто так. А ваша девочка сидит молчком неподвижно на том же месте, где Вы её оставили. И будет сидеть там, пока я не переведу её на другое. И каждый ребёнок норовит её больно стукнуть или толкнуть. А она ни разу не проявила даже попытки защищаться. Только плачет и уговаривает: - Не дерись! Нельзя драться! Не дерись!-
Никогда не капризничает. И будто всегда о чём-то думает.
Очень необычный, загадочный ребёнок, ваша Зиночка! -

Ничего не сказала Зина маме на это её признание, а про себя искренне удивилась:-
- Ах, вот, оказывается, в чём причина, мамочка, твоей той опасной шутки: моя разительная непохожесть на обычных детей и, конечно же, на своих нормальных сестрёнок в том числе. Я была для тебя вроде как подкидыш-птенец из чужого гнезда. -

Так или иначе, но факт был очевиден. Вся эта непохожесть на сестрёнок и была, выходит, причиной всех Зининых детских бед.

И, ведь было же так. Было!

Во всех тогда детских заморочках и драчках виноватой всегда выходила Зина. Без всяких выяснений и разборок все подзатыльники и прочие физические наказания доставались от мамы - ей. Да и как могло быть иначе, когда сестрёнки в один голос: - Это всё Зинка!-
Но больнее физического наказания (ну шлёпнет мама пару раз по попе или ещё что) били по "ненормально большому" Зининому сердечку мамины гневные слова: - Уууу, змеюка! Гадюка!"-

Да, природа создала Зинаиду сильной физически, но совершенно беспомощной и беззащитной душой. А потому все незаслуженные обвинения и наказания принимала она молча. Лишь уйдёт в свой заветный уголок и выльет горькую обиду слезами.
Именно эта беспомощность и полное отсутствие в её лексиконе отрицательной частицы "Не" (не могу, не буду, не хочу...) и были причиной тому, что ездили на Зинке с раннего детства и в семье, и дальше по жизни - все кому не лень.
Не могла Зинаида в эту бессонную ночь не вспомнить и такой горький факт:

Было ей в ту пору лет тринадцать. На дворе глубокая осень. Весь урожай с огорода уже убран и определён в места хранения на зиму. Осталась неубранной лишь единственная, довольно большого размера грядка с красной свеклой. А по ночам верхний слой земли уже стало порядком подмораживать. Пришло время срочно ту свеклу от мороза спасать. А тут мама возьми да и серьёзно простудись. Пришлось лечь в постель. Тут же, ясное дело, заболели и все её четыре доченьки. И тоже до постельного режима.
Ближе к вечеру почувствовала резкую головную боль и Зина. Но едва переступила порог лазарета-спальни, чтобы сказать об этом маме, как, опередив её, мама приказала: - Пойди убери свеклу с грядки. Сегодня ночью мороз будет крепче. Замёрзнет:-
- Мамочка, - осмелилась сказать Зина - у меня очень голова болит.-
- Ну, вот и ты туда же. Не бреши! Скажи честно - не хочешь. Убери и сложи в кладовку!-

От маминых этих слов Зина едва проглотила подступивший к горлу ком и, развернувшись, молча пошла из спальни спасать от гибели свеклу. Голыми руками из холоднючей земли, обильно поливая её слезами боли и обиды.

Мамино задание девчушка в полной мере выполнила. А когда, едва держась на ногах, с трудом взобралась на свободную в спальне кровать и с головой укрылась одеялом, ей было так плохо, как плохее, наверное, не бывает. Её морозило и колотило так, что буквально зуб на зуб не попадал, а голова, казалось, от боли вот-вот разорвётся на куски.

К счастью, вскоре пришла (по вызову) живущая на соседней улице медсестра. Осмотрела маму, четырёх её больных доченек и, не найдя у них ничего страшного, собралась уходить. И тут мама остановила её словами: - А посмотри ещё Зиночку. Что-то и она жаловалась. -
Едва коснувшись ладонью горящего огнём лба девочки, медсестра воскликнула: - Так вот кто у вас по-настоящему больной! -
А измерив температуру и вовсе пришла в ужас. Она оказалась... за сорок.

Вспоминая и этот "счастливый" эпизод своего детства, Зинаида вновь невольно горько улыбнулась: -
- Да, та уборка свеклы помнится мне особенно ярко. А главное мамино, довольно спокойное признание: - Тююю.. А я думала она брешет.-

Эти слова и были последним, что запомнилось в тот вечер Зинаиде. Что было дальше не знает и не помнит. Она просто потеряла сознание. И как знать, была бы у женщины эта бессонная ночь, покинь тогда медсестра спальню раньше, чем в ней появилась Зина? Ведь хорошо известен факт, что температура тела 42 градуса - может реально привести к летальному исходу.
Но, в чём железно убеждена Зинаида, это был второй случай когда Бог подставил ей свои ладони. Второй. Но далеко не последний.

- Ой, чего только со мной в детстве не случалось?!.., - продолжала вспоминать Зинаида. - К примеру этот "забавный" казус... Я заснула на уроке. -

Да, когда училась уже в пятом классе (а значит в первую смену)на уроке истории, пока учитель что-то рассказывал у доски, Зина по-настоящему заснула за партой. А всё потому, что...

Километрах в двух от села располагалась крупная свиноферма. А отец Зины работал там свинарём. Осуществлял полный досмотр и уход за свиньями.
Едва Зине исполнилось двенадцать лет, её папа с мамой решили, что Зина уже достигла того возраста, при котором вполне может стать напарником отца в его работе на свиноферме.
Правда вначале мама хотела приобщить отцу в помощь, старше Зины на три года - Танечку. Но первая же её попытка поднять Танечку в пять утра с постели, потерпела полное фиаско. Танька подняла такой визг, хоть уши затыкай. Ну, что тут делать? Мама к Зиночке. И поднятая в пять утра Зиночка молча, без слова возражений, с едва открывшимися глазёнками, одевается и через поле, следом за папкой к новому этапу своего счастливого детства.

- Да, именно так и было. - мысленно подтвердила и этот факт Зинаида, - С этого дня меня мама в пять утра будила и я, полусонная, с папкой на свинарник. Около двух часов оказывала ему посильную помощь и бегом домой. Помыться, переодеться и к восьми в школу на занятия.

Да, такой режим жизни удовольствия мне не доставлял. Но зато именно тогда,