- Как жаль, что ты уезжаешь, Шанталь! - воскликнула Лилу, а в ее глазах появились слезы, - Если бы ты осталась в Париже, мы могли бы дружить.
- Возможно, я еще вернусь во Францию, - Шанталь успокаивающе сжала ладонь Лилиан Конде. - Но... не сейчас. Сейчас хочу только одного - чтобы мой сын спокойно рос и ему ничего не угрожало.
- Да, я тебя понимаю, - вздохнула Лилу. - Очень понимаю...
Незадолго до своего отъезда в Англию, Шанталь навестила Лилиан. Как оказалось, спустя неделю после выхода из Ла Форс, у Лилу родилась девочка. Ангелы не обманули ее и в этот раз. Малышка Женевьева была такой же рыжеволосой, как и ее мама. Шанталь, улыбаясь, разглядывала ее, приподняв полог стоявшей у окна кроватки. Также выяснилось, что муж Лилу - Эжен был выпущен из Консьержери вечером того же дня, когда освободили женщин.
- Я так рада за вас, - проговорила Шанталь. - А Женевьева вырастет красавицей, сразу видно.
- Правда? - обрадовалась Лилу и, подойдя к кроватке, взяла дочку на руки. - Знаешь, о чем я подумала, Шанталь... Когда Женевьева и Франсуа подрастут, мы их обязательно познакомим.
Они ведь тоже вместе пережили такое. Правда, тогда они еще не родились, но все равно...
- Да, Лилу, - Шанталь улыбнулась и кивнула головой. - Конечно, познакомим наших детей.
"Вернусь ли я когда-нибудь во Францию?" - подумала она, но озвучивать эти мысли не стала.
Лилу, радостно улыбаясь, ворковала с дочкой на руках.
***
Тальен сдержал слово. Довольно быстро он достал для Шанталь все необходимые документы для выезда из страны. Кроме того, сын Шанталь получил фамилию своего отца - д'Аспер. Это было записано в метрике о его рождении, которую выдали молодой женщине в Парижском муниципалитете.
Колетт Леру настояла, чтобы Шанталь прожила в их доме хотя бы месяц.
- Вам надо восстановить силы, девочка моя, - улыбнувшись, сказала она Шанталь. - Да и ребенок должен хоть немного подрасти. Путешествовать с совсем крошкой очень тяжело, а путь до Англии в любом случае не близкий.
Шанталь согласилась. За этот месяц она действительно окрепла и как-то успокоилась. Но бывало, что по ночам ей снились мрачные стены Ла Форс... и тогда молодая женщина просыпалась в холодном поту и благодарила Бога, что это был сон. Только сон... А самое тяжелое и страшное уже позади.
К началу сентября Шанталь была готова к отъезду. Но до этого ей нужно было завершить еще одно дело.
***
Шанталь миновала заставу Монсо, находившуюся на самой окраине Парижа, и вошла под высокую деревянную арку с неизменной надписью - "Республика, единая и неделимая". Арка была новая, поставили ее здесь за последний год. Сразу за ней тянулся большой участок земли. Кладбище для казненных, открытое совсем недавно, с началом террора. От Колетт молодой женщине удалось узнать, что именно на этом кладбище был похоронен Франсуа д'Аспер. И многие, многие другие казненные узники тюрем Ла Форс и Консьержери.
Шанталь медленно шла по довольно широкой тропинке. В руках она держала цветок - большую бордовую розу, на лепестках которой застыли капли воды, так похожие на человеческие слезы...
Она свернула за поворот и почти сразу же увидела огромную черную насыпь. Это и была общая могила для "врагов республики". Отдельных могил для них не полагалось.
Шанталь знала, что тела просто бросали в одну, большую и глубокую яму, а потом засыпали их гашеной известью. В последний месяц, когда массовые казни прекратились, эту огромную могилу окончательно забросали землей, сделав сверху какое-то подобие насыпи. Теперь на ней лежали цветы и виднелись поставленные прямо в землю свечки. Их приносили родные и близкие казненных. Шанталь подошла ближе и, наклонившись, положила на черную землю большой бордовый цветок.
Она встала перед этой братской могилой и прижала руку к груди... На мгновение ей показалось, что все эти люди - ушедшие так рано и несправедливо - видят и чувствуют ее присутствие. А, возможно, так оно и было. В памяти Шанталь возникло лицо ее мужа - Матье Дюбуа, казненного уже больше года назад. Затем появилось лицо Армана д'Этьена, первого человека, с которым она познакомилась в Ла Форс. Конечно же мадам д'Эстеван, мудрая и такая добрая к ней.
И Франсуа д'Аспер... человек, к которому она впервые почувствовала это светлое и пронзительное чувство, которое люди называют любовью. Отец ее ребенка. Человек, спасший ей жизнь.
- Франсуа, я люблю тебя, - прошептала Шанталь. - Люблю. И никогда не забуду.
Она все стояла и стояла над огромной черной насыпью... Начал накрапывать небольшой дождик, как-будто само небо скорбело вместе с ней. Бросив последний взгляд на лежавшую на земле бордовую розу, молодая женщина повернулась и пошла к выходу с кладбища.
Через два дня Шанталь и ее маленький сын покинули Францию.
***
Семь лет спустя...
За окном накрапывал недавно начавшийся осенний дождь, но в светлой гостиной было тепло и уютно. Женщина лет тридцати сидела в кресле у камина и читала книгу. Ее красивое лицо с тонкими чертами было спокойно. Густые каштановые волосы были собраны наверх и закреплены изящными заколками. Женщина перевернула страницу и улыбнулась чему-то, что читала в книге.
Неожиданно, дверь приоткрылась, и в гостиную вбежал мальчик лет семи, темноволосый и довольно рослый для своего возраста. Следом за ним вошла пожилая седоволосая женщина. Она слегка отряхнула рукава жакета.
- Начался дождь, миссис Дюбуа, - сказала она по-английски, - поэтому мы с Франсуа вернулись чуть раньше.
- Да, да, я вижу, - ответила молодая женщина, закрывая книгу и откладывая ее на стоявший рядом столик. - Благодарю вас, мисс Невилл. Спасибо, что погуляли с ним. На сегодня, да и на завтра вы свободны.
- О, благодарю, - в свою очередь ответила мисс Невилл. - Тогда завтра я съезжу в пригород к сестре, давно собиралась.
- Вот и отлично, - с улыбкой ответила Шанталь. - Можете ехать и не волноваться.
Мисс Невилл поклонилась и покинула гостиную.
Мальчик подошел к матери и коснулся ее руки.
- Ма-ам, - слегка растягивая это слово произнес он. - А завтра мы с тобой пойдем гулять?
- Да, мой родной, - ответила молодая женщина, поцеловав его. - Обязательно пойдем.
- Вот здорово! - обрадовался мальчик, - а то с мисс Невилл так скучно. То нельзя, это нельзя.
- Ты должен слушаться ее, Франсуа, - Шанталь взяла сына за руку. - Она мудрая женщина. И настолько лет тебя старше.
- Скорей бы мне вырасти... - вздохнул мальчик.
Шанталь провела рукой по его темным волнистым волосам. У него были темно-зеленые глаза с длинными ресницами, а когда ребенок улыбнулся, на подбородке появилась ямочка.
- Успеешь еще вырасти, милый мой, - отозвалась молодая женщина.
- Я хочу поскорее стать большим, - упрямо повторил мальчик. - И стать, как ты. И таким, как был папа, - добавил он.
- Расскажи мне о нем, - вдруг попросил ребенок, прижавшись к бархатному платью Шанталь и взяв ее за руку.
- Я уже рассказывала тебе, мой родной.
- Расскажи еще! - потребовал ребенок.
- Ну, хорошо... - молодая женщина улыбнулась, но в ее больших темно-синих глазах промелькнула грусть. - Он был прекрасным и очень добрым человеком.
А когда ты вырастешь, будешь похож на него.
Мальчик внимательно слушал.
- Твой папа спас мне жизнь, - задумавшись, продолжала Шанталь. - и ты тоже, мой родной. Правда, тогда ты был еще совсем, совсем маленьким.
- Как это, мам? - ребенок нетерпеливо подергал ее за руку. - Как я мог спасти тебе жизнь, если был маленьким? И я этого совсем не помню...
Молодая женщина поняла, что сказала лишнего.
- Тогда мы еще жили во Франции, - ответила она - А как... я тебе потом расскажу, ладно, Франсуа? А сейчас, пойдем, порисуем вместе.
Франсуа кивнул и, взяв его за маленькую ручку, Шанталь пошла с сыном к столику, где лежали листы бумаги и разноцветные карандаши.
/Июль 2013/
