Наваждение

политике. Впрочем, это ничего не меняет.
— Что будете заказывать? — послышался голос официантки. Мужчина не поднимая головы, пробормотал:
— Будьте добры, чашку кофе.
— Секунду.
Вскоре она вернулась. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака небольшую металлическую фляжку и украдкой подлил в кофе.
Зазвенел колокольчик над входом. Дверь открылась, и мужчина почувствовал, как по ногам пробежал мороз, развеяв уютную сонную атмосферу. Мужчина недовольно поежился, глянул на вошедшего и побледнел.
Снова она. Беззаветна, точно робкое молчание влюбленных.
Снова она. Девушка из его снов. Он узнал эти рыжие, рассыпаные по плечам волосы, эти глаза — темные-темные, цвета беспокойного моря во время сильного шторма; узнал ее чувственные, слегка пухлые губы.
Она шла, мерно покачивая бедрами. Устало повела глазами, будто желая найти здесь кого-то. Увидев мужчину, тотчас направилась к нему. Поприветствовала его и, склонившись, обняла. Запах ее волос вскружил мужчине голову; он попытался встать, но не смог.
— С вами все в порядке? — участливо спросила она, — Может мне стоит вызвать...
— Нет, не нужно, — вымолвил он с трудом, — Вы напомнили мне кое-кого. Мы знакомы?
— Не думаю, — улыбнулась девушка, — Хотя вид у вас был такой, словно увидели самого Сатану, держащего в руках табличку с вашим именем, — добавила она, присаживаясь за столик.
Мужчина недоверчиво оглядел ее. Воцарилось неловкое молчание.
— А если бы мне и в самом деле было плохо? — поинтересовался он.
— Тогда бы я растерялась, — не задумываясь ответила девушка. Она сняла куртку, положила рядом с собой. Мужчина смотрел на нее, не решаясь задать вопрос.
— Нет, — сказала она, — Просто зашла на минутку. Никто не придет, правда. Составишь мне компанию?
— Конечно.
девушка тряхнула головой, потревожив волну густых непокорных волос. Мужчина залюбовался на это зрелище. Он спросил, как ее зовут.
— А что? — взглянула на него, прищурившись.
— Просто интересно, — смутился он.
— Это неважно, — произнесла она. — Имя сейчас ничего не значит. Словно какой-то ярлык на человеке. Даже если людям при рождении давали бы порядковые номера вместо имени — ничего бы не изменилось.
— Думаешь?
— Ага. Слушай, можно мне... В горле пересохло. Ужасно. Где эта проклятая официантка?
Мужчина хотел было возразить, но она уже успела отпить из его чашки пару больших глотков.
— Мне кажется, — поморщилась девушка, — Или в твоем кофе больше алкоголя, чем самого кофе? — поставила чашку на место. — Ну так...
— Ты о чем? — не понял мужчина.
— Ты собирался рассказать, кого я тебе напомнила.
— Разве? — удивился он.
— Разве нет? — удивилась она. — Признавайся.
— Ну ладно, — он потер переносицу. — Я подумал об одной девушке...
— Неплохое начало, — сказала она, пряча улыбку, — Это бывшая?
— Почему сразу бывшая?
— О Господи, — ошеломленно закрыла рот ладонью, — Она умерла, да?
— Что? Нет, конечно же нет. Я... С чего ты взяла это?
— Ну не сердись, — попросила она, состроив гримаску. — Просто ты выглядишь немного потерянным, как после разрыва.
Мужчина тяжело вздохнул.
— Я вспомнил о девушке, — сказал он, — Девушке из своих снов. Приходит ко мне по ночам. Танцует в свете луны на лугу. Ты безумно на нее похожа.
Девушка потянулась через стол, взяла его руку в свою. Погладила выпуклые шрамы, пригляделась к вырезанным на пальцах буквам.
— Есть у тебя кто-нибудь? — шепнула она тихо. — Близкие, родные? Друзья, в конце концов...
Он отрицательно покачал головой.

 * * *

Возле припаркованной машины стояла женщина. Она держала в руке длинную дымящуюся сигарету. На ногтях — ярко-красный лак, под цвет помады. А возле глаз тонкой паутинкой собрались маленькие незаметные морщинки.
Девочка мелко засеменила к ней. Женщина обняла ее, тихо воркуя о своем. Затем она взглянула на него, скривившись в улыбке.
— Вечно у тебя какие-то неприятности, — заявила она.
— Я тоже рад тебя видеть, — ответил мужчина.
— Ты ее накормил?
— Как бы тебе это сказать...
— Ясно.
Он достал полупустую пачку. Ломая спички, пытался закурить.
— Хотя чему я удивляюсь, — продолжала она, — На тебя никогда нельзя было положиться...
— Перестань.
Она протянула ему зажигалку. Оба молчали какое-то время.
— Все еще с этой своей зазнобой? — поинтересовалась она. — Как же ее звали...
— Давно уже нет.
— Ты?
— Нет, она.
— Еще бы, — усмехнулась женщина.
Мужчина потянулся к ней, обвив рукой ее талию. Она уклонилась от его поцелуя, словно от смертоносной полуоболочечной пули.
— Знаешь, — съязвила она, высвободившись из его объятий, — Я, кажется, начинаю понимать, почему от тебя сбегают все твои девушки.
— Расскажешь?
— Ты невыносим. Имей в виду — это был первый и последний раз. Моей дочери будет лучше со мной.
— Она и моя дочь тоже. Я ведь ее отец.
— Ты мог быть ее отцом.
— Я уже говорил, мне жаль, что так вышло...
Машина резко тронулась. Девочка, обернувшись, посмотрела на папу, но вскоре отвернулась. Мужчина долго глядел им вслед.

 * * *

— Когда-то я был женат, — вздохнул он. — Мы развелись четыре года назад.
— Она? — коротко спросила девушка.
— Нет, я.
— Почему?
— Не знаю, — он болезненно прикрыл глаза, — Я любил ее. Все еще люблю, наверное. Рядом с ней я чувствовал себя лучше. Имею в виду — лучше, чем есть на самом деле. Понимаешь?
Девушка окликнула проходящую мимо официантку, сделала заказ.
— Через пару лет я попросил ее руки. Через пару дней она согласилась. Мы подходили друг другу... Она вечно тянула меня с собой — вечера, праздники, разные события. Втягивала в жизнь, не давая закиснуть. Без нее я как наблюдатель. Что-то, где-то — все будто за мутным стеклом. Ничто не может меня коснуться. Не может взволновать. Доставить удовольствие. Жизнь стала пресной и пустой. Дни один за другим, одинаковые, как капли воды. Лишь только гулкое эхо былых звуков.
Он замолчал. Она рисовала помадой на салфетке, изредка поглядывая на него.
— В конце года она залетела, — продолжал мужчина. — Мы были счастливы. Она вся так изменилась... Я покупал ей фрукты. Честно говоря, она ела постоянно, и меня это забавляло. Иногда я подкалывал ее — знаешь, насчет фигуры. Уверял, что мне всегда нравились полненькие, — усмехнулся он. — Я помню, как она нервничала перед походом к врачу. Забивалась в угол, словно израненная зверюшка. Утешал ее, как мог...
— Ужасно мило, — отозвалась девушка.
— Еще бы... Я хотел девочку. Она смеялась, говорила, что постарается. Мы обсуждали с ней имена. Я подошел к делу серьезно — просматривал брошюры, спрашивал ее мнение. В итоге вмешались ее родители и настояли на своем варианте. Но я был не против.
— Каком варианте? — девушка оторвалась от рисунка. Мужчина назвал ей имя. Прикинув в уме, она одобрительно кивнула.
— Красивое.
— Наконец, этот день настал. Я хотел быть с ней, держать ее за руку. Она сказала «нет». Даже не объяснила. Пришлось просто ждать и надеяться. Прикончил полпачки сигарет за пару часов. Я вошел к ней, когда меня позвали. Она улыбалась и плакала, держа на руках малышку, маленькое кричащее чудо. Потрясающе, не правда ли?
Девушка не ответила.
— И тут на меня что-то нашло. Я вдруг осознал всю ответственность, что ложилась на меня. Только теперь, когда уже ничего нельзя было изменить. Вспоминал каждый момент моей прежней жизни, представлял дальнейшую. Постылая работа, выводок капризных детей, сварливая, уставшая от домашних хлопот супруга и безмозглая любовница на стороне. Разве об этом я мечтал когда—то? Казалось, я связан, пойман в ловушке, в которую угодил по собственной воле. Я испугался. Я струсил.
Девушка с интересом наблюдала за ним. Собравшись с мыслями, мужчина снова заговорил.
— Я взял свою дочку на руки и, последовав примеру жены, тоже зарыдал. Хотя и по другой причине. Позже, когда все малость поутихло, я поцеловал их на прощанье, вышел из палаты и в тот же день уехал из города.
— А что теперь? — спросила она.
— Теперь, — проговорил он, — Я уволился с работы, дочь относится ко мне как к чужому, а бывшая попросту ненавидит. Да и с любовницами, признаться, как-то не сложилось. Не смотри на меня так, — рассмеялся мужчина, — Все это очень странно.
— Что именно, — переспросила девушка.
— Ты, — ответил он, — Мы. Этот вечер. Наш разговор. Этого просто не может быть. Чувствую себя персонажем какого-то банального второсортного рассказа. Если я прав, то сейчас ты скажешь, что моя история задела тебя до глубины души, попросишь проводить до дома — тут недалеко, — и пригласишь подняться к себе. Скажем, на чашечку кофе. Ирландского, разумеется.
Поразмыслив, девушка прикусила губу, наклонилась и томно произнесла:
— Меня впечатлила твоя история. Весьма поучительно. Слушай, ты, кажется, неплохой парень... Не проводишь меня? Уже очень темно, и я не хочу идти домой одна. Может, я даже приглашу тебя к себе — почему бы и нет? И вполне может статься, что у меня случайным образом найдется немного виски для твоего кофе.
Он ощущал ее горячее дыхание на своей коже. Слегка отстранившись, заглянул в глубокие синие глаза. Игриво улыбнувшись, она повела плечиком.
— Вот так совпадение, правда?
— Ах ты, чертовка! — мужчина потупился, скрывая усмешку. На столике он увидел салфетку с ярко-красным рисунком. — Покажи мне, — попросил он. Протянула ему салфетку. Он присмотрелся. Что-то вроде схемы.
— Нет, это бабочка, — пояснила девушка. — Здесь бабочка превращается в куколку, чтобы затем стать гусеницей. Забавно, да?
— И что бы это значило? — удивился он.
— Ничего, — ответила она. — Ничего особенного. Не переживай из-за своих ошибок. Теперь это все не имеет никакого значения. Ну, так ты идешь? — она потянулась за курткой.
— Да, сейчас. Вот только допью.
Мужчина подумал о том, что кризис среднего возраста похож на подростковый. К прокуренным легким добавляются больное сердце и распухшая печень. Задыхаешься от острой ненависти к людям и самому себе. Сперва понимаешь, что мир уже не вертится вокруг тебя, потом — что вертишься только ты сам, совсем как безликая марионетка. Раньше боялся того, что тебе лишь предстоит совершить. Теперь же боишься, что упустил свою жизнь, свернув с главной дороги в тупик. Физическое одиночество стало душевным. А поиски смысла все такие же бесплодные.
Он залпом выпил плескавшиеся на дне остатки кофе. Поставил пустую чашку, сунулся за бумажником. Поднял взгляд — удостовериться, что девушка уже собралась. И тут он внезапно обнаружил, что ее здесь нет.
Когда она успела отойти? Вещей нет, к еде даже не притронулась. Наверное, отошла в уборную. Он просто опять ушел в себя — такое с ним случается все чаще.
Прождав какое-то время — десять, двадцать минут, — мужчина обратился к официантке.
— Хотите еще что-нибудь? — поинтересовалась та.
— Нет. Я хотел узнать — не видели ли вы мою подругу? Не заметил, как она вышла. Мне кажется...
— Подругу? — официантка искренне изумилась.
— Да, со мной была девушка. Послушайте, в чем дело?
— Но ведь вы сидели здесь один весь вечер, — сказала она, замявшись. — С вами не было никакой девушки.
— Вы уверены? — спросил он с сомнением в голосе.
— Да. Абсолютно.
Поднявшись, мужчина расплатился и направился к выходу.