Забытый дот. Ч.1
Поступил я в больницу в расстроенных чувствах и сразу попал под надзор медсестер и санитарок. Лежу в палате, с одной стороны капельница, с другой кровать с тщедушным мужичком. Капельница не успела прокапать, как мой сосед говорит:
- Хочешь, стихи почитаю?
Я покорно кивнул. Думаю: пусть читает, только спросил:
- Чьи стихи-то читать будешь?
- Как чьи?.. Мои! – с ноткой возмущения ответил он.
- Тебя как хоть зовут? – спросил я.
- Максим, – ответил мужичок и протянул руку для пожатия. Я, в свою очередь, сказал, что меня зовут Олег и подал ему свободную от капельницы руку. Максим сразу приободрился, достал потрепанную тетрадь, и я услышал стихи для детей. Хорошие стихи, он читал их с выражением. Сосед прочитал мне около десяти творений, но пришла медсестра снимать капельницу и звать на обед.
Зайдя в столовую, я увидал, что Максим машет мне, приглашая за его стол. Только присел и сразу: «Ты откуда? Что болит? Где работаешь?..» и еще масса вопросов. Есть не хотелось, поковыряв вилкой второе и выпив кампот, закончили с обедом. В палату шли вместе, я по дороге рассказал Максиму, что в больницу попал после травмы, что женат, имею двух дочерей: тринадцатилетнюю Ирину и девятнадцатилетнюю Анну. Я поинтересовался, где курилка, вместо ответа услышал, что сигарет у Максима нет, что он приехал на обследование для установления группы инвалидности, а родные у него далеко – в Украине. Но, следуя за ним, я пришел на место – в курилку. Там было так накурено, что у меня перехватило дыхание. Пришлось постоять в коридоре и подождать, когда народ рассосется и помещение проветрится. Я угостил Максима сигаретой, потом другой, похоже, табака не было долго. Это меня сильно удивило, но я посчитал, что спрашивать об этом Максима не стоит.
Объявили тихий час, и мы пошли в палату. Максим попытался еще почитать стихи, но, видя, что я уже засыпаю, тоже лег на кровать. Я уже уснул, когда запиликало напоминание на телефоне. Прочитав, вспомнил, что сегодня тринадцатое марта, семьдесят три года окончания Зимней войны. Сосед подумал, что это СМС и спросил:
- Что жена?
- Нет, сегодня тринадцатое марта, прошло семьдесят три года, как окончилась Финская война.
- Ну, а ты здесь причем? – спросил он, – Вроде по годам ты еще молод, чтоб в ней участвовать?
Пришлось объяснять, что родом я из Карелии, города Сортавала. У меня есть хобби – искать оружие и останки погибших (пропавших без вести) бойцов. Что более всего меня интересует Карельский перешеек и северо-запад Ладожского озера, а года с 1939 по 1944 год. Сразу посыпались вопросы и просьбы рассказать что-нибудь про мои поиски. Я дал слово, что после отбоя что-нибудь поведаю о Зимней войне.
Вечером Максим напомнил мне про обещание, но перед началом истории попросил сигарету, чтоб не отвлекаться, но я подозреваю, что слушать он собрался меня не иначе, как за сигарету. Максим просто ничего не знал про Зимнюю Войну, и я решил поведать про случай из поиска прошлого года.
ЗАБЫТЫЙ ДОТ. Ч.1
В августе мы с женой Натальей собрались в отпуск, точнее – отпуск был у жены, а я был уже пять лет, как на второй группе инвалидности. Собрав нашу младшую дочь Ирину в летний лагерь, и дав наставление старшей Анне, мы рано утром выехали к цели нашего маршрута – городу Сортавала Республики Карелия. У меня там живут все родственники, старший брат с детьми, племянники и разместить нас для них не составит проблем.
Прав на управление машиной у меня нет, зато у жены есть, и не только водила автомобиль, а еще управляла моторной лодкой и гидроциклом. Я иногда шучу, что у меня прав нет, одни обязанности.
Ехать от дома до города Сортавала четыреста километров, расстояние небольшое для России, но для Натальи многовато, хотя она и закалена десятилетним стажем вождения, но её молодость я тоже учитывал. Разница у нас в возрасте – пятнадцать лет, и в весовых категориях разница тоже существенная. Жена рядом со мною и моими ста килограммами кажется девочкой-подростком. Когда Наталья идет с нашими дочерьми, впечатление такое, что идут три сестры, погодки.
Выехали рано, чтоб проскочить Питер, пока нет сильного движения на трассе. Еще дома решили по дороге в Сортавала пару дней отдохнуть на Ладожском озере. Позагорать, порыбачить словом, прелюдия к отпуску. Взял с собой купленный недавно метало - детектор «Фишер», поискать войну тоже хотелось Страсть у меня с детства , с годами она не остывает, а только усиливается. Карельский перешеек и мой родной город как нельзя лучше подходят для поисков. Две жестокие войны прокатились по этим местам, ломая людские судьбы и бросая их в забвение.
Въехав на КАД, мы «помчались» на юга–восток. В кавычках, потому, что водит машину жена спокойно: 80 – 100 км/час, я давно смирился с этим, приняв манеру вождения жены, как неизбежное. Где-то через полтора часа перестали мелькать за окном обгоняющие нас машины, и мы съехали с объездной дороги на трассу «А-129», ведущую в сторону Приозерска. Ехали уже около часа, и природа постепенно стала меняться. Вместо осин и чахлых берез появились сосны и скалы. У меня защемило в груди, мыслями и душой я был уже на родине в Карелии, в Сортавала.
Я то и дело отвлекал жену своими восхищёнными репликами: «Глянь сюда! Глянь туда! Как красиво!» Наталья снисходительно кивала мне на очередное «посмотри». Супруга у меня родом с Зауралья, города Курган, а там красота иного рода. Такой как на Карельском перешейке, нет. Зато есть институт Елизарова, где вытягивают кости, и я, когда шучу над своим ростом, предлагаю в этом лечебном учереждении удлинить мне ноги.
Не доезжая до реки Вуокса, я показал жене поворот на трассу «А-120», по которой мы собирались доехать сначала до трассы «Р-33», а там и до Ладоги рукой подать, где ждет нас рыбалка, ужин вдвоём у костра, ночь на природе в палатке.
Мы повернули направо и двинули в сторону озера, по пути любуясь красотами лесных озёр и сосен. Проехали с полчаса, вдруг чувствую – потряхивать стало с моей стороны. Попросил жену остановиться и выглянул в окошко: точно – спустило колесо. Наталья меня, естественно, «уколола» по поводу моего веса, и по поводу того, что спускают колеса всегда со стороны, где я сижу. Чтоб не оставаться в долгу указал ей, что место, где она остановила машину, опасное в плане поворота и узости дороги. Жена ответила, что дальше не поедет, так как диском можно порезать резину, и выключила зажигание. Секундная тишина, следом жужжание слепней, отдалённый крик кукушки, вращение вентилятора в двигателе.
Вздохнув, вышел из салона, стал искать место где можно поставить машину ближе к обочине. Метров через восемь, обнаружил площадку, поросшую мелким кустарником. Показал жене, куда лучше встать, чтоб не создавать помеху для других водителей. Наталья подчинилась, остановилась так что колесом задела носки моих сандалий. Хлопнула дверкой выражая, таким образом, свой протест против не правильной остановки. Оставив меня разбираться с кустами, куда машина въехала, и со спущенным колесом, пошла едва заметной лесной тропинкой, по своим женским делам. От жары было лень возиться с кустами. Я просто подсоединил авто-компрессор, накачал заднее колесо и стал ждать, спустит оно или нет. Минут через пятнадцать вернулась Наташа с синими от черники губами, неся в подоле футболки с десяток белых грибов, их еще называют «Колосовки». Достав из багажника котелок, стал в него перекладывать крепкие грибки, мысленно предвкушая вечернюю грибницу. Жена осмотрела колесо, осталась довольна моей работой. С важным видом изрекла:
- Молодец! Вот плата.
Протянула мне потускневшую от времени монету. На её ладони лежала финская денежка достоинством «1MARKKA». Перевернув её другой стороной, увидал льва с мечом и год «1933».
- Ты где ее взяла, а? – спросил я с удивлением.
- Так там, на дороге, где грибы собирала, гриб вывернула, монетка у лунки от ножки гриба и лежала. Я в лес далеко не заходила, все грибы на дороге нашла.
У меня «руки зачесались по прибору». Открыл багажник, достал мой метало - детектор и лопату. Жене предложил продолжить поиски грибов, дав ей вместо ножа, который я забыл дома, штык от винтовки «СВТ 38», найденный мной на Лужском укреп районе. Наталья критически осмотрела штык, длина которого была около пятидесяти сантиметров. Хотела его обратно положить в багажник, но, глянув на меня, зная, как трепетно я отношусь к оружию, не стала этого делать. Достав из салона косынку, повязала её на голову. Поставив на сигнализацию машину, мы пошли по едва заметной просеке вглубь соснового леса.
Настроив прибор, стал размашистыми движениями обследовать то, что раньше было дорогой. Наташа шла немного позади меня, держа в одной руке пакет, в другой штык. Видом она была похожа на маленькую пиратку с мечом. Я невольно рассмеялся и предложил ей на один глаз сделать повязку, тогда она точно будет похожа на пирата. Она улыбнулась, погрозила мне штыком.
Пройдя по дороге метров двести, я услышал писк моего прибора, дисплей показал наличие цветного металла. Сняв лопатой верхний слой земли, корнях травы увидал гильзу от винтовки «Мосина», их еще зовут «трехлинейками», но не потому, что якобы в стволе три нареза, там их четыре. Название «трёхлинейка» происходит от калибра, который равен трём линиям (устаревшая мера длины), одна линия равна одной десятой дюйма, или 2,54 мм, соответственно три линии равны 7,62 мм. Ну, это так, для информации. Положив гильзу в карман, пошел дальше. Метров через двадцать дорога стала полого подниматься вверх по скале как бы разрубая её надвое. Меня вдруг охватило чувство беспокойства, чего-то необъяснимого, гнетущего.
Огляделся по сторонам. Слева у подножья скалы увидал уже давно заросшую кустами ржавую машину, чем-то напоминающую автобус. Похожие на этот ходили в моем детстве – коробка с вытянутой мордой. Автобус стоял ко мне боком, задним колесом в яме и готов был перевернуться. Лечь на землю распахнутой дверкой. Подойдя к нему, заглянул внутрь. Сидений почти не было, только в задней части лохмотья напоминали об их наличии. У самого входа лежали деревянные ящики, правда, назвать их так можно было с большой натяжкой, труха одним словом. Зайдя внутрь, смахнул остатки сгнивших досок. Передо мной были противопехотные мины, которые стояли на своих ребрах, слегка наклоняясь, как стоят тарелки в посудомоечной машине или в сушилке. Сразу захотелось поделиться удачей с женой. Крикнул, прислушался: тихо. Тогда я сунул два пальца в рот и свистнул.
…Меня отец научил свистеть еще в детстве, пацаном. С тех пор все мои кореша и подружки знали, кто свистит, он не раз выручал нас, когда лазали мальчишками по чужим огородам. Наташа познакомилась с моим свистом, когда лежала в роддоме со старшей Анной. Как-то пришел в роддом к жене в очередной раз, но меня