уложили в кровать. Тут и Эд появился, подал им саквояж, измерили давление.
– Низкое? – спросил он.
- А ты как думала? – Посмотрела на сестру Ев. – Дождемся Дэна, он знает, что сделать.
- Да! – Вздохнул Эд, - Столько истязать себя и все из -за…. – Он не договорил, смутился под пристальными взглядами сестер. Выйдя в соседнюю комнату, семенил от двери к окну и обратно.
Виен приходила в себя. Выходя из полузабытья, услышала последние слова Эда и они, как колокол, ударили по ушам, эхом отобразились в голове. Смысл пока не дошел, просто били, хлестали ее гордость. Дождавшись, когда дочери вышли, сползла с кровати и опять заперла дверь. Доползла до шкафа и, не выбирая, сменила одетую дочерьми рубашку на чистые вещи. Села на окно, широко открывая рот, как рыба на суше, вдыхала воздух. Его не хватало, голова кружилась, ужасно хотелось спать. Открыла вторую половинку окна и поплелась к кровати. Взяла подушку, увидела истерзанный, как она сама, листок. Сжала в кулаке, по щеке скатились остатки слез. Доплелась до кушетки, взгромоздила на нее подушку, села, прикрыв ноги простыней. Бережно развернула записочку, погладила, расправляя то, что резало ее на куски. Прочитала, будто повторяя, чтобы запомнить на всю жизнь, которую она себе отмеряла. Также осторожно сложила совсем ветхую бумагу, постаралась спрятать под повязку. Устало опустила голову на подоконник и уснула. Кошка, не отходящая от нее все это время, улеглась в ногах, поглаживала лапками, мурлыкала, убаюкивала.
