отпусти! Не могу… – жалобным свистящим шепотом еле слышно лепетал задохнувшийся Герман.
– Ну, наконец-то, решился! – она шутливо смеялась, глядя на своего поверженного жениха. Ослабила хватку и жарким поцелуем обожгла его губы:
– Ух, сладкий какой!
– Это от табака, – Герман выпрямился, уселся удобней, тыльной стороной ладони вытирая влажный рот. Жанна игриво потянулась всем телом, ласково глядя на него. Антон и Ольга, улыбаясь, смотрели на эту необычную парочку. Отличное настроение, прикосновение солнечных лучей, шелестящий плеск волн, все это приносило ощущение покоя и счастья, душевного расслабления.
Исполнив замысловатые эволюции, поймали ветер. «Анабелла» упруго распустив паруса, в небольшом крене летела вперед, рассекая форштевнем волну и оставляя за кормой широкий пенящийся след. Приближался поросший стеной вековых сосен крутой обрывистый берег. Повернув по широкой дуге, долго шли вдоль шипящей кромки прибоя. Множество ласточек носились в воздухе во всех направлениях, залетали в свои, сделанные в отвесной стене гнезда. Чайки, что-то громко крича, неугомонно кружились над самой водой и, внезапно сложив черно-белые крылья, стрелой падали вниз. Выныривали с зажатой в крепком клюве мелкой трепыхающейся рыбешкой и быстро уносились, растворяясь в бесконечном пространстве.
Наконец справа по борту открылся Бердский залив. На полном ходу влетели в покрытую мелкой рябью просторную заводь. Далеко на горизонте просматривался город Бердск. На низком берегу тесной россыпью замерли нарядные дачные домики. Через залив тянулись провисшие от жары провода ЛЭП, идущие к высоким мачтам, широко шагающим куда-то. На другой стороне расположились высокие здания санаториев и домов отдыха. Панораму живописно дополняли песчаные пляжи и лодочная станция.
Свернули паруса, закрепили гафель. Сбросив на палубу спасательные жилеты, прыгнули в воду и стали нырять и резвиться, как молодые дельфины. Ольга, развязывая тесемки жилета, только туже затянула узел и долго пыталась распутать перекрутившиеся шнурки. Стояла одна, с завистью глядя на купающихся. Наконец сдалась, присела на борт. Плавать в жилете ничуть не хотелось и она, свесив ноги, весело брызгала в подкрадывающегося Антона. Он неожиданно вынырнул рядом, выпрыгнул и, схватив ее, тут же утащил под воду. Радостно смеясь и отфыркиваясь, выскочили на поверхность. Ольга оранжевым поплавком мягко качалась на волнах. Антон крутился рядом, пытаясь подобраться ближе. Она не подпускала, беспрерывно окатывая пловца каскадами теплых сверкающих брызг и стойко обороняясь. Но ныряльщик из-под воды крепко схватил ее за ноги и потащил в глубину. Затем стремительно взлетели вверх и задохнувшиеся, счастливые, слились в жарком поцелуе. Крепко сжимая друг друга в объятии, долго парили в невесомости, позабыв обо всем на свете.
Совсем недалеко плескались и весело смеялись Герман и Жанна. Яхта медленно дрейфовала, направляясь к середине залива, и уже отошла на приличное расстояние от купальщиков. С громкими криками наперегонки бросились догонять уходящую «Анабеллу». Подтянувшись быстрым сильным движением, Жанна легко перепрыгнула через борт. Антон вытащил Ольгу на палубу и они, обняв друг друга, наблюдали, как отставший Герман, отчаянно выгребая, не может взобраться на яхту. Жанна не позволяла судовладельцу воспользоваться своей собственностью. Весело дурачась, шутливо отталкивала его цепляющиеся ладони. Протягивала ему руки пытаясь помочь, а когда он начинал доверчиво хвататься за них, быстро и резко отдергивала, и обессиленный капитан грузно уходил под воду. Наконец, жалобно взмолившись о пощаде, был поднят на палубу. С трудом отдышавшись, вновь взялся набивать свою чудесную трубку:
– Доставай Антоша спиннинги, попробуем судачков подергать. Повезет, и стерлядки наловим.
Антон отправился на бак расчехлять удочки.
– А девчонки пускай загорают! – Герман уселся в позе лотоса, окутавшись густыми клубами дыма.
– Сами загорайте!.. А мы будем танцевать! – в руках Жанны появилась магнитола.
Прибавила громкость, и динамичная танцевальная музыка широкой звучной волной полилась над притихшим заливом. Она вскочила, двигаясь свободно и раскованно. Энергичными движениями стройных загорелых ног начала исполнять экспрессивный заводной танец, в восторженном упоении прикрывая горящие глаза и выгибаясь упругим податливым телом.
Ольга, тщетно пытавшаяся развязать мокрый узел, во все глаза глядела на удивительную танцовщицу. В узком черном бикини та была, безусловно, восхитительна. Проворно крутилась вокруг мачты, используя ее вместо пилона, прыгала на нее, подтягивалась руками и соблазнительно извивалась. Чуть касаясь обнаженной спиной, медленно опускалась и легко поднималась на пружинящих ногах. Гибкая, заводная, слегка сумасшедшая. Жгучими озорными глазищами бросала взгляды то на застывших парней, то на восхищенно глядящую Ольгу, и все более и более накаляла темп, в томительном исступлении исполняя совсем уже откровенные повороты и пируэты.
Герман без всякого сожаления отбросил дымящуюся трубку и с удовольствием присоединился к своей разгорячившейся девушке. Высоко поднимая ноги и слегка подпрыгивая, все же довольно пластично и старательно исполнял экзотичный ритуальный танец племени маори. В длинных шортах-бермудах, худощавый и бледный, на фоне красавицы Жанны он выглядел немного комично, но все же, казалось, они вполне подходят друг другу. Заиграла медленная романтичная музыка. Танцоры кружились по узкой палубе, прерываясь иногда быстрыми, обжигающими поцелуями. Наконец, крепко прижимая Германа к мачте, Жанна буквально впилась в его губы, и они увлеченно застыли в немой неподвижности.
Ольга смотрела на Антона, раскладывающего спиннинги. Видела стройное мускулистое тело, сильные ласковые руки. В памяти возникали видения жарких безумных ночей, сводящие с ума волнующие прикосновения, безрассудное опьянение ощущений, неистовость до беспамятства, до почти потери сознания. От воспоминаний сладостно кружилась голова, а где-то внизу живота пьянящей волной растекалась дивная, обольстительная нега.
Послышалось раздающееся сверху тихое тревожное потрескивание. Она подняла затуманенные счастливыми грезами глаза и увидела совсем близко, медленно, но неукротимо надвигающиеся, низко провисшие провода высоковольтной линии. Зловещее стрекотание звенело прямо над яхтой. Ольга с ужасом смотрела, как высокая мачта уже вплотную подходит к проводам. Громко играла музыка, и никто ничего не слышал и не замечал…
Дальше все происходило словно в сюрреалистичной замедленной съемке. Верхушка мачты проходила роковой провод, имея пару сантиметров зазора. Яркая сине-фиолетовая змейка хищной спиралью спустилась вниз по алюминиевой конструкции. Не спеша подобралась к обнявшимся Герману и Жанне. Окутала ослепительным голубоватым свечением, затем стремительно скользнула по мокрой палубе. Разделившись, двинулась, одна к занятому на баке Антону, другая к стоящей с широко открытыми глазами Ольге. Она еще успела разглядеть, как густое сиреневое облако, неслышно подобравшись, накрывает его целиком. Раздался тяжелый оглушительный взрыв и мощный раздирающий удар снизу. Напряжение в тридцать пять тысяч вольт не найдя заземления вырвало кусок днища. Горячая обжигающая волна подняла Ольгу и швырнула за борт. Прозрачная вода с шипением сомкнулась над головой, и больше не было ничего…
«Анабелла» двигалась, медленно оседая в воду кормой. Будто живые мужчина и женщина, крепко обнявшись, прижимаясь к оплавленной мачте, вместе с яхтой уходили в глубину. А вокруг все так же весело и беззаботно сияло яркое солнце. В серебристо-синем небе нескончаемой вереницей шли бесплотные кучевые облака, а беспечный игривый ветер неутомимо носился над невысокой радужной волной, срывая и унося куда-то вдаль клочки искрящейся пены…
