Кошара.
Кошара – это небольшое сооружение в степных
и горных пастбищах, в котором пастухи прячут
от непогоды овец и новорождённых ягнят.
Наступила осень 1960 года. Уже почти год, я молодой лейтенант, проходил службу на должности начальника
КРАС (контрольно-ремонтной автомобильной станции) в радиотехническом полку, расположенном в областном городе
Мары в Туркмении. Что собою представляет КРАС? Это небольшое мобильное подразделение, предназначенное для
ремонтных и регламентных работ на радиолокационных станциях.
В мои обязанности входило обеспечение ремонта радиолокационных станций и годовые профилактические работы в подразделениях полка, разбросанных по всей Туркмении. Работа была разъездная и интересная. Даже в Туркмении, на краю
страны, были интересные места.
Одна из радиолокационных рот располагалась в горах Копетдага. Место, где располагалась РЛ-рота, называлось
«Чеждепе», и находилось на высоте около 2000 метров над уровнем моря, за территорией Бадхызского заповедника,
в 175 км на запад от Кушки, вдоль государственной границы.
Добираться туда было сложно: из Мары поездом до Кушки, а далее машиной подразделения к месту расположения роты.
Был ноябрь месяц. Утром одного дня меня вызвал зам. командира полка по технической части и предложил поехать
в Чеждепе. В роте на РЛС какая-то неисправность, с которой не могут справиться местные офицеры.
Необходимо им оказать помощь. Быстро оформив командировку, на вокзал я пошёл только на следующий день. Поезд
в Кушку ходил через сутки, т.к. от г. Мары до г. Кушки была проложена однорельсовая колея ещё в 1898 году царским
правительством России.
И хотя с момента строительства железный дороги из Мары в Кушку на то время прошло уже более 60 лет, но в этом плане
ничего не изменилось. Так же существовала однорельсовая дорога между Мары и Кушкой и, так же поезд в Кушку ходил
через день.
Появившееся свободное время я использовал на посещение библиотеки и знакомство с энциклопедией. Было интересно
узнать, что такое «Бадхызский заповедник» и что такое «город Кушка».
Среди офицеров ходили поговорки: «Меньше взвода не дадут, дальше Кушки не пошлют» и вторая: « Есть на свете три дыры:
" Термез, Кушка и Мары".
БАДХЫЗСКИЙ ЗАПОВЕДНИК — в Туркмении, в Марыйской обл., в междуречье Теджена и Мургаба. Основан - в декабре
1941г. Площадь около 88 тыс. га. Полупустынная растительность, фисташники, степи, аборигенная популяция кулана.
Встречаются джейран, леопард, гиена, медоед (лысый барсук), варан, кобра…(большой энциклопедический справочник).
«Бадхыз» - на туркменском языке означает «Начало ветров».
Кушка – город на юге Марыйской обл., в Туркмении. Железнодорожная станция, 5,2 тыс. жителей, мясокомбинат,.
дирекция Бадхызского заповедника, другие предприятия. Основан - в 1890 как крепость. Самая южная точка Российской
империи, а затем СССР. На самой высокой сопке стоит 10-метровый каменный крест, обозначающий крайние точки
Российской империи.
Эти сведения были для меня интересны, но не давали представления, с чем придётся встретиться в этой поездке. Ну не
с гиенами и леопардами же…
И вот, наконец, вечером, я сел в поезд, а утром был уже в Кушке. С вокзала я прошёл по единственной улице городка до
дирекции заповедника. Там должна была с 14 часов ожидать автомашина РЛ-роты. До услоленного часа было ещё много
времени и я, не представлял себе, как его убить. Внезапно, я увидел лейтенанта, с которым познакомился в марте этого года,
когда ехал в отпуск. Лейтенант был грузином и звали его Леван. Мы с ним оказались в одном купе, он тоже ехал в отпуск. Естественно, что мы много общались за долгую дорогу. Выпили не одну рюмку чая. Леван стал молодым отцом и ехал в
родной город Тбилиси, чтобы забрать жену и ребёнка в Кушку. И вот, случайная встреча в Кушке. Выпавшее свободное
время, я провёл дома у своего знакомого, в гостеприимной, грузинской семье. Познакомился с его очаровательной женой и богатырём- наследником. После обеда и общения у новых друзей, Кушка показалась мне весьма симпатичным городком, расположенном на холмах и очень зелёным.
Но вот, наступило условное время встречи с представителями нашего дальнего подразделения, пора было уходить. Леван
меня проводил до дирекции заповедника, и мы попрощались.
На условленном месте меня уже ожидала автомашина Газ-63 загруженная продуктами. Кроме водителя и сопровождающего сержанта в машине находился ещё один солдат, возвращавшийся из отпуска. Сержант уступил мне место в кабине, и мы
поехали.
Вскоре проехали сопку, на которой стоял каменный крест и, как-то незаметно, оказались за городом. Дорога шла на подъём, двигатель автомашины натужно работал. Мы приближались к горной гряде, видневшейся впереди.
Дорога стала заползать в ущелье и наша автомашина, повторяя её изгибы, двигалась вперёд и всё выше и выше. На пути нашей машины было много больших валунов, которые наш водитель был вынужден объезжать. Справа была отвесная скала, слева колючая проволока, за которой сразу находилась распаханная КСП (пограничная контрольно-следовая полоса).
Затем, дорога пересекла КСП, в этом месте был разрыв колючей проволоки. Дальше мы поехали за КСП в 5-10 метрах за государственной границей. Проехать иначе было невозможно. Я понимал, что мы едем по территории, за государственной границей. С непривычки было как-то не по себе. Вскоре, мы вновь въехали на нашу территорию и поднялись на равнину. Вокруг была горная степь. Начало уже темнеть. С автомашиной появились проблемы. Двигатель периодически захлёбывался и глох. Молодой солдат -водитель заводил его, двигатель работал несколько минут и снова глох. Мы продвигались по 10 – 15 метров вперёд и, наконец, остановились совсем.
Кроме спичек, ни фонарика, ни переносной электролампы у водителя не было. Нам предстояла ноябрьская ночь в горах, на ветру, на морозе. Шинели нас от холода не спасали. Ситуация становилась угрожающей. Глубокой осенью в горах ночи были морозными, было немало крупных хищников. А оружия у нас не было. Не было связи и помощи ждать не приходилось. Возможно,нас через несколько дней и начали бы искать, а сейчас надо было с ситуацией справляться самим. Стало совсем темно. Сержант, ехавший с нами, пошёл осмотреть окрестности. Вскоре, он вернулся и сказал, что в паре десятков метров имеется какое-то сооружение, в котором можно укрыться от ветра. Мы все пошли вперёд и увидели невысокое сооружение, из саманного кирпича, в котором не было ни окон, ни дверей, а только одни дверные проёмы. Было принято решение укрыться от ветра здесь, а утром разобраться, что случилось с машиной.
Найденное помещение защищало нас от ветра, но не от холода. Предстояла ноябрьская ночь в горах. Солдат-водитель сходил к машине и принёс ящики, освободив их от продуктов. Спички у водителя были и вскоре огонь костра сделал нашу жизнь веселее. Но вот беда, сухие, тонкие дощечки прогорали очень быстро. Стало ясно, что на всю ночь костра не хватит. Водитель опять сходил к машине и принёс огромную покрышку. На вопрос:- Зачем её принёс? Солдат ответил, что это покрышка не от его машины и он её давно хотел выбросить. Мы положили покрышку в костёр и, вскоре, она загорелась. Покрышка горела медленно и жарко, выделяя много чёрного дыма, который поднимался к потолку и выходил из помещения через дверной проём.
Я сел на глиняный пол, опёрся спиной о стену и, разморённый теплом костра, уснул. Проснулся я от того, что лучи солнца, заглядывая через дверной проём грели мне лицо. Я увидел, что уже наступило утро. Всё тело моё ныло. Я поднялся, вышел и размял свои затёкшие мышцы, затем разбудил солдат. Мы посмотрели друг на друга и стали смеяться. Наши лица были чёрными от копоти и на них сверкали белым только белки глаз и зубы.
У водителя оказался необходимый запас воды, мы умылись и занялись машиной. Оказалось, что прорвало диафрагму бензонасоса, и бензин не поступал в карбюратор. Заменить диафрагму было нечем. Используя мой опыт эксплуатации мотоцикла, мы быстро сняли бензобак, поставили его на крышу автомашины. Соединили сливной краник бензобака с входным патрубком карбюратора длинным шлангом, который, на наше счастье, оказался у водителя. Бак стали держать на крыше сержант с отпускником - солдатом и мы поехали…Какое это было счастье, двигатель работал устойчиво и ровно, и мы, вскоре, приехали на пограничную заставу, через которую проходила дорога. Нас встретили пограничники. Вышел начальник заставы, старший лейтенант. Он спросил, что с нами случилось, и где мы провели ночь? Мы ему рассказали о наших злоключениях. Он нас спросил: - Так вы ночевали в Кошаре, в этом овечьем родильном доме? А мы гадали, куда вы пропали? Наши посты вас видели ещё вчера вечером.
У пограничников оказалась запасная диафрагма, которую наш водитель быстро установил. Бензобак вернули на своё место. Всех нас покормили в столовой. У меня, на всякий случай, была бутылка водки, которую я вез ещё из Мары. Эта бутылка оказалась предметом нашей благодарности за взаимовыручку между родами войск, и мы поехали дальше. Через несколько часов, уже без приключений, прибыли в наше подразделение.
С тех дней прошло почти 50 лет. Я уже давно не лейтенант, да и государства, в чьей армии мы тогда служили, уже давно нет. Но все эти годы в моей памяти держится та Кошара, которая приютила нас холодной, ветреной, осенней ночью в горах Копетдага.
Александр Зубков,
Киев, июль 2010 года.
