– Поторопись! Живее! Ну? А ты чего? Спишь на ходу?! – госпожа Мод изо всех сил поторапливала учеников, сегодня они казались ей необыкновенно сонными, как мухи, и чудилось даже, что они назло ей делают всё медленнее обычного.
Но это было не так. Трое её учеников были весьма проворными. К тому же, зная, что близится священный час, они начали свои приготовления задолго до того, как поступили первые приказания госпожи Мод. Так, например, Эдмунд заранее принёс чистой воды, Линда выскребла пол в комнате, чтобы не было никакого сомнения в чистоте её, а Ривер натаскал дров – дров должно было хватить на всю долгую ночь, не для тепла даже, нет, а для света.
Света должно быть много, ведь только так можно разглядеть все детали.
И всё равно госпожа Мод была недовольна. Линда заново вычищала комнату, натирала окна до блеска, Эдмунду было велено принести воду из самого чистого колодца, а не такую, какую можно дать лишь свиньям, а Риверу было велено не лениться и поработать хорошенько!
И бесполезно было замечать, что в окне можно разглядеть своё отражение, что вода и без того была принесена из самого центра города, а не представляла собой талый снег или речную воду, и неважно было даже то, что дров было заготовлено с избытком. Мало и всё тут! Нерасторопные ученики, неблагодарные!
– Мы живём этим весь год! Это наш хлеб! – распалялась госпожа Мод, окончательно уверяясь в том, что её ученики не понимают всей важности приготовлений.
Но они понимали. Это повторялось из раза в раз, и они уже даже привыкли. Между собой они примирились со случившимся и не пытались ни отстоять друг друга, ни переспорить госпожу Мод. Всё остальное время она была к ним необыкновенно добра, и только одну ночь в году – ту самую, когда служатся все праздничные и святые мессы, когда мороз необыкновенно крепок, она превращалась в самую настоящую ведьму и всем была недовольна. Но это ведь ещё не самое худшее в людях, верно? Подумаешь, раз в год ей не угодишь! Есть люди, которые прожили всю жизнь и ни разу не были довольны. На этом фоне госпожа Мод сущий ангел.
Тем более, она и правда жила с учениками практически полностью на обеспечении этой ночи. Именно в эту ночь приходили образы и тайны, проступали с удивительной яркостью и чёткостью на начищенных окнах, и надо было лишь записывать…
А потом продавать.
В первый раз, став свидетелем подобного, Линда даже закричала от ужаса. В её скромном мирке не укладывалось подобное: когда госпожа Мод лечила людей, добирая какие-то жалкие остатки заработка в течение года, это было понятно, но когда на окне проступили с дьявольской чёткостью лица…
– Это знаки, – объяснила тогда госпожа Мод. –Только раз в году, в одну единственную ночь на окне проступают тени будущего. Вглядись в иней, видишь лица?
Какие там лица! Да и зачем вглядываться? И без того было видно. Да так отчётливо видно, что можно было разглядеть и платье проступающих образов.
– Это знаки, – повторила госпожа Мод, – видишь эту женщину?
Линда видела. И даже узнавала. Образ, проступивший в замерзшем окне, был похож на торговку зеленью через проулок – добрую и улыбчивую госпожу Миранду.
– А что с нею рядом? – спросила пытливо госпожа Мод.
Что рядом? Линда не видела. Рядом были какие-то камни…или мусор?
– Это её лавка, – ответила сама себе госпожа Мод, – в следующем году Миранде следует быть осторожнее. И я предупрежу её об этом за плату.
Так и жили. В окнах проступали образы. Не только лавочников, но и знатные – принцы и принцессы крови, графы, бароны… Линда мало кого узнавала и ещё хуже толковала знаки. Госпожа Мод не настаивала, посмеивалась:
– Научишься, если надо будет.
Линда же учиться не хотела. Вернее, хотела, но иному. Помогать людям, исцелять их – это было ей по сердцу. А вот разглядывать в окнах посланные неизвестно кем знаки? Это казалось ей грехом. Она боялась и только помогала, не особенно проявляя рвение.
Другое дело Эдмунд. Вот уж кто горел интересом. Он вглядывался с усердием, даже завёл себе привычку – много ходить по улицам, запоминать лица и предметы, чтобы потом пытаться разглядеть их в замерзающем окне. В хорошее время он посмеивался над Линдой:
– Нам же нужно чем-то жить?
– Эти знаки посланы неясно кем, – возражала Линда, – вдруг это происки дьявола?
– Дьявола или Бога…в такую святую ночь разве есть дьявол? – возражал Эдмунд.
Ривер же, который придерживался чего-то среднего между мировоззрением Эдмунда и Линды, то есть помогал, но не проявлял рвения, иногда угадывал, а иногда помалкивал, замечал:
– Разве Господь не давал людям знаков?
– Но не для наживы же! – спорила Линда и всегда проигрывала этот спор.
– мы получаем деньги, чтобы иметь возможность помогать людям в течение года, – госпожа Мод не осуждала Линду, не ругалась с нею, просто доводила свою точку зрения. – Я могу помогать беднякам за малые суммы, а то и за просто так, потому что эта ночь даёт мне возможность заработать.
Так и было. Записав все предсказания, проступившие в замёрзших окнах, госпожа Мод усердно работала и направляла письма, много писем, предлагая взять у неё предсказание на год тем, к кому оно имело отношение. Впрочем, и тут не было всё однозначно. Так, к примеру, одной молодой женщине, которая лишь раздумывала о повторном браке, госпожа Мод, за хорошее вознаграждение, посоветовала принять предложение, поскольку в окне видела смерть её нового мужа и рассудила, что кому-то должно достаться его наследство.
Госпожа Мод хитрила. Она видела образы и рассуждала о том, кому это будет выгоднее… тем и жили. Приходили многие. Или посылали доверенных лиц. Не скупились. Знали, что госпожа Мод за годы сделала себе репутацию.
– Чисто ли? – бесновалась Мод, заглядывала под скамьи и под стол, ища намёк на грязь. Она была убеждена – знаки посылает ей небо, на то это и происходит в святую ночь. А раз так – встречать нужно в добродетели. – тепло ли?
И в тепле. За окном мороз, в комнате жарко и светло. Можно разглядеть замерзшие окна.
– Чернила и перья готовы? – она не доверяла ученикам в эту ночь, ей казалось, что не проконтролируй она их, они что-то непременно упустят. И неважно даже, что Ривер подготовил десяток перьев меньше часа назад. Она просила ещё. А вдруг не хватит? Вдруг сломается? Вдруг упадёт?..
И чернила! И бумагу!
Наконец всё готово. Нет, конечно, у Мод ещё есть два десятка придирок, но времени нет. Заканчиваются последние службы, сейчас люди поспешат домой, к праздничному столу, и будут поздравлять друг друга. А она будет работать. Работать, чтобы потом иметь возможность помогать чуть больше обделённым.
– Со светлым праздником, – перешёптываются ученики. Госпожу Мод они поздравят назавтра. Сейчас её лучше не трогать и не отвлекать. Она сосредоточена и руки её обрели покой на складках нового, подготовленного для такого случая платья.
Переоделись и ученики. Нужно быть в чистом и новом. Нужно быть в свете мыслей. Нужно молиться…
Правда, Линда не понимает как это может быть связано с молитвой. Внутренний спор не находит в ней никакого разрешения и она молчит. Одна ночь! Всего одна ночь и снова будет как прежде. И они будут лечить, попутно получая прибыль с непонятных образов, проступивших на замёрзших окнах.
– Ну, благослови! – привычно промолвила госпожа Мод и упала на колени перед окнами. С ней рядом опустился и Эдмунд. Риверу и Линде выпала сомнительная честь – записывать. Они не роптали.
– Ну? Ну? – госпожа Мод нервничала. Она и сама не знала откуда приходят эти образы и с ужасом вспоминала первые свои заработки, когда каждый издевался над её предсказаниями и сама она не умела ещё ориентироваться и продавать их.
Теперь умела. Навык пришёл с годами, а с ним и страх – вдруг не получится? Вдруг в этот год что-то изменится? Что тогда?
Её целительские заработки малы. Она не сможет содержать трёх учеников, которых сама взяла на воспитание, и сама же привязалась к ним, представив, что они часть её семьи. Семьи, которой она давно лишилась и так и не смогла создать заново.
– Началось! Началось! – зашептал Эдмунд, заёрзал.
Он был прав. Иней наползал на стёкла, да не просто наползал, а складывался в причудливые узоры, в которых и проступали людские судьбы. И люди, празднующие или ещё торопившееся к теплу и уюту, не знали, что они появились каким-то чудом или проклятием на каком-то там окне…
Уже завтра кое-кто из сегодняшних неведающих счастливцев получит письма от госпожи Мод, предлагающие за небольшое вознаграждение дать намек на будущее.
Но ведь до завтра ещё далеко, верно?
Линда села записывать. Они записывали с Ривером одновременно, привычно отделяя то, что легко угадалось, от того, над чем ещё стоит подумать. Ривер неплохо рисовал и потому кое-какие узоры он ещё зарисовыовал, если прямо сейчас Мод не могла им найти смысл. Госпожа Мод всегда ругалась, когда приходилось возвращаться к рисункам и искать в них ответы, она считала, что Ривер не может передать всё в точности как следует, и потому за предсказания, полученные от инея и запечатленные именно на рисунках, она брала в три раза меньше, боясь, что её репутация пострадает.
Но это было хоть что-то!
Привычно зазвучали имена. Эдмунд был освобождён от записей, он вглядывался с госпожой Мод в окна, ползал, как и она, по полу, от стекла к стеклу, и пытался разглядеть в узорах инея хоть что-то. получалось трудно и спорно, но госпожа Мод была им довольна, во всяком случае, она не одёргивала его сейчас и ранее выказывала полное одобрение его интересу к окнам, на которых рука судьбы рисует
| Помогли сайту Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2025
18+