мужика, который сбежал, чтоб не рождаться,- продолжил он,- то тут надо к психиатру обращаться, они любят такие дела распутывать.
- Тут и психиатры тоже есть,- меня это начинало забавлять,- и психоаналитики?
- А как же - целые улицы сплошь психиатров, чтоб не искать долго по разным местам. Но вот у Симби тоже есть теория, она ведь наш семейный доктор.
Я повернулся к Симби, а Амос стал рассказывать ее версию.
- Когда человек попадает сюда, то его помещают среди тех, с кем ему будет легко или привычно, среди таких же, как он. Чтобы уменьшить его страдания и дать возможность найти в себе что-то новое. Но если он и найдет что-то, то взрастить это новое можно только у вас. Боги оберегают нас здесь и вращают колеса дхармы там.
Эка незадача,- никак не хотел непонятных терминов,- эти «колеса дхармы», но из песни слов не выкинешь, как мне рассказали, так и пишу. В конце концов, есть и другие книги, где все это можно расшифровать. Однако продолжим.
- Наверно этому человеку стало неуютно и плохо жить там, в министерстве или департаменте, и он стал с кем-то конфликтовать, не понимая причин этих конфликтов. И попал в списки нарушителей и неблагонадежных. Министерства присылают императору списки таких людей, считая, что для наказания и исправления. На самом деле эти люди просто чувствуют необходимость перемен и им надо дать возможность эти перемены осуществить.
- Твой приятель просто сам не осознавал своих проблем - они у него где-то в подсознании, а оттого устроил бунт и сбежал, молодец,- добавил Амос, видимо уже от себя лично,- когда одумается и вернется, то к нему отнесутся с особой заботой и вниманием, такие уж тут тайные правила.
- Но вообще это исключительный случай, люди рождаются, умирают – нужна постоянная смена составов, а все эти реинкарнационные службы последнее время чудят со страшной силой. Их можно понять, конечно,- реорганизация, да и объемы работы безумные, но какая кому радость, если ты ощутил потребность растить деревья, а тебя отправляют рождаться в пустыню или семью потомственных адвокатов? А так сплошь и рядом.
- Ну ладно, успокоили,- сказал я,- бардак дело преодолимое. Один мой знакомый сказал как-то, что бардак это лучшее место в котором он когда-либо бывал. А он бывал в разных местах.
Тут Симби притормозила,- невдалеке дорогу перекрывали две телеги и несколько человек возле них. Амос вгляделся.
- Местная гвардия, стражей себя называют, они случайно не тебя ищут?
- Меня, с чего бы это?- удивился я.
Хотя, в общем-то, догадка эта имела определенный смысл,- я же все-таки потерялся, почему бы и не поискать. Но радости, оттого что меня могут найти, я не чувствовал. К органам правопорядка я испытываю инстинктивное подозрение, приобретенное долгим жизненным опытом. Похоже было, что и Амос не питал к ним особенно добрых чувств.
- Да нет, не бойся, это я так, пошутил,- оглянулся он ко мне,- эти бездельники начнут искать тебя через полгода после того, как ты найдешься. Тут чего-то другое, но все равно мне не нравится. Если они тебя заметят, то мы полдня точно на разбирательства потеряем. Полезай-ка ты лучше в кузов, я их туда не пущу. И тебе и мне спокойней. Ладно? Ты уж извини.
Он откинул спинку моего сиденья, я перелез через него, открыл люк в задней стенке кабины и забрался через него в кузов. Один угол занимали два полных комплекта шин, в другом было оборудовано место для сна, а два других были заполнены альпинистским снаряжением и картонными коробками. Не знаю, что было в коробках, но наверное тоже что-то для хождения по горам. Вверху, над люком, через который я забрался внутрь, была привешена голова дракона и две его лапы. Думаю, что после первого взгляда на них, количество моих седых волос слегка увеличилось. Я было решил сначала, что это динозавр какой-нибудь, но Амос потом сказал мне, что динозавры животные мирные, а это действительно дракон, и не самый большой,- просто голова по размеру к машине подошла. И повешена она специально для быстрого пробуждения, если спишь внутри кузова, конечно. Открываешь глаза, видишь такое и уже не до сна.
В общем я немного походил по кузову, потрогал веревки, примерил пару рюкзаков, потом машина двинулась дальше и скоро Амос позвал меня наружу. Все обошлось.
- Тигров они ловят,- сказа Амос с чувством,- идиоты. Дорогу перегородили, думают наверно, что тигры по дорогам ходят. Хорошо хоть, что вообще обеспокоились. Это я вчера сообщил, что мы заметили одного, так они теперь целую стаю ищут. Как там, не скучал?
Я пожал плечами, спросил про голову дракона, про снаряжение. Про дракона уже выше написано, а вот ответ про туристский инвентарь перешел в маленький рассказ.
- Это мы по пути забрали,- раз проезжаем мимо базы, так почему не забрать? Нам тут экспедицию начальство придумало,- тыщи полторы километров по горам и четыре подъема на восемь тысяч. Вот снаряжением всяким и запасемся.
- Ты ж говорил, что вы спасателями работаете? Зачем вас в горы-то тогда гонят?
- Разведчиками еще. Личная гвардия императора,- с некоторой гордостью сказал он,- нас даже раз в два года собирают в Небесном Дворце на смотр, жаль фотографий нет с собой,- так сам перед всем строем проходит, уважение оказывает. А в глухие места надо иногда ходить,- одно дело сверху все это осмотреть, а снизу совсем все по другому.
- Но вообще работой это особо не назовешь,- в горы ходим, хищников отлавливаем, песни поем. Иногда только какие-то дела большие достаются, вроде этой экспедиции, а так больше по мелочам. Вот и к вам иногда приходится выбираться. По большей части из-за катастроф. Бывает, что надо спасти кого-то, кому срок жизни еще не вышел, вот и ходим,- помогаем , предупреждаем. Там вообще есть службы, которые только этим и занимаются, но иногда не успевают или места совсем глухие. А пару лет назад вот пришлось даже на небоскреб лезть,- девица какая-то в расстроенных чувствах хотела с крыши спрыгнуть, пришлось уговаривать. Уговорили. Так что всяко бывает.
Мы проезжали мимо какого-то замка, готического вида, с высоченными башнями, на холме, одиноко стоящем посреди полей.
- Карпаты рядом,- сказал Амос,- вот вампиры и настроили своих замков в округе.
- Вампиры? – удивился я,- и как они с людьми уживаются?
- Да нормально уживаются. Птеродактили же уживаются, с чего бы и вампирам тут не жить. У них свои дела, у нас свои. Это там у вас все кровь пьют друг у друга, а тут все по любви и дружбе.
Но замок был мрачный и мне не понравился.
- Ну хорошо,- спросил я через какое-то время,- мы в аду, хоть по нашим понятиям это и не ад вовсе…
- Ад,- сказал Амос,- поживешь лет триста на одном месте, так еще не так назовешь. Это вот мы с Симбочкой хорошо устроились, а так скука.
- Я не о том. Вот есть ад, есть империя. Есть еще тут другие империи, враги, друзья, черти, в конце концов?
- Империй других нет, только одна, но враги есть,- какая империя без врагов и границ? Это бы не империя была. Армия есть,- для границ и парадов, враги есть, чтоб с ними воевать,- все как положено. У вас же живет много народа, которым только в войсках дом родной, с чего бы таких в парикмахеры записывать. Пусть воюют за правое дело. И демоны есть,- Господь сотворил много разнообразных существ по своему образу, а дьявол еще больше по своим фантазиям. Вот с ними и воюем. У нас свой ад, у них свой,- в принципе особой разницы между нами нет, но и сходства немного. Империи вот у них нет,- либо анархия, либо демонократия.
- Я вообще-то сам демократ по природе,- возразил я на это новое слово.
- А я анархист,- радостно сообщил Амос,- если что, то мы и на другой стороне неплохо устроимся. На пути к Богу всяко может случиться.
- Не,- сказал я,- если идти путем Будды, то к чему всякие излишества?
- На пути Будды излишеств не бывает,- возразил он в ответ.
И мы глотнули за это понемногу из фляги, подаренной в Львове. По такому поводу и Симби тоже согласилась отвыпить.
Впереди, по ходу, мы увидели небольшой дирижабль, который летел по направлению к нам и быстро снижался. Симби притормозила, чтобы не столкнуться с ним, он приземлился, и мы подъехали ближе. Дирижаблем это сооружение можно было назвать лишь с натяжкой,- вытянутый жесткий корпус, но снизу была привешена корзина, как у воздушного шара. По бокам корпуса имелись маленькие крылышки с моторами. При приземлении корзина зацепилась за куст, и аэростат завалился на нее, уткнувшись носом в землю. Из-под него выбрались два человека, которые тут же начали ругаться друг с другом. Мы вышли из машины, и подошли к ним.
Ругались они явно по-итальянски, и я ничего не понял. Амос взялся переводить.
Оказалось, что тот, которого звали Пьетро, решил на дирижабле повторить маршрут, по которому когда-то Христос обошел всю империю. А Анжело летел с ним по долгу службы, отвечая за его безопасность, потому что только так разрешены полеты на дирижаблях.
- Пьетро недоволен тем, что Анжело заставляет его следовать тому маршруту, который проложен на карте, а Пьетро говорит, что он уже ездил по этому маршруту на велосипеде и прекрасно все помнит. А Анжело говорит, что вид сверху, это совсем не вид снизу, и Пьетро ничего помнить не может.
- И вообще они похоже заблудились,- перестал переводить Амос,- и приземлились, чтобы спросить у нас дорогу… Неудачно приземлились… И еще Пьетро недоволен тем, что именно Анжело назначили его сопровождать… Ага, Анжело недоволен этим еще больше.
И нам пришлось их разнимать.
Потом Амос повел их к машине, чтобы определиться с картой и местонахождением, а мы с Симби начали вытаскивать из кабины все, что нам могло бы понадобиться для нехитрого обеда.
За едой я попросил Амоса узнать у Пьетро,- не апостол ли он, и вообще поинтересоваться его путешествием. Амосу тоже было это интересно, но поскольку Пьетро постоянно прерывал свой рассказ выяснением отношений с товарищем, да и рассказа-то особо не было, то я приведу его здесь своими словами.
Пьетро не был апостолом, а путешествовал для того, чтобы показать людям преимущества дирижабля (а до этого - велосипеда) перед другими видами транспорта, а также, чтобы донести до каждого слово Иисуса. Путешествовал он, как говорилось выше, уже второй раз, и везде встречал благодарность и понимание. Единственным источником неблагодарности и непонимания является для него Анжело, но ничего с этим поделать он пока не может.
Обедали и общались мы почти час, но ничего существенного, чтобы добавить к тексту, сказано не было. Единственно только, что когда я спросил у Амоса,- правда ли то, что Христос здесь действительно когда-то проходил,- тот ответил, что на правду похоже, и что он вообще много где ходил и устанавливал свои порядки.
Потом мы все вместе выровняли аэростат, Амос еще раз объяснил им, где они сбились с пути и как на него вернуться, дирижабль взлетел, все помахали руками и мы поехали дальше.
Уже во второй половине дня мы снова выехали к Днепру. Здесь река была значительно уже, и другой берег был хорошо виден. Шоссе упиралось в переправу. Перед нами стояли две повозки, запряженные лошадьми, в ожидании парома, который уже прошел половину пути к нашему берегу. Корабль был колесный, с большой трубой, из которой, однако, пар не пошел даже тогда, когда он два раза прогудел перед причаливанием.
Мы благополучно погрузились и отплыли вместе со стаей
