Произведение «Воздушный извозчик» (страница 1 из 3)
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Рассказ
Сборник: Ироническая проза
Автор:
Читатели: 729 +1
Дата:

Воздушный извозчик

Душный июльский вечер. Благовещенск отбыл очередную трудовую повинность и вяло перетекает на диван, к телевизору. От общего потока отделяются ручейки поменьше. Молодёжь - к Амуру, на пляж. Женщины с колясками - в тенистые скверики. Женщины без колясок - в магазины и на рынок. Счастливые обладатели шести соток - на вечерний полив картошки. Совсем маленькая струйка - даже что там струйка! - по капле, кап-кап, будто слезы Бахчисарайского фонтана, устремилась в сторону аэропорта. Туда, как ни странно, отправимся и мы с вами. Нет, вы конечно можете со мной не ходить, но тогда вы не увидите всего того, что увидел я. А я не пожалел, совсем не пожалел, и всевышний тому свидетель!
 Вот, смотрите, симпатичный молодой, в возрасте Иисуса Христа, брюнет с едва намечающейся проплешиной уговаривает оплывшую целлюлитом усатую матрону лет шестидесяти за окошком кассы:
- Девушка, миленькая моя, ну поймите же вы меня! У меня там жена ... рожает. Всего один билетик, умоляю! Кондиционеров в кассах аэропорта ещё не придумали, поэтому протянутая в окошко в качестве последнего аргумента шоколадка предательски тает прямо в руках брюнета, постепенно изгибаясь в раболепном поклоне.
Но „девушку“ не разжалобить. Обладательница почётного титула „Лучший кассир тысячелетия“ всякое повидала по ту сторону своего пыльного окошка. Поэтому голос её по-прежнему скрипуч и монотонен:
- Мужчина, я вам в сотый раз говорю! Нет билетов на Томск на сегодня, нету! Мне, может, по-китайски повторить? И не капайте вот этим своим мне на стол. Уберите немедленно, говорю!
 Наш брюнет - командировочный из Томска. Он будет единственным, кто пострадает в этой истории. Остальные либо отделаются лёгким испугом, либо вообще ничего не заметят. Как, например, большая группа челноков из Питера, которая уже заканчивает сдавать свой многотонный пахнущий китайскими подвалами багаж, и потихонечку перемещается в буфет. Там не продают, но у опытных питерских челноков всегда всё с собой. А буфет нужен лишь для удобного размещения за столиком и создания атмосферы праздника, насколько это вообще возможно в российском аэропорту девяностых годов.
Жена нашего несчастного тоже своё получит, но это будет ещё только через два дня, да и то совершенно не в нашей истории. Об этом вам лучше прочитать в очередном выпуске „Вечернего Томска“ в разделе криминальной светской хроники.
На самом деле она ему вовсе пока не жена, а всего лишь невеста. И рожать она пока не собирается. Они месяц назад подали заявление и, надо же, его срочно отправили в благовещенский филиал их фирмы разруливать какие-то местные проблемы. А потом позвонила сестра, за ней дядька, весельчак и приколист. Затем мама - главное, мама! - она уж точно не могла соврать. В один голос все утверждали, что его ненаглядная пустилась во все тяжкие с его хорошим приятелем, начальником его отдела, по рекомендации которого, кстати, он и попал в ту преуспевающую фирму. Они, мол, почитай как седьмой день заперлись в его же, брюнета, трёхкомнатной квартире и выходят иногда лишь за шампанским, сигаретами и презервативами. Ну и покурить на балкон  - тоже выходят.
- Причём довольно часто - ехидно добавила сестрёнка.
 Словом, вы не можете не понимать, насколько брюнету необходимо лететь в Томск. А эта жирная ведьма за стеклом ну никак не может войти в положение. Или и вправду билетов нет - кто там разберёт...
Тем временем к стойке регистрации подтягивается большая - больше питерской - команда челноков омских. Или, может, не челноков. Что-то у них подозрительно багажа маловато. Тут два варианта: либо багаж уже благополучно отправился по сибирским просторам в скором или не очень поезде, либо они идиоты. Потому что любой здравомыслящий человек никогда не поедет в Благовещенск „просто посмотреть“. Просто потому, что смотреть в Благовещенске нечего. Вот китайский Хэйхэ на противоположном берегу - да, за несколько лет братской торговли после открытия российских границ изменился до неузнаваемости. В бывшей деревне поднялись „небоскрёбы“ и закипела жизнь. На российском же берегу всё, как было, спокойно: ни один налоговый рубль не коснулся местных обшарпанных стен и разухабистых дорог. С советских времён остался лишь единственный плюс: в городе невозможно заблудиться, настолько идеальна его прямоугольная планировка.
Омские тоже, как и питерские, блаженно улыбаются. Бедняги, они не знают, что произойдёт буквально через пять минут. И брюнет не знает. И многочисленные „неорганизованные“ пассажиры-омичи, и местные, коим за каким-то дьяволом вдруг приспичило лететь. Да-да, все эти люди, обречённо примыкающие к хвосту длиннющей очереди к одной-одинёшенькой на весь аэровокзал стойке регистрации. Питерские тоже не знают, но, забегая слегка вперёд, успокою всех, что питерским это „по барабану“. Плевать, говоря языком литературным. Да, драгоценные мои, и ещё одно важно: здесь нет никакого противоречия, что питерские и омские стоят в одной очереди. Маленькие самолёты, вы знаете, такие огромные концы летают с неминуемой дозаправкой. В рейсе 5526 властители небесных пассажиропотоков решили осчастливить Омск. Вот почему омские граждане летели вместе с питерскими. За это одолжение Омск должен был поделиться с питерским лайнером своим керосином. А керосина не оказалось. Или кто-то решил сэкономить. Или просто слямзить. Действие-то наше в России происходит, не забывайте.
 Вы слушайте, слушайте. Да не меня слушайте! Слушайте, что сейчас диктор объявит. В аэропортах, как и на вокзалах, обычно хрен разберёшь, что говорят, но на то и я с вами! Я вам переведу.
- Уважаемые пассажиры - прохрипели динамики бодрым, полным оптимизма, голосом - в связи с отсутствием топлива в аэропорту Омска, промежуточная посадка рейса Благовещенск-Санкт-Петербург будет произведена в городе Томске. Администрация „Аэрофлота“ приносит вам свои извинения за доставленные неудобства.
- Твою мать! - дружно выдохнула омская половина очереди. Фига-ж себе -„неудобство“ ! А тыщу вёрст по тайге пешком, что ли?
- Есть бог на небесах! - замер, оглушённый, лысоватый молодой брюнет, которого новость застала в дверях здания аэропорта. - Хвала господу, что вымазал меня шоколадом, иначе я не зашёл бы в вонючий сортир, не искал бы среди расколотых раковин единственный уцелевший хозяйственный обмылок, не сушил бы пять минут руки холодным воздухом чудо-фена, и ехал бы давно в свою засиженную клопами гостиницу. Я! Лечу! В Томск!
И точно: самые слабонервные из пассажиров, по большей части местных, кто смиренно, кто с матерком вполголоса, поплелись в кассу сдавать ставшие в одночасье ненужными билеты. Не будем следить за этим, для кого печальным, а для кого весьма радостным, процессом. Мы лучше подойдём к тем, кто остался стоять в очереди. А это наши знакомцы - та самая многочисленная группа то ли челноков, то ли идиотов. Я всё же склонен верить в лучшее.
- Ну что, летим или в гостиницу? - интересуется полноватая женщина бальзаковского возраста, по-видимому, старшая в группе.
- Конечно, летим. Там самолёты три раза в день летают, а тут ещё двое суток киснуть! Гостиница, да и пожрать надо - то на то и выйдет. Лучше на билет потратимся, но к утру уже дома!
На том и порешили. Полетели они. И слава аллаху, а то и не было бы нашей с вами истории вовсе. Теперь вы видите, что никакие они не идиоты?
А что там питерские? А питерские почти все уже в буфете. Багаж сдан, это самое главное, теперь можно начинать набираться в зюзю, отмечая удачные закупки и произнося тосты в хвалу продажной таможни, без каковой их бизнес заглох бы на корню. Только надо так свои силы рассчитать, чтоб напиться не сразу, а постепенно, не то в самолёт не пустят.
У стойки из питерских остались только двое: он и она. Волею судьбы они в этой поездке вместе. Ну вместе, понимаете? Хотя записывались в группу по отдельности и до поездки друг о друге даже не слыхивали.
У них багаж не берут. Всё, говорят, перевес. А как же челноку лететь без багажа - вы в своём уме?! Туда все средства вбуханы! Всей родни, ближней и дальней. Включая бабушкины „гробовые“.
Говоря по правде, он совсем не прочь остаться с ней ещё на одну ночь в гостинице.
- Только не в той самой, - машинально думает он про себя, недоумённо глядя в наглые глаза барышни в синем форменном костюме, секунду назад объявившей им „смертный приговор“ , - Не в той, где они уже провели почти неделю и в которую уже возвращались вчера, когда их рейс отменили из-за нелётной погоды. А администраторша - у-у, противная бабища! - как будто собственноручно подстроила им нелётную погоду и ждала с нетерпением их возвращения, устроила скандал на весь холл. Мол, как вам не стыдно, мол, кто в 348-м номере жил, мол, перепачкали всё бельё, и , мол, дома надо такими делами заниматься, а вы, мол, не на растлённом Западе живёте, а в обществе с высокими моральными устоями.
Дурочка! У них в Благовещенске что, Советскую власть ещё не свергали? Или у неё дежа вю? Да и зачем всей группе про наши амуры знать? Тоже, нашлась моралистка - прям вершина интеллигентности и деликатности!..
- Да-а, неплохо бы... Только вот завтра надо будет уже самому всё организовывать, давать взятки, беспокоиться о билетах, переживать за сохранность багажа. Да мало-ли ещё чего!
И он с сомнением посмотрел на девушку. А она чуть не плачет. Да, он, конечно, очень славный, очень! Но у неё дома муж и маленькая дочурка, по которой она скучает с самого начала поездки. И она сама не знает, как она, замужняя женщина, очутилась в его постели. Был ли причиной этому его весёлый искрящийся взгляд и заразительная улыбка? Или все гораздо прозаичнее: большие серые китайские сумки очень тяжелы для её субтильной конституции, а их обязательно кто-то должен был таскать, иначе поездка теряет всякую коммерческую привлекательность? А он лишь выглядел самым надёжным и неиспорченным из всей этой своры хапуг и рвачей.
Увидев её полные отчаяния и мольбы глаза, он решился. Он совершил поступок, на подобный которому по дерзости и благородству он не отчаивался ни разу за всю свою недолгую и безмятежную жизнь пай-мальчика на папочкиной и мамочкиной шее. Подвиг. Он видел себя рыцарем на белом коне, вступившимся за честь своей дамы. Он легко - с его-то ростом под два метра! - сиганул через стойку регистрации и ухватил за локоток уходящую с чувством исполненного долга барышню в синем. За подобное деяние в любом другом аэропорту мира подоспевшие секьюрити быстренько скрутили бы не в меру осмелевшего парня и передали в полицейский участок. А в любом уважающем себя правоохранительном участке России он был бы к тому же обречён на физические и моральные страдания. Но в аэропорту города Благовещенск, что на великом Амуре, видимо, такое поведение было в порядке вещей. Парня никто не скрутил и не приложился ему хорошенько в печень. Может, там не было милиции? Время, сами знаете, голодное - перешли в бандиты, небось, аль, как многие, за реку повадились ездить за яркими китайскими шмотками.
Нет, милиционер, по крайней мере, один, в аэропорту был. В этом мы с вами скоро убедимся...
- C начальником говорите. - лишь устало бросила официальная барышня и принялась поправлять чулок на левом бедре.
- Вы

Реклама
Книга автора
Истории мёртвой зимы 
 Автор: Дмитрий Игнатов
Реклама