Серафим Глава 2

      – Ящик красного!
        – Ого! – заревел народ.
        – Давайте ребята, давненько не виделись!.. – он был искренним и щедрым.
        Сидел и слушал веселый гомон, смешные рассказы о сельской жизни, армии, совхозе. Вино лишь пригубил. На душе было не спокойно. Волновался и знал, что сегодня увидит ее, свою первую любовь. Надю, Наденьку… 
        Два года пролетели. Переписывались, но закрутился он, замотался, загулял. Девчонки были у него. А ведь любил-то ее!.. Первые касания, первый поцелуй. Жаркие объятия, чудные ночи, чувственные признания. То лето прошло во влюбленном угаре. Ничего у них серьезного и не было, но те чувства, слова, ощущения – нет, не забыть никогда, как сказку, рассказанную в далеком детстве… 
        Игорь вышел из душного, накуренного помещения. Площадка поредела, уже начали запускать в клуб, и зрители помаленьку занимали места. Он скользил взглядом по нарядным женщинам, вглядывался в разрумяненные лица. Искал. Ее не было видно. Он заволновался, немного сник… 
        Вдруг, среди стоявших девушек мелькнул знакомый образ. В ногах обнаружилась дрожь, щеки побледнели. «Надя!..» – молнией мелькнуло озарение.
        Она не замечала его. Улыбалась, слушая щебетание подружек. Два года назад в памяти осталась хорошенькая девочка, юная девушка, невысокого роста, обаятельная и нежная… 
        Теперь же он наблюдал красивую молодую женщину, загадочную и пленительную, зрелую, и в то же время девственно-чистую, непорочную, желанную… Легкое белое платье, высокий каблук, – лишь усиливали границу талии, изящность стройных загорелых ног, красоту рук. Высокая грудь выделяла стройный силуэт, а тонкая шея, переходя плавным изгибом в линию спины, придавала особенную грациозность, граничащую с надменностью, недоступностью. Водопад вьющихся черных волос ниспадал на плечи, синие глаза сияли в лучах заходящего солнца…
        Он не верил своим глазам. Как-то сжался, потускнел на фоне такого восхитительного соцветия, воплотившего в себе мечтания поэтов Серебряного века.
        Надя повернула голову, и взгляды встретились. Губы шепнули его имя, она вздрогнула от неожиданности, но взяла себя в руки. Они шли навстречу, и казалось, вокруг все замерли, остановились и смотрят на них. Ждут…
        – Здравствуй, Игорь!  
        – Здравствуй!.. – слов не было, хриплый от волнения голос дрожал. Он не знал, что сказать ей. Смотрел, глупо улыбаясь. Восторженными глазами обнимал прекрасное лицо, чувствовал сладость губ, жар поцелуев. Он помнил все. И от нахлынувших воспоминаний стоял, не зная, что ему делать. К счастью в клубе зазвенел последний звонок, приглашая зрителей в зал. Она взяла его под руку, и они направились занимать места.
 
        Начался фильм. Игорь давно посмотрел его. А здесь это была новинка, и деревенский люд с замиранием следил за событиями. Встревоженный зал ахал и выкрикивал пылкие реплики, что говорило о сильнейших переживаниях за судьбы героев. Наде хотелось посмотреть кино, о нем так много говорили! Но рядом Игорь… 
        Она положила руку на его ладонь и чутко следила за сюжетом. Он сидел вполоборота, смотря только на нее. В полутьме ее образ виделся чарующим наваждением. Поражался происшедшим с ней изменениям. Не верил, что это она, – его Надя. Ощущения были настолько необычными, живыми, что захотелось уйти, чтобы разобраться в своих чувствах. И в то же время он ни за что на свете не ушел бы сейчас, не выпустил из своей руки ее ладонь. 
        Как так? Оказывается, в дальних селах живут такие создания! Без модного блеска, без пустых женских затей, прельщающие и сводящие с ума, неиспорченные огнями городов, манящие и желанные. Настоящие… Так думал Игорь, глядя на нее и ощущая близость ее жаркого тела, легкого аромата недорогих духов. Он считал себя опытным бонвиваном, искушенным в женской красоте. А оказалось, что эта девушка покорила его полностью. Ему сильно захотелось никогда не расставаться с ней. «Может быть нам пожениться?.. – мелькнула мысль. – Точно! И плевать на все остальное!»
        Наконец фильм завершился счастливой развязкой. Публика аплодисментами и свистом выражала свою восторженность. Постановка понравилась всем. Небольшая часть тех, кто постарше, женатых, отправилась по домам, красноречиво обсуждая на ходу события, произошедшие в далеких тропических морях и искренне поражаясь коварству бандитов-пиратов, пытавшихся перехитрить советских моряков торгового флота.
        Оставшаяся молодежь унесла скамейки и стулья, освободив танцплощадку. Приглушили свет, включили оглушительную музыку и пустились в пляс. Удивительно, – нашлось много умельцев танцевать брейк-данс. Получалось очень неумело, но с огромным старанием. Один долговязый ухарь изумлял всех умением изображать «лунную походку». Он по-другому не двигался, пугая волнообразным движением назад мирно стоящих подростков, пытающихся выглядеть взрослее. Несколько юнцов сбились в тесную кучку и, нацепив черные очки, изображали танцующих роботов. 
        Немолодой, разгоряченный вермутом дядя лихо отплясывал чечетку, с периодичностью метронома выкрикивая: «асса!» и грозно вращая безумными глазами. Остальной народ вел себя скромнее, двигался более пристойно. Девушки стояли рядами вдоль стен и наблюдали за кавалерами, оценивая достоинства бодрящихся в неистовой пляске парней. 
        Кавалеры, закатав рукава цветистых рубашек, смотрели гоголем, стараясь выделиться и привлечь внимание необычностью телодвижений. Некоторые танцоры ухитрялись виртуозным вихлянием бедер затмить исполнителей популярной ламбады, виденной однажды по телевидению и оказавшей неизгладимое впечатление на доверчивых сельчан. Молодцы усатые хватали девиц за руки, увлекали в извивающийся в шальном ритме круг. Те отбивались, заливисто визжали, но все-таки шли. Распалившись и разрумянившись, выбивали каблуками такую неукротимую дробь, что наверху сотрясалась крыша. 
        Было очень весело и непринужденно. Игорь с Надей искренне смеялись, глядя на зажигающую молодежь. Но танцевать не хотелось. К тому же из соседнего села подъехали на мопедах хмельные люди. Они, поснимав с себя рубахи, пытались кружиться на голове и ходить на руках, часто падая и ударяясь. Было понятно, что добром это не кончится. Впрочем, как и всегда на сельских танцах. Несмотря на присутствие участкового милиционера, – щуплого и невзрачного мужичка, не брезговавшего чаркой-другой крепчайшего самогона. Обычно к концу дискотеки служитель порядка не выдерживал и крепко засыпал, уронив лохматую голову. На него никто не обижался.
        Внезапно среди танцующих девчат появилась худосочная, трехметрового роста фигура с длинными ногами, и гигантским шагом решительно направилась в сторону столика ведущего, где стоял катушечный магнитофон и ламповый усилитель. Народ с недоумением расступался, уступая дорогу существу. Не дойдя нескольких метров до оцепеневшего ди-джея, верзила упал, поверженный любителем «лунной походки», идущим задним ходом и не заметившим нескладного субъекта. Тот опрокинулся навзничь, обнажив деревянные ходули, обутые в кирзовые сапоги и предназначенные поразить всех необычностью затеи. Клуб дрожал от дикого хохота, совсем заглушившего ритмы зарубежной эстрады…
        Надя с Игорем весело смеялись, вытирая выступавшие слезы. Затем взялись за руки, и вышли из душного помещения.
 На улице все жило и развлекалось. Какие-то личности на самодельных мотоциклах с форсированными двигателями мчались наперегонки, стремительно взбираясь на высокую гору песка. Спускаясь вниз на страшной скорости, испытывали тормоза, резко останавливаясь перед забором и ослепляя прохожих ярчайшим светом фар. Один, невезучий, начисто снес калитку, повалив деревянный штакетник. Из спящего дома выскочил голый человек с ружьем; яростно матерясь, осыпая мотоциклистов проклятьями, ожесточенно палил из обоих стволов в небо. Рокеры дружно ринулись мимо взбешенного мужика, оглушили ревущим полными оборотами мотором и, обдавая дымом выхлопа, с невероятной скоростью исчезли за поворотом. 
        На скамейке, бренча гитарой песни, кучка любознательных школьников пыталась запустить в небо собранную из подручных материалов космическую ракету. Ломающийся голосок тонко кричал: – « я пью до дна за тех, кто в море!». Парни тут же наливали в железную кружку вино и степенно пускали по кругу.
       Экспериментаторам сообщили: – ракета к старту готова! Отошли дальше, смело запалили бикфордов шнур, видимо украденный у взрослых. Хором начали отсчет: – раз, два, три... 
        На цифре семнадцать село потряс чудовищной силы взрыв. Ослепительная вспышка разорвала ночной мрак. Смрадный дух сгорающего порохового заряда укутал ребят. Ракета красной точкой уходила в звездную высоту и, совершив параболу, плавно спустилась вниз. Приземлилась в чей-то огород на окраине деревни, в кучу прошлогодней ботвы сваленной у забора из колючей проволоки. Сухие стебли вспыхнули, языки пламени взвились и сразу опали, вызвав восторженные крики учащихся. Деревня жила ночной жизнью…
 
        Они шли, взявшись за руки, возле уснувших домов, мимо цветущих палисадов и гремящих цепями дворовых псов. Говорили, рассказывали о себе, своих планах. Надя окончила школу и осенью собиралась ехать в Бердск, чтобы поступать в медицинское училище. Об институте не помышляла, так как никого из родственников в Новосибирске нет, а в Бердске живет старшая сестра. Игорь слушал, умилялся ее волнующему голосу, мечтам, наивности размышлений. Он чувствовал, что никуда не отпустит ее, увезет с собой, украдет, похитит… 
        Часто усаживались на завалинки, долго целовались, вспоминали давнее лето. Ночь стояла душной, плотная темнота окутывала паутиной таинственности и покоя. В воздухе носился запах трав, цветущих растений и чего-то неуловимого, такого деревенского… В небесах загадочно мерцали созвездия, у далекого горизонта сверкали россыпью огни. Вербы и клены тихо шептались мягким шелестом листьев. Не заметили, как подошли к ее дому. Все спали, окна прикрыты ставнями, вокруг полная тишина. 
        – Пойдем в летнюю кухню я тебя чаем напою, – Надя открыла калитку. 
        – Помнишь? – вокруг них крутился крупный кобель, радостно махая хвостом. Он узнал Игоря, кинулся обниматься, лизнул нос. Игорь ласково потрепал собаку, посмотрел в умные глаза, прижался щекой.
Вошли в темную кухню.
        – А давай просто посидим, ну его этот чай!
        – Сейчас, свет в… – горячий поцелуй обжег ее губы. 
        Она задохнулась, чуть отстранилась. Глядела в лицо серьезно и напряженно. Казалось, сопротивляется своим мыслям, внутренним противоречиям.
        – А ведь я люблю тебя! – он взял ее за плечи и долго смотрел в близкие глаза. – И всегда любить буду!
        – Игорь!..
        – Молчи, не говори ничего. Я хочу быть с тобой, понимаешь? Мне не нужен никто, только ты, любимая… Не могу без тебя!.. Увезу!.. Уедем!.. Вместе!.. Поженимся навсегда!
        Она с волнением доверяла ему. Никогда не слышала страстного признания. Ждала и сомневалась, надеялась, вспоминая о нем, своем любимом. А он все говорил, шепотом горячих фраз зажигал ее