Произведение «БРАСЛЕТ-3-21. Облом! Ещё облом!» (страница 1 из 3)
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Фантастика
Автор:
Баллы: 3
Читатели: 727 +1
Дата:

БРАСЛЕТ-3-21. Облом! Ещё облом!

Гонимый недобрым предчувствием, я взлетел наверх и нос к носу столкнулся в дверях с Настей, глаза которой были тревожно расширены и полны слёз, а губы предательски дрожали. Она держала на вытянутых руках какую-то белую тряпку и показывала её мне:
- Смотри, паразит, что ты натворил!
Оторопев от неожиданного напора, я послушно пригляделся. Никакого криминала: обычная Витькина пелёнка, выпачканная чем-то приторно-пахучим.
- Так это ж не я... Это Витька... всё-таки обосрался? - с улыбкой добавил я. - Уже?
- Чему ты радуешься? - гневно воскликнула она. - Балбес!
Она бросила мне в лицо смачно пахнущую "постельную принадлежность" и с плачем убежала в комнату.
Я недовольно поморщился от такого обращения. Но ещё больше от того, что "чудно" пахнущий конгломерат, которым была пропитана пелёнка, оказался размазан по моей физиономии. Брезгливо сдёрнув с себя Витькины "доспехи", я, всё так же стоя на пороге комнаты и недоумевая, что же, всё-таки, могло стать причиной её слёз, приступил к внимательному анализу того, что ещё осталось на белой когда-то ткани.
Как мне подсказывал мой небогатый опыт в обращении с такими вещами, пелёнка, после Витькиной её обработки, должна была пропитаться содержимым его кишечника, исторгнутым за ненадобностью. Проще говоря, какашками. И тот же опыт подсказывал мне, что цвет при этом должен быть от молочно-коричневого до тёмного его оттенка.
Но сейчас глаза мои утверждали несколько иное: их взору предстала желеобразная масса ярко-красного цвета, живописно распределённая по ткани нашими совместными с Настей стараниями.
- Не понял, - встревожился я, неосознанно вытирая более-менее чистым краем пелёнки свою лысину. - Это что? Кровь?
- Я тоже так подумала! - сердито сверкнула глазами Настяю - Сначала! - Она уже сидела рядом с радостно агукающим Витькой на кровати, с независимым видом сложив кренделем руки на груди. - Оттого и перепугалась!
- Это наш кристалл... - мрачно пропыхтел Пашка, воровато заглядывая через моё плечо. Его дыхание ещё не восстановилось после марафонского бега вслед за мной вверх по лестнице. - А-аблом... - потерянно пробормотал он.
Остальная команда, неловко топтавшаяся в коридоре в двух шагах от нас, после этих его слов окружила нас плотным кольцом. Кто-то тихо присвистнул.
- Растворил! - изумился Другов. - М-да... Ну и желудочек у ребёнка!
В его интонации так и звучало: "А я вам говорил!.."
- Как же всё у нас запущено... - Брат тоже сердито заглядывал мне через плечо.
Честно говоря, я полностью разделял их тревогу!
- Вот здесь вытри, - участливо просопел Вовка, тыкая пальцем мне в ухо. - Некрасиво.
- Я чё-т' не понял, - скрипнул Игорь. - Похоже на то, что мы - того?.. приехали?
- Не спеши с выводами, - фыркнул Другов. - Ещё неизвестно, то ли это сам кристалл, то ли... гм-гм!.. сопровождающая его масса.
- Да какая там "масса"! - скривился Пашка. - Самое что ни на есть оно... Желе...
Я сделал над собой усилие, дабы не наступать на те же грабли, и поинтересовался у хмурой Насти:
- А Витька-то как?
Она неприязненно усмехнулась:
- Я думала, о ребёнке ты и не вспомнишь! Тебя больше какой-то там кристалл волнует!
- "Какой-то"! - тихо фыркнул Пашка, отвернувшись.
Настя его не услышала. Или сделала вид. Я, похоже, вовремя сделал правильный ход: она немного оттаяла и посмотрела на меня более приветливо:
- Как "как"? Вон, посмотри: песни распевает! Его, похоже, ничего не берёт. Напугал, паразит! - ласково потрепала она его по пузу, отчего тот рассыпался заливистым смехом. - Ишь, прокакался, теперь хорошо ему!
- А нам,  - пробормотал брат Санька, - этот процесс ещё предстоит...
- Ты о чём это? - обернулся к нему Другов.
За него ответил непривычно мрачный Пашка:
- Насчёт "прокакаться". Не сказать ещё грубей...
- Во-во... - эхом отозвался брат.
- Ну, господа, что-то вас совсем понесло! - Другов развернулся и направился к лестнице. - Пойдёмте! Чего людям мешать? Это дело надо хорошенько обмозговать. За бокалом хорошего вина!
- А что? - чуть оживился Пашка. - Есть идеи?
- Надо подумать! - отозвался Другов.
Пашка сочувственно похлопал меня по плечу и нехотя заковылял за ним следом.
Их примеру последовали и остальные члены моей поникшей команды, оставив меня на съедение Насте.

******

- И что нам теперь делать? - спросила Настя потерянно. Едва я прикрыл дверь за друзьями и приготовился к худшему, весь её гонор куда-то улетучился. Видимо, неловкость за Витькину проделку она, всё-таки, чувствовала.
- Ты о чём? - Я в этот момент, чтобы хоть как-то оправдать своё присутствие здесь, прислушивался к отчёту браслета о состоянии малыша, поводя над ним ладонями для лучшего контакта. Что вызывало постоянное Витькино подхехекивание и повизгивание, будто эта процедура ему была одновременно и приятна, и щекотна. Браслет отклонений не находил. Всё было в полном порядке.
- Ну... - Настя замялась, подбирая слова. - Я так понимаю, нам теперь нет смысла соваться к местным хозяевам?
- Не знаю, - вздохнул я. - Будем думать. Может, так поверят?
- Ты что? На переговоры к ним собираешься?
- А что ещё остаётся? Как донести информацию? Ведь здесь через два-три дня будет конец света!
- Везёт же нам... - Голос её неожиданно дрогнул.
Повинуясь душевному порыву, я притянул её к себе:
- Не боись, моя хорошая, мы что-нибудь обязательно придумаем...
Она не отстранилась, а только всхлипнула:
- Я тебе не говорила... Думала - глупости...
Я скосил на неё глаз:
- М?
- Мне дедушка снился...
Я натянуто улыбнулся:
- Ну и?
- Чё "ну и"? - всхлипнула она. - Перед самым нашим... ну... отъездом, - затруднилась она с определением. - Вот, прямо отсюда вышел, - показала она на стену. - Пальцем так грозит и говорит: "Ни в коем случае!" Потом повернулся уходить, и, перед тем, как исчезнуть в стене, обернулся и ещё раз пальцем погрозил: "Врёт!"
- Кто "врёт"? - удивился я.
- А я знаю? - укоризненно отстранилась она и опять приникла к моей груди. - Как было, так и рассказываю. Слово в слово.
- Хм... - только и нашёлся я.
Витька, всё это время занятый разглядыванием пальцев на своих ручонках, молчал. Но после моего "Хм!" громко выдал:
- Титяй!
Настя отодвинулась от меня и наклонилась к нему:
- Сисю, что ли? Опять? Ну, ты и обжорик у меня!
Она попыталась взять его на руки, но тот закочевряжился:
- Неть!
Настя изумилась:
- А чего ж тебе тогда?
- Титяй! - повторил Витька, сердито сдвинув бровки, и добавил для бестолковых: - Лёть!
Мы растерянно переглянулись.
- Что он говорит?
- Не знаю, - пожала Настя плечами и, на всякий случай, всё же решила приложить его к груди. Кто его знает? Может, просто выпендривается?
Но тот ловко выскользнул у неё из рук и взмыл к потолку. И уже оттуда вынес вердикт, всё так же хмуря свой микроскопический лобик:
- Мама кака папа!
Я неловко усмехнулся:
- Во как! Умник ты наш! Где запятую прикажешь ставить?
На что тот мне отпел:
- Неть!
Ещё бы у виска повертел. Интонация была самая та.
Настя не поняла:
- Какую запятую?
- Ну, после слова "мама", или после слова "кака"? Кого из нас он кому закладывает?
Она чуть подумала и неожиданно ласково приникла ко мне:
- Выдумщик же ты у меня...
Я оторопел от удивления.
"Чудеса твои, Господи!" - только и пришла мне на ум излюбленная Пашкина фраза...

******

Не знаю, сколько прошло времени, но нашу идиллию грубо прервали. При чём - на самом интересном месте! Мало того, что Витька, порхавший в заоблачных высях, где-то в районе разлапистой люстры, всё время иронично поглядывал на нас из-за многочисленных светильников, что, кстати, сильно сбивало меня с настроя, так ещё и в самый ответственный момент в дверь кто-то громко постучал. Ну, вовремя!
- Вовчик! - послышалось взволнованное шипение, в котором я с трудом распознал голос Игоря. - Я дико извиняюсь!.. Но у нас, кажись, гости! Без тебя - никак!
Было чуднО слышать волнение в голосе всегдашнего меланхолика.
Настя недовольно поморщилась:
- Иди уже... Ладно...
Но я, невзирая на помехи и её теперь уже неудовольствие, целеустремлённо довёл дело до логического завершения и только после этого сыто отвалился в сторону.
В это время наш бессменный соглядатай выстрелил в нас коротким словцом:
- Кьять!
Мы с Настей удивлённо переглянулись и ничего опять не поняли.
На ходу приводя себя в порядок, я выскользнул за дверь и недовольно спросил у Игоря:
- Ну? Что за спешка?
Смотря на меня глазами побитой собаки, он шёпотом произнёс:
- Тарелка! - И несколько раз, видимо, для убедительности, ткнул пальцем в потолок: - Над нами крутится!
- Серьёзно? - удивился я. - Значит, Санька был прав?
Игорь замер:
- В чём?
- Ну, что нас уже вычислили.
- Он это говорил?
- И довольно уверенно!
- Ей-Бог, не помню...
Быстрым шагом мы спустились в гостиную и я удивлённо оглядел пустое помещение:
- А где народ?
- Дык эта... На улице! Блюдёт!
Я устало опустился в кресло:
- Какая необходимость? Зови! Будем отсюда... блюдить!
- Дык отседова ж ни черта не видать! Она прямо сверху, над нами барражирует!
- Зови, говорю! Будет видно.
Игорь недоверчиво вскинул бровь и  пулей вылетел на улицу. А я сделал абсолютно прозрачными потолок и стены гостиной. Вся растительность, что оплела купол Тадж-Махальчика, тоже стала невидимой. Обзор получился просто исключительный! На все триста шестьдесят! Создавалось впечатление, что нет уже никакого Тадж-Махальчика, а сижу я ранним утром на открытой всем ветрам круглой площадке, огороженной по периметру невысоким ажурным заборчиком. Это всё, что я оставил видимым от стен.
- Ох! Етишь твою налево! - вскричал изумлённый Пашка, первым вваливаясь внутрь. - Тундры-лианы! Пустыни-Каракумы! Первый раз такой планетарий наблюдаю! А снаружи как-то и не заметно ничего!
- Так оно и задумано, - невольно улыбнулся я Пашкиной непосредственности.
Остальные члены команды с разной степенью тревоги на лицах молча расселись по периметру площадки. И только Пашка задержался возле стола, плотоядно высматривая, чем бы поживиться?
- Ну, и где оно? - Я рассеянно оглядел безоблачный небосвод. Одно только солнце, едва поднявшееся над горизонтом, безжалостно давило на маковку.- Что-то я не наблюдаю никакой...
И запнулся на полуслове: в пределы видимости из-за ближних зарослей вынырнуло ребристое брюхо дисковидного аппарата и на небольшой высоте с тихим шипением пронеслось над нашими головами. Я непроизвольно съёжился.
- А теперь - как? - наблюдаешь? - ехидно осведомился Пашка, чем-то хрумкая с неистребимым аппетитом. - Вот так уже минут пять. Туда-сюда, туда-сюда! Как муха надоедливая! И не садится, и не улетает. Всё чего-то ищет!
- Да нас и ищет! - невесело хмыкнул Другов. - Кого ещё здесь можно искать? Голимый океан!
- А, может, рыбки половить захотелось?
- Угу! - скрипнул Игорь угрюмо. - И, почему-то, именно здесь. Другого места не нашлось!
Он опять был прежним Игорем: нацепил на себя мрачную невозмутимо-насмешливую маску. И спичка тихо и жалобно так же похрустывала между его сомкнутых челюстей.
- Да кто ж по собственной воле рыбные места оставит? Они ж - выстраданные! Конкурентов гнать отседа надо в шею!
- Ладно вам! - покривился я. - Остряки... Чё делать-то будем?
Тарелка вновь проскочила над нами. Только теперь в другую сторону и намного выше. Не исчезая из поля видимости, она резко развернулась и взмыла в


Оценка произведения:
Разное:
Реклама
Обсуждение
Комментариев нет
Реклама