Ранним мартовским утром 1989 года в ледяные воды Ара-губы, крадучись на самом малом ходу, вошел сторожевой корабль «Безупречный». Беззвучно перемигиваясь со скрытыми в заснеженных сопках постами, медленно пробирался по узкому извилистому заливу.
СКР возвращался из дальнего похода и для него этот поход затянулся на лишние два месяца. Полгода назад вышли из Североморска на совместные с американцами маневры в Средиземное море. «Безупречный» шел в составе шести боевых кораблей и двух атомных подводных лодок, в кильватере флагмана, – тяжелого авианесущего крейсера «Киев». Сила более чем внушительная, эскадра представляла сокрушительную мощь советского военно-морского флота. Было все: ночные стрельбы, поиски лодок, полеты авиации, минные атаки, пуски торпед…
Выполнили задачи на «отлично», а «Безупречный», шедший в составе боевого охранения, еще и отличился, – принял удар учебной торпеды на себя и тем самым спас флагмана от условной гибели.
Возвращаясь обратно, командир СКРа получил секретный приказ: под видом поломки подшипников гребного вала, на буксире следовать в ближайшую базу Балтийск, на ремонт. Там в закрытом доке простояли месяц. Корабль находился в полном порядке, но мелкий ремонт все-таки произвели, выкрасили надстройку, борта, перебрали некоторые механизмы и стали ждать…
Ночью на Камазах подкатила морская пехота, взвели автоматы и встали в плотное оцепление. Краном вытащили из кузова запечатанные, покрытые непроницаемой пленкой контейнеры, аккуратно опустили в кормовой трюм «Безупречного». Оставили взвод морпехов на борту охранять груз и уехали. Командир корабля получил все нужные бумаги, принял из рук угрюмого майора спецпакет…
Через час «Безупречный» отчалил из дока, покинув гостеприимный Балтийск, и взял курс на Ара-губу, – базу атомных подводных лодок.
Потянул слабый, еле заметно крепчающий ветерок. Вымел рваные клочья тумана, прошелся рябью по невысокой волне и затих высоко в дремлющих сопках.
Природа Заполярья суровая, скудная, но чем-то неотвратимо манящая, зовущая и удивительно аскетичная. Разбавленная всполохами волшебной красоты северного сияния, нелюдимая, мистическая, очень и очень чистая, девственная, непостижимым образом привлекала к себе, не отпускала, заставляя вновь и вновь возвращаться сюда, в эту первозданную тишину. Крайний Север неудержимо пленил, завораживал, подчинял себе людей, которым в отпуске на югах было непривычно душно от обилия зелени, густых испарений и жары. Сердце рвалось в край вечной мерзлоты, на северный простор, к карликовым березкам и осинкам, к тундровой ягоде, к скрытым загадочным полянкам женьшеня и золотого корня, к облачному небу, озаренному ярким солнцем. Здесь, в высоких широтах все ощущалось по-иному, осязалась близость космоса, Вселенной, удаленность от мира суетного, необязательного. Натуры искренние, романтические, крупные, коими в большинстве своем являются моряки и жители Заполярья, чувствовали себя прекрасно, редко болели и были счастливы, оставаясь в этих, неприветливых на первый взгляд, краях…
«Безупречный» медленно резал мутные воды, осторожно прощупывая сонарами фарватер. Справа по борту показались ряды длинных пирсов с пришвартованными субмаринами. На берегу в пятиэтажном здании спали экипажи, только сигнальщики да вахтенные бодрствовали, – несли нелегкую морскую службу. Слева, опустив на дно якоря, наплывала громада транспорта «Таймыр». К нему-то и подошли, отшвартовались. Волнения в бухте не было, поэтому, особо не беспокоясь, стали ждать. Вскоре к «Безупречному» подвалил адмиральский катер. Начальники торопливо поднялись на борт, быстрым шагом прошли в ходовую рубку. Через пятнадцать минут команда занялась погрузкой секретных контейнеров на транспорт.
Спустя три часа, пополнив запас топлива и пресной воды, радостно завывая сиреной, эхом разлетающейся в скалистых вершинах, двинулись, наконец, домой в Североморск. Утомительный дальний поход подходил к концу. Экипаж ждал отдых, матросов увольнения и отпуска, а командный состав поощрения и награды. Офицеров и мичманов ждали семьи, ласковые жены, соскучившиеся, подросшие за полгода дети, любящие родители…
Капитан второго ранга – тридцатисемилетний командир атомной подводной лодки «Мурена» Сергей Никифоров, мчался на новенькой «восьмерке» утопив педаль газа до упора. Бешеная скорость, оглушительный грохот мощной стереосистемы, рок-н-ролльные завывания Джо Торогута, выдавали такой сильный выброс адреналина, что казалось, будто весь мир в твоих руках, а ты уже поймал и крепко держишь удачу за хвост. Но на повороте занесло, и Сергей сбавил скорость.«Ну его к черту, расшибешься еще!..» – подумал весело. Настроение было отличное.
Среднего роста, с твердым лицом, подтянутым, тонким в талии телом, он напоминал благородного Зигфрида или неустрашимого викинга из древних скандинавских саг. Решительный характер не мешал быть приветливым в общении. Умные серые глаза смотрели открыто и прямо, иногда жестко, но всегда незлобиво и искренно. Несколько выдавали чуть пухлые губы, говорившие, что хозяин не чужд удовольствий и комфорта. Но будто вырубленный из гранита волевой подбородок с едва заметной ложбинкой, напоминал о немалом самообладании и дисциплине.
Командир возвращался домой в Видяево, где жила его семья, – жена Ольга и сын Антон, двенадцатилетний подросток, мечтающий всю свою жизнь посвятить морским приключениям. Сергей познакомился с Ольгой, когда уже заканчивал высшее военно-морское училище подводного плавания, был на последнем пятом курсе. Ленинград, ставший родным городом, подарил ему и эту светловолосую красавицу.
Независимая, свободная студентка педагогического института, увлеченная литературой девятнадцатого века, она совершенно не замечала увязавшегося за ней «пятака». Питер был перенасыщен военно-морскими заведениями. Курсанты и офицеры попадались на каждом шагу, были для нее все на одно лицо. Но она мечтала о прекрасном поэтическом юноше, о Есенине. А тут, откуда ни возьмись, появился человек в черной шинели, с настойчивостью стал что-то спрашивать, смотреть, не смущаясь в глаза…
Ольга шла, не понимая ни единого слова, обескураженная напором, не замечая, что он сам дрожит и запинается, с трудом подбирая слова и страшно боясь, что его прогонят прочь. Наконец до нее дошел смысл некоторых слов, фраз. Она поразилась, он читал стихи!.. Блока. Потом Тютчева, Пастернака. Без нужного выражения, пропуская четверостишия, но старательно и страстно…
Так познакомились. Было непонятно, чем очаровал ее этот парень из далекого сибирского города, но робкое чувство неуклонно усиливалось, тлело тихо, неслышно и вдруг вспыхнуло, разметало все вокруг, опалило…
Встречались. По окончании училища Сергея отправили на Северный флот, оперативный отряд подводных лодок. Долгие два года бороздил он морские глубины, не вылезая из дальних походов, набираясь знаний и опыта, вырабатывая нужный ценз. Редкими наездами в отпуск, взрывал студенческую жизнь, врывался в ее мир, увлекал, заслоняя все остальное, уже неважное и ненужное… Но уезжал, и все вновь вставало на свои места.
Ольга получила диплом и работала преподавателем литературы в старших классах. Она ждала. Оказывается, она умела ждать. Посылали друг другу многостраничные письма, фотографии, признания. Наконец ярким июньским утром расписались в загсе, сыграли свадьбу и уехали в Североморск. Вскоре родился Антон, и жизнь Ольги потекла, как и у всех жен моряков, – в бесконечном ожидании мужа со службы или дальнего похода. Но она была счастлива…
Месяц назад командиров атомных субмарин собрали в Западной Лице. Для прохождения секретных курсов по вооружению подводных лодок тактическим ядерным оружием. Подробно рассматривали экспериментальные разработки, принятые в ближайшем будущем на вооружение ракетные системы. В основном изучали новейшие ракеты морского базирования с разделяющимися боеголовками «Тангарра» и «Тангарра-С». Это были модификации известной «Булавы» с небольшим, в пределах трехсот километров, радиусом действия и с выходом по восходящей параболе в стратосферу. Затем не высоко от поверхности ракета разделялась на несколько сотен ложных целей. Лишь двенадцать из них были боеголовками с ядерным зарядом и отдельной системой наведения. Одной такой ракетой можно было, уничтожить целую эскадру. Предназначались они для атомных субмарин, стрельбы из подводного положения. Позиционирование и наводка осуществлялись со спутника на стационарной орбите. Система была сложная, но теоретически надежная. Ждали только практических испытаний. Изучали коды наведения, программирование координат целей, шифры позывных спутника. «Тангарра» была невидимой для радаров, современные технологии гарантировали скрытность подлета, никакие радиопомехи не могли сбить ракету с заданного курса. Все было здорово. Но еще не проводилось пробных запусков и кому-то вскоре предстояло испытать оружие в действии…
Вот с этих слушаний и возвращался Никифоров. Ездил за семьдесят километров на лекции, потом гнал домой в Видяево. Обедал и, поцеловав жену и сына, мчался на базу в Ара-губу находящуюся в девяти километрах от поселка. Там была его главная жизнь, его судьба – атомная лодка «Мурена». Относился к ней как к живому созданию. Лодка ждала его, мягко урчала реакторной установкой, встречая как огромная довольная кошка.
Второй год командиром, он искренне привязался к этому могучему существу. Знал каждый уголок, каждую заклепку. Ежедневно, не надеясь на старшего помощника, обходил все боевые посты, заглядывал в каждый закоулок. Все в порядке, дисциплина была строгой, а за не надлежащее техническое состояние подводного корабля, механизмов и установок наказывал беспощадно. Это был вопрос жизни и смерти всего экипажа, лодки, выполнения боевой задачи.
Сергей несколько раз выходил в море, стремительно погружался в морскую бездну, резко выскакивал на поверхность, надолго замирал в неподвижности, оставаясь на оперативной глубине. Субмарина безупречно выполняла команды, ни разу не подвела командира, не создала каких-либо нештатных ситуаций.
Двадцать лет как спущенные на воду, модернизированные последним вооружением, имея новейшие ракетные системы, современное гидролокационное и навигационное оборудование, спутниковую связь, лодки этого проекта оставались основной ударной силой советского подводного флота и были предназначены для уничтожения авианосцев противника. Гидроакустические комплексы позволяли успешно конкурировать с подводными лодками стран НАТО.
Несколько лет назад «Мурена» прошла ремонт всех ходовых механизмов, а силовую ядерную установку перезагрузили и полностью перебрали. Атомные реакторы этого типа были сами по себе надежны и просты, а если на флотах и случались аварийные ситуации, то только по вине человеческого фактора.
