испорченных мозгов. Скверно, что фантомы суеверий, эти абсурдные абстракции, вызывают осязаемую телесную вражду. Жестокую, кровавую.
Истинная, искренняя, добрая вера может быть только сугубо личной. «Вера» стадная – всегда идеология, всегда диктат, всегда насилие, террор, истребление.
Диктаторы играются людьми как куклами, распоряжаются их судьбами, жизнями. Отчего такое возможно? Сколь многие обожают тиранов и потворствуют им, уничтожая благородных, борющихся с деспотами в желании избавить людей от них... Почему?
С Олимпа нужно спустить всех вождей и гуру, удобно устроившихся там усердием холопов и фанатиков.
Захватит вдруг инспирация, влечёт тебя по миру дивному образов, мыслей, фантазий... Сделаешь эскиз – и искушенье возникнет словно юношеское: поделиться, поделиться!.. И пошлёшь набросок свой, волнуясь, почтенному приятелю-писателю... И через время короткое вычитываешь на персональном сайте автора почтенного опрометчиво ему доверенное... Ни ссылки, ни намёка... А пассажи позаимствованные уж вовсю обсуждают, пиететствует публика пред маститым чуть ли не корифеем: какой вы чудесный!..
А ведь посылал неопубликованное. Поди докажи... Впрочем, есть доказательство хронологическое – в мэйле магическом. С файлом прикреплённым. Первенство неоспоримое, но... кому ж покажешь? На пальцах пересчитать...
Разослать... Убедить мир!.. Хе-хе.
Спонтанно (взбрело): антипод плагиатора – аноним.
(Бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в эякуляцию, даже у дам)
Усеяна, пронизана ляпсусами эта самая ли-те-ра-ту-ра. Где ни раскроешь, наткнёшься на курьёз... Где ни черпнёшь, выловишь такое... такое!.. Хорошо ещё, ежели и ценные крупицы попадутся, но уж конфузы и пресловутые шероховатости попадутся наверняка. У всех. Бери наугад...
Вот, Битов пишет: «...сочетающий гармонию частей...» – не задумываясь. Ибо сама по себе гармония есть сочетание частей, а не какая-либо часть. Дальше – пуще: «Можно было бы лишь помечтать о таком учебнике...» и в следующем же предложении: «Такой учебник перед вами» (!)... Чего ж мечтать, если вот он! И там же ещё одно престранное заявление: «Если бы все умели читать ноты, представляете, какая бы царила в мире какофония!» Что бы это значило? Разве может от ЧТЕНИЯ нот возникнуть какофония?! И тем более – всего лишь от УМЕНИЯ читать ноты!.. Н-да.
...Упущения Набокова-лектора: он не заметил явных неточностей в «Превращении» Кафки: например, эпизод с отцом, сидящим дома в служебном мундире, на котором «сплошные пятна»... Но «сплошные пятна» – это уже одно большое пятно, вернее, отсутствие его! (надеюсь, пояснений не требуется) А кроме того: отчего бы этому мундиру быть в пятнах, да ещё «сплошь»?! Где швейцар умудрился бы их посадить на мундир, не говоря уже о том, что на службе не потерпели бы подчинённого в таком виде... Ещё очевиднее ляпсус, когда «жук» издалека разглядывает эти пятна на мундире, хотя у него очень плохое зрение (как явствует из текста же), и даже более крупные и ближе к нему находящиеся объекты он либо не различает, либо видит их смутно, размыто...
Кафка ошибался, считая «Превращение» лучшей своей вещью (а вслед за ним «инерционно» заблуждались многие критики, включая Набокова и Бродского)... Лучшее, действительно великое у него (необыкновенное, бесподобное, потрясающее, грандиозное!) – «Замок» и «Процесс», коими он сам не был удовлетворён... Что ж. Зато вполне удовлетворены другие.
Вопреки Набокову: музыка ближе к литературе, нежели живопись и прочие искусства. Само понятие стиля роднит словесное и музыкальное творчество. Один из факторов стиля – ритмика, по сути своей музыкальный термин. Далее: важную роль в литературе играет композиция – опять же отчётливый атрибут музыки, нерасторжимый с ней. Живопись «отображает» внешний мир либо фантастические образы, представленные аллегорически либо иначе, но чувства, ощущения глубже и тоньше передаёт музыка.
Свою - чуть ли не одиозную - фобию к музыке Набоков довёл до постыдного вздора, вплоть до навязывания заведомо фальшивой интерпретации позиции Кафки, настаивая на смехотворной версии, будто именно животности Грегора Замзы следует приписать влечение к музыке!.. Славная ахинея.
(Плохая музыка – явление столь же частое, как плохая литература и др.)
...Говорят, не находим себе места. Да что место? Какое-такое место? Себя, себя не находим...
Бог как персона. Занятно. Хм, у него ведь должно быть лицо, а это значит – какое-то определённое лицо! Именно такие, лишь ему присущие черты: нос, рот, подбородок и т.д. Не всеобщие, а индивидуальные!
Покажи личико, Гюльчатай!
Поскольку все мы по образу и подобию его, то есть у бога, конечно, и иные части тела... Называть их не обязательно. Вопрос только: зачем они ему?
А к женщинам тоже относится «по образу и подобию» ЕГО? Неужели?!
Ребёнком бог не был. Он не знал детства. Он возник сразу в таком-то виде и возрасте, и с тех пор больше не менялся. Не трогает время черты его. Борода его не росла с тех пор, как появилась на свет божий. Одеяния его оставались неизменными. Кто их сшил ему – божья тайна.
Судя по священным книжкам, бог всегда отличался чудовищным самодурством и жестокими капризами, пуще того – жуткой кровожадностью.
Во имя этого бога веками, тысячелетиями истязают, калечат, убивают людей.
Ему всё мало.
Ко всему прочему, бог глуп.
История ничему не учит, но учить её надо.
В советской армии. Сержант У. нанёс тебе страшный удар ногой (сапогом) в область печени. Причём, явно целился, хотел попасть именно в печень, хотел повредить её, хотел сделать тебя инвалидом или вовсе убить, но только чтоб не сразу скончался, а погодя – тогда никаких осложнений по службе... Да и не бывало у НИХ осложнений по службе – калечили, убивали, доводили до сумасшествия или самоубийства...
...Ты тогда долго лежал на полу скрюченный от неимоверной боли и думал – конец...
Боль - более двадцати лет - то и дело возобновляется, но конец отложился... Отсрочился.
...Погода нынче не фотогеничная. Не выйду на прогулку-природу с аппаратом дигитальным...
А так бывает славно, когда заря нежнейшая, с одного края – розовеющая-желтеющая, с другого – бирюзовеющая... А закат часто бордовеющий, багровеющий... И всегда, всегда – чернеющий.
Просветленье грядёт.
Сочувствие к умирающим – сочувствие обречённых-в-перспективе к обречённым-сейчас. Сострадание приговорённых к казнимым.
Мы точно знаем, что приговорены к смерти, поэтому можно только дивиться нашему самообладанию... ... Может быть, в каждом человеке подспудно (хм) живёт надежда или даже убеждённость в бессмертии – в той или иной форме, а также в вечной запечатлённости, вечном сохранении его мыслей и деяний...
Невозможность смириться со смертью порождает богов, коим люди вручают право на вечность – ну, а мы, люди, уж как-нибудь пристроимся рядышком... Получим свою порцию бессмертия.
Противоречия разума как торжествующая неизбежность.
Пока ты ещё здесь, пока ты здесь ещё, в тающем мире - куда, куда устремить взор? На чём бы сконцентрироваться, сфокусироваться – чтобы захватило, понесло, заставило забыть скуку смертную, тоску неизбывную (да? она ведь такая?)...
Противоречия бессмертны как вечность.
Бывают моменты редкие, когда ты способен охватить взглядомыслью мироздание в совокупности и в сущности его. Чрезвычайно странно и чуть-чуть забавно, что люди в этом ракурсе не являются... не являются приоритетом-пиететом природы...
В масштабе мироздания нас и не видно. Нас даже и... нет вовсе.
....................................................................
Санкт-Вендель, июнь 2011 г.
