С чистого листа

машины ещё долго не было», - вспомнила она.

И следующее утро не принесло ничего нового. Тот  же комод, в который сразу упирался взгляд, бабушкина кровать, стол… «Скорее бы уж экзамены, что ли», - тоскливо подумала она. Готовиться она не собиралась, всё равно сдаст так, как сдала тогда.  Ничего не изменится, ничего.  
Вечерами собирались компанией за школой у спортплощадки – играли в волейбол, мальчишки бренчали на гитаре, девчонки строили им глазки, кокетничали, пищали…  «Я же старше их почти в два раза, - подумала она, - вот и скучно мне с ними… Да я за пятнадцать лет просто с ума тут сойду. Фильмы старые, по десять раз видела, книги все читанные-перечитанные…»

Первым экзаменом была литература, сочинение. Опять все собрались в школьном дворе, опять все нарядные:  как же торжество – первый экзамен! Директриса напутствовала, дежурные учителя им улыбались, родители суетились, все выпускники волновались. Все. Кроме неё.
В зале, где были расставлены столы на два выпускных класса, установилась тишина. Директриса торжественно показала большой конверт, в котором и были присланные для них  темы сочинений.

- Ита-а-к, - проговорила директриса  с улыбкой, - темы сочинений! Первая – «Образ Владимира Ильича Ленина в творчестве А. М. Горького и В. В. Маяковского»! Тема вторая: «Бессмертный роман в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин»!  И третья тема, свободная: «В жизни всегда есть место подвигу»!
Она видела, как с каждым словом директрисы брови Евдоши поднимаются всё выше, а лицо вытягивается  всё больше.  В зале раздались жидкие хлопки, это десятый «А» аплодировал директрисе, так было принято. А десятый «Б»… Десятый «Б» не аплодировал. Двадцать четыре пары изумлённых глаз  в немом молчании потрясённо смотрели на неё, Иванову Анну…  

Ночью ей снова не спалось. С её кушетки в окно была видна часть неба, звёзды, Луна… «Не хочу я больше никаких школьных экзаменов, – думала она, - вон сегодня  все налетели: «Анька, а какой я билет по истории вытяну? Анька, а по алгебре какие задания будут?»,  словно я им… бабка-отгадка», - вспомнила она бабушкино выражение. «Ну, запомнились темы сочинений, и только… Да и то случайно. Пропустить бы этот период – и сразу уж в институт», - подумала она. Тусклая Луна смотрела на неё равнодушно. Ей были безразличны страдания Ивановой Анны, вроде бы семнадцати лет…

Проснулась она поздно. Солнце уже вовсю заливало комнату, из открытого окна слышались голоса с детской площадки, кто-то смеялся, кто-то звал кошку, а кто-то какого-то Славика.  Перемен в комнате не было. Она взглянула на часы – боже мой, уже третий  час! Или с часами что-то? Дома не было никого, видно, бабушка опять отправилась по магазинам. На стуле валялось что-то знакомое, какая-то смятая нежно-розовая тряпка с белыми разводами. Она развернула это «что-то» и -  «ах, ты, это же моё выпускное платье!», - вспомнила она.    Да-да это именно оно, немецкое платье, купленное у Нельки Самохваловой, вернее у её матери, за какие-то бешеные деньги.  Сначала Нелька в нём свой выпускной отгуляла, а потом она.  После  бабушка сшила из него лёгкую блузку, но она так ни разу её и не надела…

Так, стоп! Значит, выпускной уже был? Был, раз платье валяется, так небрежно брошенным. И, значит, был вчера, раз она проснулась так поздно. Ну, да. Они гуляли тогда до утра, обошли весь город, набережную, парк, везде встречали выпускников из разных школ, спрашивали: «Какая школа?» и радостно кричали: «Школе номер… наш…»  И,  хором:  « Салют!» Те тоже кричали, просто все выпускники школ города стали одной большой роднёй… Потом танцевали на площади, потом пели под гитару, потом она целовалась с Сашкой из параллельного класса под мостом… Потом он проводил её домой, это уже под утро было. Наташку она в сутолоке потеряла. Вот и аттестат лежит на столе, и грамота какая-то за успехи в учёбе. Аттестат ещё новенький-новенький, типографской краской пахнет. А оценки там неплохие, только что их рассматривать, она и так знает, что там, нового ничего не появилось.

Так, а это что? Ага-а… «Справочник для поступающих в ВУЗы». Ну, да. Она сама его покупала в книжном магазине на углу их улицы. И, вроде, недавно… Хотя… Это сейчас недавно, а потом… Потом-то что? Где-то она его видела буквально на днях в той жизни, в «будущем». Ах, да! Именно он лежит старый, грязный и растрёпанный под ножкой буфета в кухне родителей. Буфет шатается, выбросить бы его, но родители всё не могут с ним расстаться. Как же, ещё бабушкин…

Ну, ладно, посмотрим, что там за институты такие. Все институты она, конечно,  знала наперечёт… Это потом открылись какие-то новые, а сейчас особого и выбора-то  нет. Так, Институт физкультуры – не пойдёт! Какая из неё физкультурница, через «коня» и то с трудом прыгала… Институт Культуры – совсем не пойдёт! Что там? «Руководитель народного хора», о, господи… «Руководитель народного театра» - еще не легче… Так, ладно. Смотрим ещё.  Та-а-к… Институт инженеров железнодорожного транспорта. Что-то не тянет на железную дорогу, вот совсем не тянет. Что ещё? Политехнический. Нет, уж, хватит с неё черчения и разной физики, ни за что! Так, а это что? Педагогический, гм-м… И факультетов много. Она представила себя в роли учительницы и рассмеялась. С пионерами-то подшефными замучилась, нет уж, не хочу! Так, медицинский. Ну, это для Наташки. Не хочу я никого ни лечить, ни учить… Остаётся что? Институт Народного хозяйства. Стоп-стоп-стоп! Она же и училась в этом институте! Опять экономический?.. А куда ещё…

Она задумчиво  отложила книжку. Вот как, оказывается. Всё было правильно, выходит? Опять никаких перемен? Ну, ладно… «Зато уж мужа я точно выберу другого», – подумала она.  Сколько за ней Юрка ухаживал? Года два. А она всё носом крутила. «И правильно… Надо было сразу сказать – мы не пара! Встретился бы ещё кто-нибудь. Подумаешь, что я уродина что ли? Вполне симпатичная… И парни вокруг вились. Всё решено – отказываю!», - решила она.
Вечером пришла Наташка.  Посекретничать.

- Я во двор! - крикнула она в глубину квартиры, чтобы всем сразу было слышно и не отвечать по сто раз на вопрос: «Ты куда это, на ночь глядя?»
Отозвалась только бабушка.
- Куда, на ночь глядя? Дома вам не сидится!
«Угу, - подумала она, - ничего нового, ничего…»
- Да мы тут, возле дома  будем, ба! Я ненадолго.

Они сидели с Наташкой на краю песочницы под смешным ярко размалёванным грибком, и Наташка, вертя чей-то забытый совочек («Совсем как у Мишки! Только у Мишки пластмассовый, а этот металлический…»),  делилась планами.
- Знаешь, Ань, я и правда поступать в этом году не буду… Конкурс большой. А у меня и по химии, и по биологии только четвёрки. Год позанимаюсь, чтобы уж наверняка, в библиотеки похожу… Этот год работать буду. Знаешь где?
«Знаю, - хотела она сказать, - в больнице, вот где. В отделении кардиологии. Нянечкой». Но промолчала, боясь опять встретить Наташкин  озабоченный взгляд.
- Я сначала в поликлинику хотела устроиться, в регистратуру, а потом подумала, что в больницу нужно. Чтобы уж наверняка, чтобы понять, а вдруг мне медицина не понравится, вдруг я передумаю?

- Понравится, - задумчиво сказала она, - тебе-то точно понравится… И не передумаешь ты.
- Завтра документы понесу. Я сегодня уже ходила, меня пока только на  полдня берут, ну, восемнадцати-то нет. А с ноября уже буду полный день работать.
«Молодец, Наташка… - думала она, - вот ей не надо ничего в жизни менять. Какая она восторженная из своей кардиологии приходила! Рассказывала, с какими людьми она там познакомилась, какие они интересные, эти люди.  Как она сидела там возле кого-то, старичка какого-то, он уж помирать собирался, а она его уговорила. И теперь живёт, наверное, внучат нянчит.  Будто не полы она там мыла, да горшки выносила, а… цветы нюхала!»

- Смотри, Луна какая… - сказала Наташка, - прямо улыбается нам…Завтра хороший день будет, солнечный!
- Ага, - лениво согласилась она, и вдруг вскрикнула:
- Что? Что ты сказала? Луна?
- Ну, да, Луна…- недоуменно протянула Наташка.
- Наташенька, Наташка, ты просто молодец! Луна, конечно, Луна! Ведь всегда была Луна, всегда было полнолуние! И тогда, и потом!
- Ты… с ума сошла? – осторожно поинтересовалась Наташка.
- Да, ну тебя, с твоими диагнозами, - отмахнулась она, - я домой побежала!

Выключив свет в комнате, она осторожно подошла к окну. Луна строго и холодно, словно осуждая,  смотрела прямо на неё.
- Я не хочу жить здесь, в этом времени, слышишь?  Я ошиблась… Ну, поспешила.  Я домой хочу. Хочу, чтобы Мишка был. Верни меня обратно, а?
Луна смотрела, не мигая, и, казалось, даже не слышала её.
- Может, и не в тебе дело…- вздохнула она.
- Что это ты в темноте? - бабушка вошла и щёлкнула выключателем. – Давай-ка, ложись уже, поздно…
- Ба, ты меня не буди рано, ладно? – попросила она.
Все равно, торопиться было некуда.

Утро принесло неожиданности. Едва она открыла глаза, как взгляд сразу упёрся… нет, не в комод, а в окно, за которым было голубое, немного поблёкшее, словно выцветшее  небо и видны верхушки деревьев. Она с недоумением перевела взгляд – на месте  бабушкиной кровати стоял почти новый светлый полированный письменный стол с грудой бумаг на нём и затейливой настольной лампой, вместо уже привычного бабушкиного «грибка». В углу стояло трехстворчатое большое зеркало, а рядом с зеркалом – маленький пуфик.

«Ну, и сколько же лет я сразу отмахнула?» - подумала она. «Так-так-так… Дома тишина, значит, родители на работе. А бабуля… Видимо уже уехала к Кате. Бабушка уехала к тётке, когда я на последнем курсе училась, так? Так. Вот потому и кровати нет, возвращаться она не собирается.  У  Кати ей климат подходит, а тут суставы болели… Трюмо родители купили, когда я первый год работала.  А лампу настольную я сама покупала, почти перед самым отпуском. А отпуск первый у меня был когда? В сентябре, я же с сентября работаю… А сейчас что?»

Она посмотрела за окно – вроде сентябрь и есть… Листья вон уже желтеют. Но тепло, все прохожие почти по-летнему одеты.
«А почему я тогда не на работе? Может, проспала? Да, что же такое, в самом-то деле! В сентябре у меня – отпуск!» - рассердилась она на себя, и тут же  увидела на своём письменном столе перекидной календарь.

«Ну, вот, сентябрь, точно!  Пятое число. Вот и написано – отпуск! Первый день отпуска… Первый день? Я же в первый день отпуска и познакомилась с Юркой… Вот тогда-то всё и началось, все мои неприятности…Вот где надо всё менять!», - решительно  подумала она.
Днём она позвонила Наташке, справилась, как дела. Весной Наташка вышла замуж за своего Толика и теперь ждала появления Танечки и Олечки. Впрочем, Наташка ещё сомневалась, что будут девочки, но она-то знала точно!

Потом сбегала в библиотеку, сдала книги, которые брала для работы и зашла в парикмахерскую. Днём очереди не было, поэтому маникюр ей сделали быстро и ещё замечательную стильную стрижку. Стрижка ей очень шла, глаза стали казаться большими и выразительными и вообще она стала похожа на Мирей Матье, только та темненькая, а у неё волосы светлее, с рыжинкой…

Вечером они с Кариной (новая подруга, с работы) собрались  в театр. Открытие сезона Карина не могла пропустить, ну, а она так, за компанию. После спектакля решили прогуляться по улицам, пройти по набережной. Вечер был тёплым,