Будучи чиновником мелкой транспортной компании, на удивление всем, я не хотел иметь автомобиль. Жена часто твердила мне, что моё положение обязывает, что как-то несолидно, надо не отставать от других, но я, как мужчина, знал о проблемах, которые возникнут в нашей семье с приобретением железного коня, поэтому отшучивался, оперируя заранее приготовленными фразами типа "зачем в Москве машина?". На самом деле, в столице так хорошо работает метро, наземный транспорт, зачем становиться ещё одной маленькой составляющей гигантским многокилометровым московским пробкам? Поэтому я из последних сил пытался втемяшить мои умозаключения в пластмассовую голову моей жены, задавая ряд вопросов, типа: - Ты знаешь, какой дорогой бензин и сервис? Ты знаешь, что такое страховка на самом деле? А ты решила вопрос с гаражом? Ты будешь охранять по ночам наше железное чудовище? А в соседней области, в добротном деревянном домике жила пробабушка моей супруги. По её глубокому настоянию, ровно раз в год, мы с женой, одновременно взяв отпуск, отправлялись в эту забытую богом дыру. Конечно, свои плюсы там были: чистая вода, козье молоко, чистый воздух, тишина, грибы-ягоды. Но через день другой тихой безмятежной жизни меня ждала самая настоящая мужская работа – ремонт крыши, забора, печки, полов, работа на огороде под палящим зноем или в мокрой после проливных дождей земле. Бабушка Прасковья (так звали мою родственницу) часто говорила: - Эх, помру, останется эта изба вам. Господи, знали бы вы, каких долгих лет и какого здоровья я желал этой женщине, потому что знал, что последует после того, как мы станем владельцами этой дачи. Ну, а Дарья, моя жена, часто говорила: - Готовься, Прасковья совсем плоха, Прасковья слегла, Прасковья в больнице, Прасковья не ест, не пьёт, не говорит. Скоро поедем, поедем, поедем! Надо крышу делать, огород возделывать, сорняк полоть, закатки делать, капусту солить. Я всегда удивлялся этому великому слову "надо". Вроде совсем безобидное маленькое словечко, которое по своему смыслу ничего не несёт, ни к чему не обязывает. Например: надо наколоть дров. Нет, жена не говорит, что я, как мужчина должен наколоть дров и не приказывает мне. Это средневековье, рабство, неуважение к супругу, в конце концов. А, так тихонько, ненавязчиво, почти шопотом: - Феденька (это так меня зовут), подходит отпуск, надо ехать в деревню. И дальше слово "надо" повторяется добрый десяток раз. Тоесть, тихий, спокойный намёк на меня. Не "сделай", не "вот бы сделать" а именно "надо сделать". Дарья даже и не вспоминает, сколько этапов должен пройти лес, чтобы превратиться в дрова для печки. Весь этот Blue-ray для меня превращается в МПЭГ с короткой папкой "Надо". Если ничего не отвечать, даже не реагировать, эта короткая фраза, как заезженная пластинка начинает проигрываться в самые ответственные, кульминационные часы семейной жизни – за завтраком, за ужином, в постели, у телевизора, в гостях. Честно говоря, меня успокаивала мысль, что только месяц, всего только месяц надо было отработать в деревне, а потом опять "Здравствуй, цивилизация! Пиво! Футбол! Тёлки!". Каждый раз моё тело покрывалось холодным потом, когда Дарья дрожащей рукой снимала телефонную трубку или расписывалась за телеграмму. - П-п-прасковья, как она? - Слава богу, хорошо. Говорит, что коза принесла двух козляток, теперь сена втрое больше надо. Косить надо. Надо проводку в доме менять, рыть ещё один погреб для картошки, стропила чинить. - Надо? - Надо, надо, - скороговоркой повторила жена. Кстати, июнь заканчивается, тебе начальник подписал отпуск на июль? - Подписал, подписал. И вот, когда я смотрел футбольный матч по телевизору и потягивал свою любимую "Балтику" с воблой, Даша, переговорив с кем-то по телефону, сказала: - Прасковья померла. Надо срочно ехать. Хоронить надо. Могилу рыть надо. Ну, а дальше пошло-поехало. Каждую неделю, в пятницу, жена говорила: - Впереди два выходных, надо ехать в деревню. А через два-три месяца, когда моя одежда насквозь пропала прокуренными вагонами электричек, жена произнесла убийственную для меня фразу: - Надо покупать машину, на электричках не наездишься. - Даш, - робко начал я, - а может, надо продать эту дачу? - А, может, надо набить твою черепную коробку новыми мозгами? Конечно, первое время я старался пропускать мимо ушей это ненавистное слово "машина", но жена, прекрасно осведомленная о таинствах моей души, специально в субботу, утром навьючивала на меня, словно на ишака, увесистый походный рюкзак, предварительно наполнив его до отказа. - Даш, но там же есть утюг, зачем это старьё тащить туда? - Ничего, в хозяйстве всё НАДО. А путь от станции до нашей деревни занимал час. Конечно, можно было срезать это отрезок по прямой, но неугомонная супруга, специально, под тем или иным предлогом, вела меня по дороге, дабы я видел, как дачники-автомобилисты легко и непринуждённо добираются к своим владениям, обдав нас облаком пыли или обрызгав придорожной грязью с ног до головы. Я, сжав зубы, терпел, потому что при первом же звуке недовольства раздавалось победное сопрано: - Надо покупать машину, НАДО ездить, как все нормальные люди. После нескольких месяцев семейной войны мы с женой, наконец, сели за стол переговоров, выложив на него несколько автомобильных рекламных журналов. Подбив свой скромный бюджет и приплюсовав к нему кое-какие накопления, мы сошлись на "Рено Логин". Я так и не понял, какой завод изготавливает это чудо техники, наш или французский, но мне понравилось само название-загадка – Логин. Я даже просмотрел весь список моделей в надежде отыскать там пароль на этот логин. На следующий день Дарья, осмотрев два добрых десятка "Логинов" в одном из салонов, указала на модель бежевого цвета и коротко сказала: - Надо брать. Дело близилось к вечеру, а в цепи купли-продажи не хватало страхового звена. Обдав меня колючим взглядом, Дарья заключила: - Завтра утром, первой электричкой я поеду в деревню, а тебе надо оформит все недостающие документы и сразу же приехать за мной. На следующий день, в десять утра, я плавно выехал из салона и взял курс на ближайшую заправку. Проезжая мимо автобусной остановки, я увидел длинноволосую блондинку, среди утомлённых долгим ожиданием автобуса людей. Я сразу узнал её – это была Инесса, невестка нашего диспетчера Маши Друк. Я подъехал вплотную к остановке, остановился и прокричал в открытое пассажирское окно: - Инесса! Лицо девушки сменилось с "загадки" на "поиск", и уже через несколько секунд белые локоны её прелестных волос опускались на велюровое сиденье моего "француза", а длинные бархатные ноги удерживали её согнувшийся зад "лицом" к людям на остановке. - А я вас знаю? – спросила она, почти по грудь всунув своё тело в салон машины. - Конечно, вы же невестка Марии Семёновны. Вас подвезти? - Если вас не затруднит..ну, вы, как друг? "Конечно, конечно, как друг" - подумал я, хотя мой друг, вдохнув аромат нежных духов белокурой русалки, не прочь был полакомиться ею. Заправив полный бак, я поехал по столичным улицам, даже не спросив мою попутчицу о месте её высадки. Наконец, через час езды я припарковал моего новичка у какого-то азербайджанского придорожного кафе и тупо сказал: - Инесса, эту машину я купил сегодня, давайте отметим покупку. - Как? - Пообедаем в этом кафе, иначе, машину ждут большие неприятности. - Правда? - Я это уже знаю по опыту. - Согласна, но только, как друг. "Чего это она прицепилась к этому другу?" - Конечно, конечно, как друг!
Инесса хряпнула стопку водки, сняла горячий кусок мяса с шампура, закусила, немного прожевала и сказала: - А ты, разве не будешь? - Я же за рулём. В это время мой сотовый запел полонез Огинского. "Вот, чёрт, только не это". - Жена? Я опустил глаза. - Ничего страшного, мы же друзья, ответь ей. - Ты уже в дороге? – раздался металлический голос Дарьи. Я очень хотел сказать знакомую фразу: "Мой пи..у и ноги, я уже в дороге", но вместо этого выпалил: - Сейчас мы заполняем страховое соглашение с агентом. - А что это за музыка там раздаётся? – продолжал голос в трубке. - Это музыка из нашего автомобиля. - На азербайджанском языке? - Да, это по заявкам радиослушателей в честь Палада Бюль-Бюль Оглы. - Агент, женщина или мужчина? – не унималась Дарья. - Женщина. - Дай-ка ей трубку. Я подмигнул своей спутнице и передал ей телефон. - Инесса Михайловна, с вами хочет поговорить моя супруга, - официальным тоном произнёс я. В тот же момент в трубке затараторил голос Дарьи: - Скажите, а что включает в себя полный страховой пакет? - От угона, от ушиба, от пожара, от катаклизма, от взрыва, от прямого столкновения, - скороговоркой протараторила Инесса. - И сколько это будет стоить? - 60 тысяч в год. Инесса передала мне трубку. - Ты с ума сошёл. Где мы возьмём столько денег? - Ну, ты же сама говорила, что НАДО страховать от всего.. - Ну, пункт "катаклизма" и "пожар" вычеркни. - А аварии? - Это как? - Ну, например, лоб в лоб.. - А, разве нам тогда будет не всё равно? - А вдруг кто-то из нас выживет? - Ладно, разбирайся сам, не спеши. - А ты не звони по пустякам, не отвлекай меня, чтобы я ничего не пропустил. Через полчаса мы с Инессой уже мчались по улицам столицы, проверяя технические характеристики моего "француза". - Инесса, я совсем забыл, ты же куда-то спешила.. Она посмотрела на часы: - Да, но время истекло, и я уже безнадёжно опоздала. Это был намёк на то, что мой друг получил приглашение на ужин и может полакомиться там. НАДО было найти место для такой дружеской беседы, вернее, оно было, но НАДО было найти удачное место для парковки. А, сейчас, как назло, мы попали в глубокую..пробку. Я опустил стёкла, чтобы немного проветрить салон, но выхлопные газы от впередистоящих машин тотчас же, заполнили его. - Меня тошнит, - сказала Инесса. Я съехал с дороги и остановился на обочине. - Перебирайся на заднее сиденье, отдохни немного. - Да, ты прав, что-то от водки мне совсем плохо, я посплю немного. Инесса устроилась, подложив под голову свою бархатную сумочку и подогнув почти до подбородка свои длинные ноги. Через минуту она засопела, а я посмотрел на часы, - дело близилось к вечеру, НАДО было ехать на дачу, а пробка стояла сплошной стеной и никуда не собиралась двигаться. Машины сигналили, включали сирены, но суровая, железная действительность крепко удерживала их в своих жёстких, крепких тисках неизбежности. Я повернулся назад – женщина перевернулась на спину, короткая юбчонка её задралась, обнажив на всю длину упругие стройные ноги и белоснежные кружевные стринги, сквозь которые едва заметно пробивались очертания волосяного островка среди безбрежного океана бархатной, слегка загорелой кожи. При виде такой красоты мой друг возмутился, напрягся и попросил по-дружески разобраться с виновницей его беспокойства. Я тихо, аккуратно положил руку на поднятую коленку Инессы и, поглаживая её, поехал вниз по отвесному склону ноги. Через мгновение мои пальчики "нырнули" под тоненькую материю стрингов. Дыхание женщины чуть сбилось, а потом замерло. "Ой, застукали! Друзья так не поступают" -
