Под звездными знаменами

другие пути для проникновения, и поиски ее увенчались успехом—вентиляционное отверстие в этом здании было достаточно большим, чтобы наемница пробралась через него даже с «разгрузкой» за спиной. Что было невероятно удобно, поскольку на прошлом задании Сильвии пришлось на особо узких местах проползать, держа «разгрузку» чуть ли не в зубах. Улыбнувшись приятным воспоминаниям и неожиданной удаче, она вскарабкалась на стену при помощи все тех же магнитных присосок, вышибла решетку и привычно поползла по вентиляционной трубе. Дальше не должно быть ничего сложного—такой надежный способ проникновения всегда срабатывал, и одна-две бомбы решают дело. «Заданьице-то чем дальше, тем интереснее! Самообучающиеся они тут все, что ли?––подумалось наемнице.––Но ничего, и не из таких переделок выходили с победой»

Амров перехватили как раз у Даямондо—отреагировали спутники планетарной обороны. Бойцы, разъяренные тем, что враг просочился незамеченным прямо у них перед носом, проявили огромное рвение. Рвение заключалось в кораблях-перехватчиках, явно наведенных по приказу Рэна, и ракетах с антиматерией, которые вражеский корабль каким-то совершенно нереальным образом успел сбить еще на подходах.  Вивиан Торнгрим, как самый ушлый, развалился в своем конспиративном убежище на Даямондо, созерцая сражение при помощи самой лучшей системы наблюдения—как особый агент, он имел доступ ко всему. При этом Вивиан пользовался этим редко и только по делу: если в галактической безопасности хотя бы возникнет такая мысль, что Торнгрим копает под них—любой боец или, на крайний случай, наемник довершит то, что не смогли в свое время сделать амры на Суберии. А жить Вивиану хотелось, не смотря на глубокое отвращение к бытию, возникающее от бездействия. Между прочим, как раз выдался небольшой период затишья— от тоски изнывали как агенты, так и бойцы галактической безопасности, даже, по слухам, наемники из Гильдии страдали от безделья и вытекающего из него  безденежья.  
 Именно поэтому на единственный пробравшийся в пределы Конфедерации корабль амров набросились с особой яростью. К их великому разочарованию, подбитый корабль скользнул в пояс астероидов, сильно затруднив преследование, затем свернул к Даямондо, явно намереваясь совершить аварийную посадку где-нибудь в пустыне.
Проследив траекторию и с ходу высчитав примерное место посадки, Вивиан метнулся на крышу небоскреба, где была припаркована веретенообразная летная капсула, защищенная силовым  полем от посторонних взглядов и любителей легкой наживы.
«Погнали!»––ухмыльнулся Вивиан, резво стартуя с места. Капсула держала курс на ближайшую пустыню, где и должен был приземлиться подбитый корабль… если радары не засекут. «Рэн меня прибьет за самоуправство,––подумал агент.––А не надо было предоставлять мне свободу, служил бы на боевом корабле до конца жизни». Вивиан то и дело косился на штурмовую лазерную винтовку—не то чтобы он сильно любил кровопролитие, но разобраться с амрами—дело чести.

Как и следовало ожидать, амровское корыто приложило так, что приятно посмотреть. Хищно вытянутый корабль зарылся острым носом в рыжеватый песок, обшивка, больше напоминающая грубую гранитно-серую шкуру, лопнула в нескольких местах, хвост разворочен. Как он вообще дотянул до Даямондо…
Из рваной дыры выползло существо, казалось, вытканное из вечной тьмы, которая была задолго до возникновения вселенной и останется после ее гибели. Длинное, как у змеи тело, волочилось по песку, опираясь на три пары суставчатых конечностей. Существо повернуло клинообразную голову, лишенную глаз, в сторону Вивиана, опасливо выбравшегося из капсулы и держащего винтовку наготове. «Вот проклятье!––подумал тот.––Оно видит меня!» Наверное, амры воспринимали мысли и чувства, как и сам Вивиан, про себя называющий эту способность «внутренним зрением». Разум снова царапнули ледяные иглы, а после душу Торнгрима наполнила глубокая печаль—все уже кончено, ничего светлого в жизни не будет. Вивиан уже начал разворачивать винтовку дулом к себе, как это чувство исчезло, уступив место страху—не за себя, как понял Торнгрим, а за ценный груз на корабле. Страх сменился мрачной решимостью, по-человечески понимаемую как «все равно уже терять нечего», и Вивиан отлетел на песок от хлесткого удара хвостом. Следующий удар попросту сломал бы ему все кости, но Вивиан не промахнулся даже из столь неудобного положения.
––Это тебе за наших ребят на Суберии!
Наступив в лужу темной крови, впитывавшуюся в песок, Вивиан ощутил почти мистический ужас—кровь была холоднее погасших звезд. Он вошел в развороченный корабль, добивая оставшихся амров. На этот раз он полностью заблокировал свой разум, и враги не смогли с ним справиться. «И что? У меня—особое восприятие мыслей, а амры, похоже, только им и пользуются. Это получается, я частично амр? Нет уж, я зулин! Более того, я из службы галактической безопасности. Для того и живу, чтобы всяким гадам спуску не давать!»––думал Вивиан, пробираясь по кораблю. Конечно, мокрые зеленоватые стены с тускло светящимися пятнами вызывали желание бросить все и оказаться как можно дальше отсюда, но Торнгрим не был бы агентом, если бы не выяснил, что за ценный груз, из-за которого амры рискнули столь беспардонно явиться в пределах Звездной Конфедерации.
Посреди рубки висел в воздухе туманный шар, струящийся прохладным светом… чистый и прекрасный, совершенно не сочетающейся с кораблем, будто созданным из живой плоти, ни с отвратительными амрами. Он манил к себе, и Вивиан нерешительно коснулся шара тонкими пальцами.
И небо перевернулось…

Больше всего Сильвию злила неспособность справиться с эмоциями. Наемница привыкла к тому, что на задании ее разум всегда оставался кристально-чистым, а душа—незамутненно-спокойной. Бояться и страдать она перестала, едва вступив в Гильдию. Но на этот раз настроение было отвратным, несмотря на все ухищрения, применяемые для восстановления душевного равновесия. Безжизненно-белесые пустоши и пронзающий холод ей  уже порядком опротивели. Но больше всего вызывало отвращение одиночество, тусклое, как бесконечные стылые сумерки. Конечно, Сильвия привыкла ко многому, но еще ни разу ее не заносило в такие места, где в прямом смысле не было ни единой живой души. В любом случае находились какие-нибудь временные соратники, способные за небольшую мзду отравить жизнь неприятелю (Гильдия такое позволяет, когда не хватает времени или слишком много работы). А в самых тяжелых случаях на задание отправляли группы из двух-трех Боевых Призраков. Например, одно время Сильвия работала вмести с Тивой с Рагнары, и совсем неплохо. Иногда диверсантов прикрывали штурмовики или дополняли мастера психологического воздействия. Было дело, давали в помощь нескольких Успокоителей, но тогда дело заканчивалось полнейшим провалом…
 Особо тоскливо было во время перелетов над однообразными ледяными пустошами от одной базы к другой.
Десять баз уже разрушено до основания. Оставалась последняя, самая крупная и лучше всего защищенная. По пути Сильвия обдумывала хитрости, которые еще не применяла—роботы были, скорее всего, самообучающиеся, и каждая уловка срабатывала только раз. «Но разве я не смогу какую-то машину перехитрить? Наемник я или нет?––размышляла Сильвия от великой скуки.––Разве что… разве что ими управляет разум. Не зря же оно так охраняется! Хотя какое мне дело, мне заплатили только за уничтожение баз, а над всем остальным пускай ломают головы в силах галактической безопасности»
Обледенелая равнина в тусклых лучах заходящего солнца выглядела морем крови, в котором угрожающе темнели очертания последнего бастиона. «Ну и позицию выбрали! Не подберешься!»––обозлилась Сильвия, но все же поставила силовое поле на полную мощность и подобралась так близко, насколько возможно. А именно—на выстрел из плазменной пушки. Остановив капсулу, наемница выпрыгнула в снег и короткими перебежками двинулась к враждебной громаде базы. А точнее—к широкой колее, наперерез колонне транспортников. «Эти-то здесь откуда?––удивилась она.––Но хоть внутрь проберусь»
Рискованный прыжок—и Сильвия уже повисла на бронированном боку робота. Немного подумав, сдвинула неплотно закрепленную крышку и забралась внутрь. «Спорить готова—такой необычный груз ему еще не приходилось перевозить.––усмехнулась наемница, поудобнее устраиваясь среди каких-то ящиков.––Зато на базу пройду чуть не под фанфары»
И действительно—ворота, еще более массивные, чем на других базах, приветливо распахнулись, и транспортники прошли внутрь. Сильвия вознамерилась выбраться, но интуиция настойчиво отсоветовала, а ей наемница верила безоговорочно.  А произошло вот что—транспортники цепочкой втянулись в главное здание—обширное, как посадочная площадка на астероиде, занятом Гильдией. Только тогда Сильвия покинула грузовой отсек транспортника, напоследок помянув недобрым словом проклятые ящики, об которые отбила локти и колени.
Изнутри же база не отличалась от всех остальных—стены из такого же материала, на вид напоминающего тусклые жучиные панцири, а на ощупь—одновременно металл и живую плоть; на них пульсировали странные разноцветные полосы, а в трубах под потолком струилась синеватая жидкость. Походя пришлепнув на стены несколько мин-прилипал, Сильвия двинулась дальше, обходя громоздкую аппаратуру совершенно непонятного назначения и уворачиваясь от снующих в разные стороны роботов. Внимание наемницы привлекло аккуратное отверстие в полу, откуда исходило тусклое зеленоватое свечение.

…«Проклятые амры! Вот это накрыло! Не нарвался бы кто из наших на эту дрянь!»––злился Вивиан, напряженно пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь красноватый туман. В голове проносились обрывки воспоминаний: сбитый корабль амров, зарывшийся носом в песок, мокрые зеленоватые стены, холодное сияние, неудержимо манившее в себе… «Неужели я в аду?»
В глазах прояснилось, но тело болело так, словно его истыкали раскаленными ножами. Усилием воли Вивиан подавил боль и поднялся на ноги, осматриваясь по сторонам. Он стоял в узком коридоре с неровными стенами цельного камня, прорезанного тускло светящимися алыми прожилками. Воздух был стылым и таким затхлым, словно ничего живого не было и не предвидится. Вивиан двигался вперед, опираясь о стену. Идти было трудно—пол покрывал тонкий слой слизи. Кривясь от отвращения, агент добрался до сводчатого зала, от которого отходило еще несколько таких же коридоров, а с потолка свисали бесформенные коконы. Но не это заставило его попятиться.
Амры. Сотня или даже больше. Скользили из одного коридора в другой,  подползали к коконам, касаясь их непомерно длинными конечностями. Когда один из них повернул приплюснутую голову в сторону Вивиана, тот чуть не умер от страха. Ценой огромных мучений Вивиан, распластавшись по стенке и стараясь не думать (амры прекрасно считывают мысли, как он понял, и вполне могут обнаружить чужака), Вивиан двинулся в следующий коридор в поисках выхода. Осторожность не позволяла ему устроить пальбу, хотя