1
Я продолжала оставаться пленницей, хоть и заручилась поддержкой начальства.
– Вас по-прежнему будут запирать на ночь, – объявил кэп. – Для вашей же безопасности.
Однако, нельзя сказать, что в моем положении ничего не изменилось.
С тех пор, как стала носить женское платье, отношение матросов поменялось кардинально. Не скажу, что в лучшую сторону. Да, они уже не вели себя по-хамски, не пытались облапить и перестали отпускать дурацкие шутки. Зато теперь я все время ловила косые взгляды. Сначала не могла понять, в чем дело, но однажды услышала за спиной: «Баба на корабле – быть беде».
Я подумала: обычный мужской шовинизм. Но потом несколько изменила мнение.
Морская служба вообще не сахар, а простым матросам на корабле живется хуже каторжников. Недаром англичане говорят: ни один человек, если бы мог придумать, как попасть в тюрьму, не стал бы матросом. Я же, живущая в отдельной каюте, пользующаяся, не понятно за какие заслуги, привилегиями, вызывала раздражение людей, выполняющих тяжелую работу и ютящихся в тесном кубрике. Они теперь видели во мне не пленницу, над которой висит дамоклов меч не ведающего жалости английского правосудия, а барыню, праздно проводящую время.
Для офицеров я как была, так и осталась чужой. Они терпели мое присутствие, и только. Обращались уважительно, называли «мэм» и «мисс», но с явным высокомерием, стараясь подчеркнуть, что снизошли до общения с «дикаркой». При этом, большинство из них, думаю, не против затащить меня в постель.
Непосредственное начальство в лице мистера Тревера осталось довольно внешним видом помощницы. Но док не был бы самим собой, если б не принялся язвить в мой адрес:
– О, наш грозный пират, оказывается, умеет носить чепчик! Ха-ха! Корсар, делающий книксены! Разбойник, вышивающий гладью, хи-хи-хи.
Пусть зубоскалит – от меня не убудет.
Работы в «лазарете» стало значительно меньше: больные, один за другим, поправлялись, возвращались в строй. В том была доля и моей заслуги.
Считается, что медработники не умеют сострадать, у них, якобы, с годами вырабатывается профессиональная невосприимчивость к чужой боли. Отчасти это верно. Врач, если станет страдания каждого пациента воспринимать как свои, просто сойдет с ума. Тем более, если он работает на «скорой». И все-таки, это не совсем так. По себе знаю.
Наверное, я плохой профессионал, раз так и не разучилась сопереживать больным. Даже бывшим врагам. Я совершенно искренне жалела того парнишку, просившего помолиться за него, и не смогла сдержать слез, когда он умер. И от всей души радовалась, что сумела выходить другого «тяжелого» (проникающая колотая рана грудной полости).
Свободное время, которого теперь хоть отбавляй, я посвящала ставшему любимым занятию – «общению» с мобильником.
Все ждала, когда придет кэп и попросит показать ему еще раз волшебную коробочку. В том, что он явится в ближайшие дни, я не сомневалась.
В то утро я, навестив двоих подопечных, что еще оставались в лазарете, вернулась в каюту, и прежде всего, подзарядила телефон. Глянула на оживший дисплей – ахнула. В нижнем углу экрана появилась надпись «новое сообщение»!
Что? Как? Откуда?!
Наверное, Робинзон Крузо, обнаружив на песке след человека, был потрясен и напуган меньше, нежели я, увидев уведомление о полученной эсэмэске. От абонента «Служба контроля и коррекции времени» – так значилось в меню. У меня руки тряслись и сердце зашлось, когда включала функцию «читать».
Вот что я прочла.
«Соблюдайте осмотрительность при общении с аборигенами. Передача им технических устройств может вызвать нежелательные нарушения временной функции».
Когда прошел первый шок, и ко мне мало-помалу стала возвращаться способность рассуждать здраво, попыталась убедить себя, что произошла какая-то техническая накладка: из памяти аппарата вылезло старое сообщение, полученное, когда телефон (и я, тоже) пребывал еще «дома», в двадцать первом веке. Откуда тут взяться эсэмеске?! Не по радио же ее передали.
Стоп! А что, если…
Мама дорогая! Неужели меня нашли?! Некая «Служба» вышла на связь и может, наверное, помочь выбраться отсюда?! Я вернусь домой!
Надо срочно послать сообщение. Ага, вот функция «ответить». Включила. Появилось поле для ввода текста. Набрала: «Спасите меня. Я нахожусь в 1583 году».
Пусть звучит нелепо, неграмотно, лишь бы дошло до абонента.
Включила «отправить».
И прочла: «не обслуживается».
Я разревелась.
2
Робинзон, прожив на необитаемом острове два десятка лет, свыкся с мыслью о полном одиночестве. Потому-то его поверг в смятение отпечаток ноги человека. Я тоже, до появления непонятно откуда взявшегося послания, была убеждена, что одна заблудилась во времени, угодила из третьего тысячелетия новой эры прямиком в Средневековье. Получить послание по СМС здесь не более реально, чем повстречаться с живым драконом. Ведь до появления на Земле сотовой связи целых четыреста лет с гаком.
Я воспринимала это обстоятельство как данность, с которой ничего не могу поделать, и которую нужно принять, независимо от своих желаний. И вдруг, как голос с небес: ты не одинока! О тебе знают, с тобой вышли на связь!
У меня голова кругом. Кто они, люди, пославшие сообщение? Где находится неизвестная мне «Служба… как там ее, контроля и коррекции времени»? Здесь ли, в тысяча пятьсот восемьдесят третьем году, или у нас, в двадцать первом столетии? А может, где-нибудь в параллельном мире, вне нашего времени и пространства? И главное, как ответить, попросить помощи, послать сигнал «sos»? Ведь связь оказалась односторонней.
Я не знаю ответа. Хотя и не могу смириться. Вдруг спасение совсем рядом?
В эсэмэске указывалось, что нельзя передавать аборигенам (людям 16 века?) технических устройств. Возможно, предупреждение связано с тем, что я продемонстрировала работу мобильника, точнее, встроенной в него фото-видеокамеры, капитану Хоуму?
Получается: за мной следят? Через тот же телефон, например. Опасаются пресловутого «эффекта бабочки»? Отдам, скажем, мобильник кэпу и – пошло-поехало! Из-за моего легкомыслия может измениться до неузнаваемости будущее…
Ну и пусть! Меня кто-нибудь спрашивал, хочу ли я оказаться в прошлом? Нет. Хотя бы объяснили, что к чему. Указывать только горазды: соблюдайте, мол, осмотрительность. Нет, чтобы помочь, подсказать, как выбраться из проклятого Средневековья!
Я очень обиделась на неведомую «Службу». И решила: не стану их слушать. Расскажу и покажу кэпу, что еще умеет моя коробочка. Пусть они занервничают, как-то проявят себя. Глядишь, решат, что лучше вернуть меня домой, чем рисковать судьбой Мира.
Или просто устранят.
Че-о-орт! Ведь на самом деле, могут уничтожить: нет человека – нет проблемы.
И все-таки, вариант с устранением казался… нелогичным. Почему раньше не не сделали это? Зачем позволили ситуации подойти к опасной черте? Да и не выглядит сообщение грозным предупреждением, подразумевающим карательные санкции в случае моего непослушания. Оно больше похоже на памятку для родителей: не позволяйте детям играть со спичками.
|
