Невдалеке сновал «Академик Ерофеев». Ему было явно не до американцев. Сделав множество фотоснимков, подробно записав о происшедшем в бортовой журнал, «Батон Руж» взял курс на советскую базу Дружный-4. Дарси рассчитывал перехватить «Мурену», предполагая, что это не единственное задание для нее.
* * * * *
Кривошеин через двое суток прибыл в 318 квадрат. Там его ждал четвертый, последний лесовоз. «Академик Ерофеев» забрал остававшуюся на судне команду. Собрали документы, личные вещи и на максимальной скорости понеслись к зимовью «Мирный». Высадив экипаж лесовоза, «Академик» вернулся к стоящему на плавучем якоре брошенному кораблю. Отошли на пять миль и приготовились ждать. Через сутки получили вызов с базы Дружный-4. Ответили, изготовили видео-радиоаппаратуру и затихли в ожидании.
«Мурена» вынырнула в полынье базы, где ее давно, с нетерпением ожидали. Для полной зарядки конденсаторов пушки была необходима огромная электрическая мощность. Поэтому решили не трогать собственную дизель-электростанцию, а дождаться атомохода и подключиться к реакторной установке, которая в течение четырех часов сделает им полный заряд.
Лодку накрыли маскировочной сетью. Команда сошла на берег размяться на свежем воздухе. Построились и пошли на базу, в баню. Напарившись и освежившись, были приняты полярниками, экипаж ждал вкусный обед с фруктами. Каждому досталось по стакану красного вина. На следующий день занимались погрузкой провизии и пресной воды, провели текущий ремонт агрегатов. Лодка и механизмы были в исправности. Потом команда отсыпалась. Командир Никифоров получил указания из штаба флота. После завершения испытаний электромагнитной пушки предстояло возвращение в Ара-губу.
Наконец вездеходом дотянули толстый кабель. Специалисты подключили силовую энергоустановку атомохода к зарядному устройству конденсаторов…
«Батон Руж» в отдалении нескольких миль от ледяного припая, наблюдал через сильную оптику перископа за заснеженной, скрытой от непосвященного взгляда торосами льда, секретной базой. «Мурену» не было видно, но Дарси чувствовал ее присутствие, полагая, что деваться ей больше некуда.
Солнце не выходило из-за низкой линии горизонта, сумеречный день становился короче. Незаметно подкрадывалась долгая, на полгода ночь. В небесах пламенели причудливой формы всполохи-зарницы, обусловленные возмущением магнитного поля. Эти удивительной красоты сияния наряду с восторженностью вселяли в сердце странный, мистический трепет, заполняли сознание пониманием необъятности космических далей. Крупные, близкие, недоступные в великолепии глубины мироздания звезды завораживали взгляды. Кроме волнения океана и шепота ветра, не было больше никаких звуков. Первозданная, нетронутая тишина укрывала прозрачным покрывалом спящую Антарктиду. Казалось, ничто не могло поколебать исполненную нерушимостью равновесия Вечность…
Между тем на базе готовились к проведению экспериментальных пусков. С «Академика» получена радиограмма о готовности. Также в сообщении предупреждалось, что где-то в этих водах скрывается американская субмарина класса «Лос-Анджелес», но из штаба пришло подтверждение о целесообразности продолжения секретной операции.
Специалисты тщательно готовились к испытаниям, не раз перепроверяя данные технического тестирования. Наконец приступили к зарядке конденсаторов. Со спутника получили координаты неподвижной морской цели. Подняли почти вертикально, огромный шестиметровый ствол. Зарядили тяжелый, пустой снаряд-болванку. Ввели данные в сложную электронную систему автоматической наводки. Плюс был в том, что многими баллистическими коэффициентами можно смело пренебречь, так как огромная скорость позволяла снаряду лететь по заданной траектории, невзирая на потоки ветра, состояние возмущения магнитного поля земли, различий в плотности слоев атмосферы и т.д. Единственный минус заключался в том, что требовалась большая мощность и энергоемкость конденсаторов. И скорострельность пока была невысокой. Но работали над бесконденсаторными системами, проектировали скорострельность, сравнимую с лучшими орудиями.
Все было готово. Отправили сигнал «Ерофееву». Через пятнадцать минут, ровно в 07.00 московского времени, замкнули электрические контакты. Ствол пушки вздрогнул и окутался снежной пылью смешавшейся с небольшим количеством гари. Раздался выстрел, снаряд с ревом ушел в безмолвную космическую высь. Пуск удался на «отлично». С нетерпением ожидали результат с «Академика Ерофеева».
Научно-исследовательское судно лежало в дрейфе, подрабатывая винтами, чтоб держаться на одном месте, в семи милях от лесовоза. После получения сигнала с базы, приготовили видео и фото записывающую аппаратуру, навели оптические визиры наблюдательных систем и приборов, замерли в недолгом ожидании.
Лесовоз вздрогнул. Косая трещина распорола левый борт. В палубе зияло небольшое отверстие, но из днища был вырван большой кусок металла. Корабль начал быстро крениться, в последней агонии уходя кормой в океан. Наконец встав вертикально, выпустив высокий фонтан сверкающих брызг, медленно опустился на далекое ледяное дно и навеки уснул в океанской бездне. «Академик Ерофеев» не успел подойти к погибающему лесовозу. Его встретили деревянные обломки и огромные острова растекшегося мазута. Срочно отправили радиограмму на базу и в центр.
Начали выдвижение в 79 квадрат. В сотне милях на зюйд лежал крохотный, не принадлежащий никому остров. В сущности это была вершина, выглядывающая из-под воды. Вершина давно потухшего вулкана с кратером и наростами остывшей лавы. Через девять часов хода «Ерофеев» вышел к нужной позиции в пятнадцати милях от скалистого куска суши…
На базе радовались успешно проведенному испытанию. На следующий день, проанализировав полученные данные, был запланирован второй пуск по береговой цели.
«Батон Руж» сразу уловил сильный электромагнитный всплеск. В перископ был замечен задранный в небо ствол, быстро исчезнувший после выстрела. Долго изучали фотоснимки, соизмеряли мощность сигнала. Сопоставив полученные данные, пришли к выводу, что здесь проходят испытания разработанной еще в шестидесятых годах электромагнитной пушки. Американцы давно свернули исследования, а вот Советы довели разработку до экспериментального варианта. Срочно доложили в штаб Шестого флота, оттуда сразу сообщили в Пентагон.
Пришел ответ: «…понаблюдать в течение трех суток, возможны повторные испытания. Затем возвращаться в базу на Бермуды».
Командир Никифоров готовил подводный крейсер к долгому переходу в место постоянной дислокации в Ара-губе. При тщательном осмотре обнаружились неполадки турбогенератора и нечеткости в работе автоматического регулирования правого контура охлаждения ядерной установки. Досконально проверили весь контур, всю автоматику, подключили специалистов с базы, долго разбирались, тестировали. Все оказалось в порядке. Пришли к единогласному мнению: происходит сбой в работе прибора-термометра, стрелка которого по непонятной причине иногда держалась в красном секторе. Разобравшись и успокоившись, продолжили подготовку к длительному переходу.
На следующее утро опять подтащили кабель и, подключившись к «Мурене», конденсаторы принялись высасывать энергию, напряженно гудя и нагреваясь. Зарядившись, запросили данные со спутника. Сняли маскировочную сеть с орудия, вновь подняли ствол, произвели автоматическое электронное наведение. После нескольких перепроверок отправили радиограмму «Академику Ерофееву». Оттуда пришло подтверждение о полной готовности объекта.
Через пятнадцать минут электромагнитное чудище изрыгнуло полтонны раскаленного железа, и снаряд под вертикальным углом унесся на страшной скорости. Пуск состоялся…
