СКАЗКИ И ПРИТЧИ
Содержание:
гитара
дом
камни и болото
путник
женщина
о грязном белье
петя-пэт
сила слова
скучная сказка
галоша
ГИТАРА
(стих в прозе)
У него была хорошая гитара о шести струнах.
Но он ЕЁ не берег.
На НЕЙ играли все кому не лень: близкие, дальние, случайные…
Порвали все струны.
Он нашел одну старенькую, тронутую ржавчиной струну.
Кое-как ее натянул на Гитару.
…Случилась большая гулянка!
Пьяная девка, непослушными пальцами, пыталась сыграть на Гитаре «Собачий вальс».
Струна – последняя – со стоном лопнула.
Гитара умолкла.
Теперь ОНА пылится на чердаке дома, рядом с ведром без дна.
ДОМ
(стих в прозе)
Осень.
Старый ветхий Дом.
Стекла выбиты.
Окна крест-накрест заколочены досками.
Мыши в Нем не живут.
Домовой ушел.
Бывает, ночуют в Доме ветры.
…Осенний Ветер, пританцовывая, носится из комнаты в комнату.
Поет о любви рыжей белоногой Березке,
одиноко зябнущей на улице.
Дому с ветром веселее.
Старик засыпает под причуды влюбленного.
Ему снится: С неба падают первые белые, холодные цветы-снежинки.
…Приходит Она – милая и ласковая.
Делает уборку, топит печь…
Становится чисто, светло и тепло,
Как когда-то очень-очень давно…
КАМНИ И БОЛОТО
(притча)
Два камня покоились на краю пропасти. Их, камней, было немало, но речь о двух Камнях.
- Слышишь какие рулады выводят лягушки в болоте?! Изо дня в день, из года в год одна и та же песня, - сказал Первый Камень, глядя вниз на темное пятно болота.
- Согласен. Ква-ква!Ква-ква! Ничего нового. Их это вполне устраивает. Это их жизнь. – Согласился Второй Камень.
- Интересно, а если сорваться вниз. Упасть в болото. Пустить по нему волну. Поднять со дна ил. Что-то изменится? Может, иначе лягушки начнут петь? Другая песня будет? А-а-а?
- Наврядли…
- А-а-а! Все-е-е же-е-е, - Первый Камень сорвался и полетел в пропасть.
- Ч-чпо-о-ок! – еле слышно раздалось внизу. Пошла мутная, ленивая волна по тяжелой воде. Лягушки умолкли на минуту. Робко квакнула одна. Потом другая. Все вместе:
- Ква-ква-ква…
Зря он это сделал, - с сожалением заметил Второй Камень, - Та же песня. Болото есть болото. Теперь он на дне в вязком иле. Ни лучше ли просто молча, камнем глядеть вниз на болото и не вмешиваться в его жизнь? Согласен, каждый день слышать утомительное, однообразное «ква-ква» тяжело, порой невыносимо. Но, кроме болота, есть же к частью, Солнце, Звезды, Ветер и Дождь… Птицы и Тучи… Лучше о болоте не думать, тогда уж точно не захочется поднимать в нём волну и ,увы, гибнуть…
ПУТНИК
(притча)
Были долгие ночь и зима – длиною в человеческую жизнь. В небе чернь и сироты звезды. На земле лед и буйный ветер.
Брел по бескрайней холодной равнине путник – от огня к огню, от тепла к теплу, от света к свету…
У каждого костра он находил тепло и свет, бывало любовь и дружбу.
Покидая каждый костер, путник забывал тех, кто его любил, кто мог стать ему другом.
Будучи уже старым и дряхлым, он оставил один костер, но до другого так и не дошел. Сил не хватило, а может желания?! Упал на лед. Замерзая, подумал: «Жизнь прожил, а свой костер так и не разжег. Никого не согрел, не приютил, никого не любил, никому не стал другом…»
- А может не для кого было разжигать костёр ?- прошептал ветер.
ЖЕНЩИНА
(притча)
- Видишь Большую Медведицу? - спросил звездочет
- Вижу большую ложку! - ответила она
- А Медведицу не видишь?
- Нет! Тебе 99 из 100 скажут, что это ложка, а ты - медведь, медведь... - с гневом бросила она и ушла жить к повару.
Женщина и повар редко смотрят на ночное небо, но зато, когда глядят, оба видят большую ложку. И не ссорятся...
О ГРЯЗНОМ БЕЛЬЕ
(рассказка)
Ху пришел к Аху на кисель с кренделями.
- Надо бы ноги сполоснуть, заметил гость.
- Ноги? Ноги так ноги. Ванна вон там,- подсказал хозяин.
Ах разлил по чашкам кисель, а Ху все нет и нет – задерживается. Заглянул Ах в ванную а Ху стоит и внимательно разглядывает грязную простынь Аха – гость вытащил ее из короба для несвежего белья.
Ху сказал:
- Интересненько-нтересненько. Забавная география пятен. Вот это похоже на след от клубники, - лизнул пятно, задумался Ху.
- Это я ночью клубнику в постели ел, - смутившись ответил Ах.
- Тэк-тэк! С кем?… А это пятнище похоже на след от кофе?!
- Это я как то утром в постели кофе пил, - совсем растерявшись, начал оправдываться Ах. – Кисель остывает, - робко напомнил хозяин гостю.
- Тэк-тэк! Пошли кисельком с крендельками побалуемся. А после кренделей надо будет снова ноги сполоснуть и истории остальных пятен узнать…
* * *
Ху пригласил в гости Аха на селедку с йогуртом.
Ах приблизившись к дому Ху, увидел его на лавочке. Рядом с Ху, на заборе висела мятая, зачуханная усеянная пятнами простынь.
- Для чего это? Зачем? – удивился Ах.
- Тебя какое пятно интересует?, - оживился, стал нервно потирать руки хозяин простыни.
- Да-а-а, в обще-емто-о, - смутился гость.
Возле Ху и Аха начали кучковаться соседи, случайные прохожие.
- Вот это пятно от Б. Ее здесь все знают!
Соседи утвердительно кивнули головами.
- А-а вот это от одной П! Я даже ее имени не помню, -стал входить в раж, размахивать руками, задирать ноги, брызгать слюной Ху.
Собралось большое стадо любопытных зевак.
Одна кривая, хромая, лысая старушка с бородой так долго стояла с открытым ртом, что в него залетела птичка. Божье создание приняло открытый рот за дупло, старушку – за дерево…Птичка вылетела – запах редьки не понравился…
-А-а вот это! Я мучился животом. В общем г…
Ах устал. Он кое-как выбрался из плотного кольца любителей шоу
После этого случая Ах больше никогда не звал к себе в гости Ху и ему подобных, и сам к таким не заглядывал – на селедку с йогуртом.
ПЕТЯ-ПЭТ
(рассказка)
Осенний вечер. Вокзал большого города. В прокуренном буфете два вокзальных грузчика пили дрянную водку, закусывая пережаренными пирожками с горохом. Рядом с ними дамочка в шляпке кормила болонку с розовым бантом на шее «докторской» колбасой.
- Съешь, золотце. Съешь еще, Сильвочка, - сюсюкалась с холеной собачкой молодящаяся старушка, как няня с ребенком богатых родителей.
- Я хотел бы тоже так жить, - подал голос один из грузчиков. – Спать на пуховой подушке, трескать в три рта колбасу и раз в неделю гавкать на бронированную дверь…
- Размечтался, Петя, ештвою-каралы!,- вставил второй работяга.
- А-а, чо? Чем я хуже, Ваня, этой глупой псины?
- Вы хотите так же жить? - раздался ровный вкрадчивый голос за спинами друзей.
Они нехотя повернулись и увидели худощавого человека в сером пальто.
- Да, хочу! – не унимался «мечтатель».
- Я могу вам это устроить, - твердо сказал незнакомец.
* * *
Петя полностью обнаженный спал в позе зародыша на шкуре белого медведя. Поленья в огромном камине догорали, но всё равно в просторной комнате было тепло и уютно. За окнами занималась поздняя и блеклая заря. Гадко каркали вороны.
- Встать! – скомандовал человек в сером халате, щелкнув пальцем по уху бывшего грузчика. Петя, зевая, поднялся на четвереньки.
- Голос, Пэт!
- Гав-гав-гав!..
- Хорошо, Пэт! Иди. Там у тебя в одной миске кусок колбасы, а в в другой – молоко.
Петя-Пэт на четвереньках засеменил завтракать.
Когда Петя-Пэт подкрепился, хозяин вывел его из дому, для новоиспеченного «пса» зимние прогулки были адовой мукой. На улице «собачий» холод, а он гол и с намордником на голове, да и на ноги вставать нельзя, передвигаться можно только на четвереньках.
* * *
Прошел год. То ли от скуки и однообразия, то ли от того, что Петя-Пэт перестал тяжело, угарно работать грузчиком, но в нём всё чаще стал просыпаться самец. Он стал заигрывать с уборщицей хозяина Даздрапермай – ядреной, краснощекой теткой лет сорока пяти. Она оправдывала свое имя – была груба, напориста, трудолюбива, в ее одежде доминировали красный цвет и его оттенки.
Петя-Пэт, обычно, нырял уборщице под парашутообразную юбку и нежно покусывал ее за толстые ляжки. Она кокетливо гоготала и, ,пунцовея, рыкала:
- Изыди бес! – шлепала шалунишку тем, что было у нее под рукой или в руке – тряпкой, веником, канделябром…
Как-то раз Даздраперма, делая очередную уборку, слишком глубоко вздохнула и пуговица на ее блузке, под напором перезревшей плоти оторвалась и пулей залетела под большую тахту. Женщина, став на четвереньки, полезла ее доставать. Петя-Пэт не растерялсяи этаким кобельком вскочил сзади на нее. Она загоготала громче обычного – так, что все большие, средние и маленькие висюльки на люстре, раскачиваясь, хрустально зазвенели.
- Изыди бес-с-с!..
И тут, на горе парочке, вошел человек в сером…
Даздраперму уволили, а Петю-Пэта- кастрировали.
* * *
Прошел еще один год. Все это время Пете-Пэту запрещалось говорить по-человечьи, только лаять. Есть без помощи рук из мисок, стоящих на полу, было железным правилом. Петя-Пэт, после кастрации, сильно поправился. Много спал – сутками. Потеряв всякий интерес к жизни, он повадился лазить втихомолку по ночам в бар хозяина. Как-то раз сильно поддав, он не пробуждаясь сходил по малой нужде на шкуру белого медведя.
- Что ж-ж ты ж-животное, гадишь где не положено, - больно пиная Пэта, злился хозяин.
Петя-Пэт сначала поскуливал, но потом не выдержал издевательств и цапнул обидчика за ногу.
Два шкафоподобных телохранителя хозяина изрядно попинав Пэта, как футболисты мяч, выбросили его в один из мусорных баков…
* * *
- Петя, ештвою-каралы, ты? - был озадачен бывший дружок Петра Иван. Он увидел роющегося в мусорном баке не то человека, не то пса. Существо, похожее на Петра, было покрыто редкой рыжеватой шерстью, имело короткий, наподобие поросячьего, хвост.
Когда Иван попытался приблизиться к бывшему собутыльнику, тот зарычал, обнажив редкие желтые зубы, Чуть погодя зашелся в хриплом лае…
* * *
Однако, нашлась сердобольная старушка, приютившая Петю-Пэта.
Люди говорят, что она его немного приодела, держит в тепле, кормит, пусть не разносолами, но сытно. Он перестал лаять. Стал говорить. Правда, порой трудно разобрать, что он сказал, но его новая хозяйка понимает. Хоть и словарный запас у Пети-Пэта в три десятка слов и из них половина нецензурщина.
Он старушке помогает вести нехитрое хозяйство. На нем вся «черная» работа: огород копать, воду носить, дрова рубить… дом охранять.
Бывает, время от времени, ночами Петя-Пэт не дает спать старушке и ее соседям. Он становится на четвереньки и, тоскливо глядя в окно на уличный фонарь, заунывно воет.
Может, это его плач по своей прежней человеческой жизни?
СИЛА СЛОВА
(сказка)
Конюх Микола Барбазяка "принял на грудь" два стакана вина, закусил салом с луком и взялся чистить конюшню. Убрав навоз, он выпил еще стакан, как бы поощрив себя за трудолюбие, и тут же завалился спать. Заснул? Вроде бы нет.
- Ты кто?
- Я - домовой конюшни, - промямлило нечто маленькое, насупленное, заросшее рыжей шерстью.
- Чо тебе?
- Я очень люблю лошадей. И ты, Микола, к ним тоже хорошо относишься,
- Ну и чо?
- А то, что я решил тебя одарить, - важно сказал домовой.
- Нальешь, что ли?
- Нет, друже. Я дам тебе силу слова... Слышишь? Силу слова...
* * *
Приснится же такое, хреновина всякая..." - подумал, еще не совсем пробудившийся, конюх.
Сон прошел. Микола вяло, по-стариковски, со скрипом встал. Налил еще стаканчик, выпил, закусил. И пошел домой…
Намедни ночью шел проливной дождь, и теперь улица, по которой брел наш герой, была
