Навеянные строки (продолжение 9)

Надеяться, что жизнь станет совершенней, пожалуй, не стоит: она никогда таковой не будет. И носиться с идеей о разумно построенном обществе - тоже утопия, т.к. камень преткновения тому - ЧЕЛОВЕК. Он не становится "лучше", а наоборот, он еще более изощренней уничтожает себе подобных. Человечество обречено на гибель, как, в общем, и все живое во Вселенной. Вопрос только времени.

***

Однажды В. Набоков заметил: "Мой русский язык - как подмороженная клубника". Он, конечно же, кокетничал. Но если серьезно, то как же тускнеет и блекнет с каждым годом красота и прелесть русского языка!

***

Вот, можно сказать, я прожил жизнь. И если начистоту взять и отрезать пуповину самолюбия и эгоизма, то что же выходит? В общем-то, ненужность, никакого смысла, безвестность... Да бывали какие-то проблески, вспышки и даже роковые минуты - и что? Пшик, ничего выдающегося, оригинального. Так - серость, нелепый вздох природы... Да ладно бы я один, а то ведь и рядом и поодаль - то же самое. Целое поколение!!! 

***

Не виделись, наверное, лет сто. Встречаю и спрашиваю: "Как жизнь?"  "Как, как!? - отвечает она, - Я давно уже не живу для себя", - и говорит это с огорчением, раздраженно, даже зло. "Вот тебе на", - подумал я.  А ведь когда-то это считалось верхом нравственности. Мысль о самоотречении, самопожертвовании - одна из основных Божьих мыслей...

***

Чтение хорошей книги - прекрасное лекарство от депрессии.

***

Чем дальше, тем все заметнее, как постепенно укореняется привычка относиться друг к другу плохо.

***

Что может быть ценнее откровенности с самим собой? Да и писать следует искренне, откровенно, до предела, до взрыва скандальности.

***

"Если душа бессмертна, то к чему ей пустой блеск славы, а если она смертна, то тем более".                                                     Джероламо Кордано.

***

Порой я чувствую, как моя душа немеет, затекает, словно я её отсидел.

***
 
Что может быть противнее в человеке, чем нечистоплотность, неряшливость чувств.

***

Небольшая прокуренная комната, где висит стойкий запах алкоголя, набитая малознакомыми, воспаленными почитателями его таланта, со слезами на глазах внемлют ему. И он - худой, в грязном белье, маленького роста, неопрятный, с грязью под ногтями, длинными льняными волосами - декламирует свои стихи. Бросаются в глаза неправильные черты его лица, и умный, живой, осмысленный взгляд постепенно блекнет под действием алкоголя; наконец он валится без сознания под стол, на заплеванный, грязный, в окурках пол. Умирая в доме для душевно больных, он кричит: "Бессмертия мне! Дайте мне бессмертия!"                                          К.М. Фофанов

 ***

Плюньте мне в лицо - кому не приходилось в своей жизни хитрить, ловчить, а порой и перешагивать через хрупкую, полную надежд, молодую жизнь?

***

Иной раз одолеет воображение - представишь, как сознание  то погаснет, то вновь вспыхнет, точно фонарь на ветру, подступит тяжелое дыхание с гортанным бульканьем, начнут проваливаться щеки, заострится нос, и кто-то чужой скрестит руки, перевязывая их бичевкой на груди, и едва касаясь, закроет глаза. Становится страшно и я холодею от испуга.

***

Большой грех - быть злым, вредным и причинять страдание другим.