1.ПОЕЗД В НЕИЗВЕСТНОСТЬ. Наконец все было решено. У нас взяли отпечатки пальцев, выдали новое обмундирование и вечером в ночь отвезли на вокзал. У нашего автобуса собрались родственники и провожающие. Все были возбуждены. Еще бы! Не каждый раз, не каждый год молодые люди идут в армию, в солдаты. Старшим у нас был старший лейтенант. Время пролетело быстро, и он скомандовал: «В поезд!» Мы построились перед вагоном: полное обмундирование, сапоги, зимние шапки, рукавицы, за спиной – вещевые мешки с личными вещами, теплыми ватными штанами. На перроне людно – едва пройти. Нас несколько человек. Кто-то еще прощается с родителями, а уже пора на посадку. Старший кричит: «32-й взвод! Ко мне!»
Мы в поезде. Ночь. С нами 2 коробки – сухой паек. Мы едем в неизвестность. За окном мелькают поселки. Мы едва знакомы, но мы солдаты одной армии, на нас форма одного цвета, и мы готовы ехать в любую точку на планете, куда потребуется. Сегодня мы в одном вагоне, а завтра неизвестно. Ребята, наверно, не знают, что нас могут еще десять раз расформировать и собрать. Для меня это третий взвод. Два других, в которых я был, уже отправлены.
Мы не знаем, что такое армия, что от нее ждать. Нам говорили об этом, но у каждого солдата служба проходит по-своему. То, о чем говорили отслужившие, скорее всего никогда не случится. Понимаешь только одно: шутки кончились. Надо быть готовым ко всему. Не только к тяготам самого армейского режима, который сам по себе суров.. И все это в нашем понимании являлось «службой» на тот момент.
Мы едем в армию. За окном вагона - метель. Выпал первый снег. Ноябрь. Холодно. Куда мы едем? В неизвестность.
«Здраствуй, мама. Принял Присягу. Отслужил уже один месяц. Строевая подготовка и зарядка каждый день. Закаливание, обучение военному порядку. Прошли стрельбы из автомата. Служба
моя идет хорошо. Ребята дружные, помогаем друг другу..»
- Она здесь, рядом со мной, в моем сердце. Я вижу ее повсюду, узнаю в девченках на улице, и я рад, что мы вместе. Я уверен, что где-то там, на другом краю Вселенной, она грустит и тоскует обо мне, как и я, в разлуке, и ей так же радостно и светло на душе от знания, что где-то в мире есть я, и что мы все-таки встретимся (хотя все говорило о том, что этого не случится).
Может это значит "жить воспоминаниями", но мне кажется, что это нечто большее. Больше, чем время и расстояние, чем разлука - любовь, вспыхнувшая между нами, но неугасимая.
Мы пришли на заряжение оружия. Холодно так, что пальцы к магазину примерзают. А у него как раз жена рожала за 1000 километров. Я просил, чтобы его не ставили на дежурство. А кто пойдет? Больше нет никого. Он берет и бросает магазин на землю. Я там поседел. Сейчас магазин сдетонирует - мы все там поляжем. Я ему говорю: "успокойся". Зарядил ему магазин. -38, патроны холодные, к пальцам липнут. И пошли
Трое суток без смены. И не на кого надеяться. Если удалось поспать 4 часа - считай повезло. Конечно, не подряд. 15 минут - и вперёд.
Когда меня спросили, что я думаю по этому поводу, я сказал, что такой нежности и внимания к себе давно не испытывал.
2. Учебный пункт.
Мы выпрыгиваем из автобуса. Прибыли в часть. Нас встречает старшина в воинском звании сержант. (Через год уже был прапорщиком где-то в штабе) Капрал по-западному. Младший командный состав. Но в тот момент я не отличу ефрейтора от полковника. Вокруг много новых людей. И все - командиры.
Мы строимся, еще раз проверяем вещмешки. Ничего не потерялось в дороге? Всё ли в наличии? Медикаменты, иглы, комплекты нижнего белья, продукты из скоропортящихся - всё сдаем старшине. Всё это будет безжалостно выброшено. Рядом с нами - ряды заправленных двухъярусных кроватей. Казарма. Здесь живут солдаты (вскоре выясняется, что ребята, которые здесь живут,- такие же призывники, как мы, только призваны на 2 дня раньше) Они уже на дежурстве. За 2 дня они стали настоящими солдатами!
Мы смотрим на них во все глаза, с восхищением!
Все солдаты согласятся с тем, что про армию рассказать нельзя. Ее можно только пережить, попробовать на себе, «примерить». Слишком многое происходило. Они – гражданские – не поймут. Не поймут как это. С чем это можно сравнить? Они не поймут смысла. Они не знают, как бывает холодно по утрам. ( Мы бежим, а сержант кричит: «Эй, вы, девочки! Не отставать!» Ноги проваливаются в снег. Оттепель.) Как обжигает снег, когда ложишься на него голым телом… Что такое ползти по сугробам в противогазе и с автоматом. 3 часа строевой подготовки, после чего по спине стекает пот. Самые грязные работы… Самые тяжелые… Самые утомительные… И распорядок – ходить строем, в строю не разговаривать, выполнять команды. 2 года – только выполнять команды!
Мы говорим со старослужащим:
- Почему армия длится так долго? Целых 2 года! – спрашивает он. – Я понял армию уже после первого года службы.
- Есть тупоголовые,- отвечаю я. – До которых в течение первого года не доходит. А надо, чтобы и они поняли СМЫСЛ АРМИИ.
Эх, дороги! Пыль да туман.
Холода-тревоги, да степной бурьян.
Знать не можешь доли своей
Может, крылья сложишь посреди степей.
Выпал снег. Сапоги увязают в рыхлом месиве. Начинается метель. Мокрые хлопья снега бьют в лицо. Размеренный ритм шагов под счет. «Раз- два,- кричит старшина. – Песню запевай!» И мы поём. Лицо мокрое от снега. «Отмашка рук! Поём громче!»
Если вы там не были – вы и представить себе не можете, что это такое. Ровно 30 минут, чтобы написать письмо домой. Вокруг только стены и небо. Утром – алое от солнца, днём – ярко-синее, ночью – чёрное с блестящими звездами.
<03.2005>
3. Стрельбы.
Утром после завтрака получаем оружие, вещмешки с хим.защитой, противогазы. Развод. Стоим в колонне по 4. Автомат на ремень, вещмешок за спиной. Уходим на стрельбище. Пыль. Идем в ногу, быстро, походным строем. С нами командир роты и старшина. Не тот старшина с учебного пункта, а Наш, который 25 лет в армии и не боится молодому комбату сказать пару ласковых. Не при свидетелях, конечно.
Впереди колонны и сзади солдаты с флажками. Солнечный день.
Входим в лес. Несколько остаются в оцеплении. В лесу полно комаров. Ранняя весна. Цветет черемуха.
Выстрелы – первые уже пошли. Вот и моя очередь. Мишени поднимаются и падают. Звук выстрела оглушает. Еще 2 дня будешь переспрашивать. Автомат разогревается.
Обратно едем в кунге (машина с будкой из железа), набившись друг к другу. Через 10 минут становится душно. Солдаты, командиры, а между ними – вещмешки, противогазы, автоматы.
Полгода службы. Так привыкаешь к распорядку, что он уже не кажется странным. Каждый день происходит столько удивительного, что уже перестаешь удивляться.
Жизнь по часам. Что написать в письме домой? Как одеваешь противогаз за 7 секунд? Они не поймут. Что в этом особенного? Все мысли о том, что завтра в наряд, а утром кросс, строевая подготовка как будто нас готовят встречать президента, опять уборка мусора. Убого и однообразно идет жизнь. Отупляет.
Самое трудное в армии – разлука. Не работа и не учения, не сухая военная жизнь и строгий распорядок, ни окрики и замечания командиров и напряженные нервы. Тоска по близким, по родным – вот что нестерпимо жжет тебя изнутри, заставляет страдать.
Напишите письма маме
Длинные душевные
Где живете, как вы сами
Будни повседневные
Каждый день полно событий
Радости, волнения
Напишите! Напишите!
Ждут их с нетерпением.
4. Караул.
В караул допускают самых лучших. Тех, кто безошибочно знает, как применять оружие – многие статьи Устава. И не просто знает, а разбуди его ночью - расскажет, и уж конечно умеет применить знания на практике. Когда много раз ходишь с автоматом и запасом патронов на пост, как-то привыкаешь к этому. Но когда в разговоре с гражданским человеком на вопрос «что делаете» отвечаешь «ходим в караул» и для наглядности зачитываешь по памяти статью Устава… «нести службу бодро, нечем не отвлекаясь, не выпускать из рук оружия и никому не отдавать его, включая и лиц, которым он подчинен»
Не прислоняться, не отвлекаться, не разговаривать, головой крутить во все стороны, всё видеть, всё замечать.
Ночь. Меня толкают - «пора». Поднимаюсь. Смотрю на часы. Спал всего час или полчаса. Спал? Не помню. Одеваю сапоги. Получаем оружие, выходим, заряжаем. Нач. кар. привычно проводит инструктаж. Который я уже 112 раз слышал. Выходим. Разводящий освещает путь фонарем. Проверяем печати, замки, решетки. Сменяемся. Разводящий инструктирует еще раз: «автомат для стрельбы стоя».
Темно. В каждом кусте видится враг. Прислушиваюсь к каждому шороху. Тревожно. Если что-то случится – помощи можешь не ждать. Полагайся на свой боезапас.
День. Сапоги раскаляются. Ветер продувает спину. Слышно как роты идут с песней. Вышка. Привычно осматриваю подступы к посту. Одиночество.
Сменяемся. Мою полы. Вспоминаю, что сейчас утро. ПНК (помощник начальника караула) командует: «один – на вход». Пришла очередная проверка. Поспать бы.
Толкают – «завтрак». Быстро проглатываю что принесли. Получаем оружие. Выходим. Заряжаемся.
Сбивая пыльным сапогом
С травы прозрачную росу
Наш караул идет тропой
И каждый к своему посту
И каждый думает о том
Что дома ждут, что дома пишут
Любимый, милый, дорогой
Тебя я жду
Тебя я вижу
Отслужившие – не рассказывают подробностей об армии. Потому что это было время их обучения. Когда их тащили сквозь последовательный ряд неприятных ситуаций. Это было как пройти сквозь огонь, воду и медные трубы. Как быть перемолотым огромными жерновами. И этой стирающей в порошок машиной была Армия.
Под словом «армия» понимается именно совокупность событий. Когда говорят, что армия – кусок жизни – это неверно. Потому что службу нельзя представить в виде чего-то целостного, единого. Здесь никогда не знаешь что будет в ближайшие 2 часа. Наверное, единственное, что есть в армии постоянного – это чувство неопределенности, гнетущее чувство неизвестности будущего. Здесь есть распорядок, но нет плавных переходов от одного занятия в другое. Вот вы спите, а в следующую минуту – в полном обмундировании получаете оружие. Всегда может появиться какая-нибудь дополнительная работа, на которую вы идете и которая закончится так же внезапно, как началась.
Армия – это «день сурка» в реальности. Каждый день просыпаешься в одно и то же время, в одном месте, одни и те же лица вокруг, и такое нехорошее чувство в душе, будто эта зима никогда не закончится.
<06.2005>
