Ему было сорок два. Она была пианисткой. Он был грузноват, с тяжелым одутловатым лицом, и широкой лысиной на слегка угловатой голове. Она была стройна, грациозна, с лицом античной богини. Он работал на режимном предприятии, составлял сложные аналитические отчеты, готовил руководству доклады к конференциям. Она порхала божественными пальчиками по клавишам и считала окружающую действительность жалким приложением к ней, прекрасной и недосягаемой.
Он всегда ел на завтрак яичницу с сосисками, и доливал в чай холодную воду прямо из крана, если было горячо. Она всю кухню увешала таблицами калорийности продуктов, и бесценными советами как эти калории потом сжигать. Он не читал ничего, кроме «Спорт-Экспресс» и совсем не разбирался в живописи, поскольку был потомственным дальтоником. Она буквально жила в Третьяковке и до безумия обожала старинную японскую прозу, читать которую предпочитала в оригинале.
Они были настолько разные, что невозможно было даже представить их хотя бы где-то рядом! Но Они все же оказались рядом, в Ленкоме, на «Юноне и Авось». И даже тут - Она чудом ухватила билетик у спекулянтов, а Ему вручил начальник в награду за удачный доклад. И Он абсолютно искренне посчитал надвигающийся театральный вечер бездарно потерянным!
Они сидели рядом, чуть касаясь локтями, ничего и никого не замечая вокруг, и заворожено вглядывались в разворачивающееся на сцене действие. Два с лишним часа пролетели как один миг.
«Я тебя никогда не забуду… !» - шептал Он, украдкой смахивая слезу.
«Аллилуйя любви… ! Аллилуйя… !» - едва слышно, как эхо повторяла Она.
Спектакль закончился, смолкли овации. Он растерянно огляделся и встретился с ее разгоряченным взглядом. Они тихо улыбнулись друг другу, едва заметно, лишь уголками губ. И пошли на выход. Вместе… ! Такие разные раньше, и такие близкие сейчас
