ЗВОНОК ШЕФУ
В застойные годы служил Архипыч руководителем среднего звена в солидном учреждении, имеющем свою АТС. Ему как руководителю среднего звена и особе, лучше других разбирающейся в путанных и загадочных делах учреждения, выделили два телефона. Один для нужд его отдела – номер 2-75, другой же, с номером 4-73, был запараллелен с аппаратом его непосредственного начальника. Ему часто приходилось оставаться за шефа.
Сегодня Архипыч занимался вычислением модуля вектора деловой активности сотрудников. Вектора, направленного на повышение продуктивности работы. В эпоху всеобщей математизации и компьютеризации управленческое решение не могло быть принято без математического обоснования. И если вектор активности по направлению всегда совпадал или был параллелен генеральной линии партии, то величина этого вектора не всегда соответствовал чаяниям начальства. И шефа терзали подозрения, что его величина равна нулю. Или, даже, отрицательна!
В светлую голову Архипыча пришла блестящая идея. Он решил, что, для математизации процесса активизации, необходимо ввести некоторые обозначения. Тогда и контроль над модулем осуществлять будет проще.
Еще студентом ему удалось ввести новую единицу СИ под названием «лигрыла». За что и был избран почетным членом ОРБ – Общества Райского Блаженства. Из сути данной величины можно было сделать вывод о целях и задачах Общества. «Лигрылой» определялась степень удовлетворения членов Общества очередным заседанием. Вычисление этой единицы производилось по простой формуле. Выпитое на заседании Общества спиртное (в литрах) умножалось на крепость напитка (в градусах) и делилось на число участников (рыл). Например, 20 лигрыл соответствовало бутылке водки, выпитой в одно рыло. Считалось величиной достойной уважения и было принято за эталон Общества.
И активизация продуктивности трудового процесса поддается математическим преобразованиям. Надо только ввести обозначения. АЖП – активная жизненная позиция. ПОЛИМОРСОС – политико-моральное состояние личного состава. РУКРОП – руководящая роль партии. СТИДВООР – степень идейной вооруженности. Как фактор второстепенный – ДЕФИСС – денежно-финансовое содержание сотрудников, и так далее. Даже «Лигрыле», как понижающему коэффициенту, можно было бы найти применение.
Этой мыслью следовало срочно поделиться с шефом. На столе у Архипыча стоял телефон 2-75, и он набирает 4-73. Естественно, в ту же минуту на соседнем столе начинает трезвонить аппарат, параллельный с телефоном шефа. Раздосадованный препятствием, возникшим между его идеей и одобрением начальства, он кладет первую трубку на стол и вежливо отвечает на звонок телефона, параллельного с шефом:
– Алло, я слушаю вас…, говорите.
Но говорить некому. Шеф был у своего шефа, ну, а Архипыч…, не мог же он слышать сам себя из другого телефона. Немного подождав и пожав плечами, он повесил трубку и вернулся туда, где его ждет шеф. Но слышит короткие гудки.
– Во, бляха ржавая! – пока еще спокойно думает Архипыч, – Не дождался. Наберу снова.
Но и на этот раз, едва закончился набор на аппарате 2-75, начинает требовательно звонить телефон 4-73. Архипыч – человек ангельского терпения, поднимает трубку, чтобы выслушать некстати позвонившего абонента,
– Говорите, я слушаю вас, алло! – со вздохом обращается он к собеседнику с терпением учителя, к которому некстати обратился ученик в то время, когда другие учителя в соседнем кабинете наливают уже по второй.
В трубке слышны лишь неясные шорохи и вздохи, как если бы кто в полночной тиши пытался снять с девушки шелковое платье.
– Да говорите же, я вас слушаю. Алло! – запасы его терпения пошли на убыль.
Но в трубке слышны только те же волнующие шорохи, щелчки и вздохи.
Архипыч кладет трубку и возвращается к своему столу. Там опять короткие раздраженные гудки, говорящие, что шеф и на этот раз его не дождался. Промокнув пот на лбу, он набирает шефа в третий раз. При этом он забыл положить первую трубку на аппарат. Сразу после набора шефа он слышит короткие гудки и, вполне обоснованно, догадывается – его опередили, и шеф занят.
– Кой черт, чтоб ему лопнуть, звонит каждый раз, как я набираю шефа? – впадает в грех сквернословия Архипыч, и, забыв, что в кабинете он один, начинает закипать. – Вот и трубку забыли повесить! Что за небрежность? – сердится он, кладя забытую трубку на рычаги аппарата и набирая шефа в четвертый раз.
Когда и на этот раз издевательски зазвонил 4-73, он только перекрестился, восстановив свои отношения с небесными силами. Чтобы было легче манипулировать двумя аппаратами, он поставил параллельный телефон к себе на стол, немного подумал, а затем попытался еще раз. Когда вновь затрезвонил 4-73, Архипыч перекрестил и его, а про себя, опять сворачивая на пагубный путь сквернословия, только и смог сказать:
– Ни бе, себе!
Осторожно положив на стол трубку 2-75 и убедившись, что в другой трубке подозрительная, в смысле взаимоотношения полов, тишина, он погрузился в размышления. Небольшая серая муха села на аппарат и тоже задумчиво потерла передними лапками крошечную головку.
– Кто-то хулиганит, – решил он, глядя на умную муху и кладя трубку 2-75 на аппарат 4-73 и наоборот. Теперь попытки дозвониться хоть куда-нибудь стали и вовсе бесплодными. Плохо контролируя свои действия, Архипыч зашел в соседний кабинет и набрал коммутатор.
– Девушка, – сказал он телефонистке, – кто-то хулиганит. А может быть, пытаются организовать утечку информации!? – сгустил краски Архипыч, – Выясните, будьте любезны, кто звонил в последние полчаса на телефон 4-73.
– Такую информацию, – ответила знающая свои права и обязанности телефонистка, – мы можем предоставить только с разрешения заместителя по режиму.
– А мне…, да я только…, – начал было Архипыч, но звучали уже знакомые короткие гудки.
Семен Григорьевич, заместитель начальника учреждения по режиму, уже десять минут безуспешно пытался сбить ластиком муху, которая в жажде свободы басовито ползала по стеклу. Когда Архипыч вошел, мухобоец подобрал с пола в очередной раз неудачно запущенный ластик и выпрямился. Его обрадовал приход Архипыча, которого он за образованность чтил и, часто говаривал: «Архипыч у нас даже очень весьма…». Обычно при встречах они погружались в беседы о тайнах мироздания, имеющие оккультно-мистический налет.
Семена Григорьевича, человека возраста почтенного, более чем проблемы возникновения Вселенной интересовали вопросы загробной жизни. Он, как и всякий уважаемый ветеран соответствующих органов, имел на своей совести определенные прегрешения против законов Божьих и ценностей общечеловеческих. А посему, одновременно и искренне надеялся как на отсутствие загробной жизни, а, следовательно, и кары Божьей, так и, при наличии таковой, на неистощимое милосердие Всевышнего. Узнав, что посетителя волнуют вопросы далекие от философии, а более его должности касающиеся, блюститель режима поскучнел. Прекрасно зная, что утечка информации их учреждению не грозит из-за полного отсутствия таковой, он попал в щекотливое положение. С одной стороны, признай он печальный факт отсутствия информации, стоящей хотя бы стакан семечек в будний день, и его должность, чего доброго, сократят. С другой стороны, ему не хотелось начинать поиски явно виртуального шпиона, не сведя счетов с окончательно обнаглевшей мухой.
Жизненный и профессиональный опыт быстро подсказал выход из создавшейся ситуации. Он переложил бремя ответственности за сохранение бдительности на того, кто бдительность эту проявил:
– Ты, Архипыч, это дело так не оставляй, – начал он, выслушав доклад о подозрительном поведении телефонов, – ты на имя начальника учреждения рапорт напиши, – голос зама по режиму стал приобретать металлические ноты служебного пафоса. – И в рапорте этом укажи все признаки утечки информации. А мы на основании рапорта дело заведем, – пафос сменился тревожным набатом, – с тебя показания, черт возьми, снимем!
Архипычу начинало казаться, что он сам является причиной утекания гипотетической информации.
– Ну, там протокол…, расследование! – уже бушевал ветеран режима. – А то обнаглели, понимаешь!
Тут начальник режима, рассвирепев, с размаху, не целясь, кинул ластик в муху. Попал и разорвал ее надвое.
– Во! Понял? – обрадовался победе Семен Григорьевич. – Вот так мы и его, шпиона то есть, по стеклу размажем. Главное, ты не отступай.
Перспектива заведения дела в службе режима не обрадовала Архипыча, и он бочком покинул кабинет начальника режима. Тот, воодушевленный собственной меткостью, уже выискивал новую цель для повышения уровня своих спортивных достижений и не заметил ухода бдительного сотрудника.
Но Архипыч не угомонился. Движимый желанием разгадать тайну двух телефонов, он пересчитал оставшуюся до получки мелочь. Затем пошел в учрежденческий буфет за шоколадкой для знающей свои права и обязанности телефонистки. Завидев шоколад, работница связи, плюнув на служебный долг и должностную инструкцию, выдала распечатку звонков, поступавших на телефон Архипычева шефа за всю последнюю неделю.
Сдерживая нетерпение, он поднялся к себе, изучил содержание распечатки, возвел глаза к потолку и долго морщил лоб, вспоминая, чей же это номер – 2-75. Так и не вспомнив, он заметил на шильдике телефонного аппарата с цифрами 275 умную муху, которая тоже пытаясь что-то вспомнить, терла крошечными лапками малюсенькую головку,
– Твое счастье, дура, что я не Семен Григорьевич! Живо бы кверху лапами с телефона слетела. А так что ж. Сиди.
И он снова погрузился в увлекательный мир математизации процесса управления.
(с) Александр Шипицын
