Дашенька

был настоящий бунт, наверное, единственный в ее жизни. Бедная девочка! Она узнала, что больна туберкулезом, не могла дождаться когда увидит Свету, чтобы она ее утешила. Садится за свою парту, а ей говорят, что Свету пересадили. Она никогда, ничего для себя не просила, она всегда смиренно принимала удары судьбы: и нищету, и жизнь без отца, голод и болезни, от которых умерли ее братик и сестренка. А теперь безжалостно отнимают ее друга. Это было уже слишком. «Нет, нет», - она так рыдала, что учительница оставила ее в покое.
- Света, я скоро умру, - уже тихо плачет Даша, - я не хочу умирать1
- Дашенька, ты не умрешь, этого не может быть. Ведь твою болезнь обнаружили в самом начале. Тебя обязательно вылечат. Не плачь!
- Правда? – Даша слабо улыбается сквозь слезы.
И до конца шестого класса они вместе сидели за задней партой. Но вот летние каникулы, и они расстались до осени. И опять Света на каникулах в своем счастливом детстве. Почему она тогда не думала, как летом будет жить Даша? Ей нужно усиленное питание, лечение, поддержка друга. Хотя бы учительница намекнула об этом Свете. Но что, как говорят, на других пенять, если рожа крива. Свете было тринадцать с половиной лет, могла уже сама сообразить, что именно сейчас так необходима Даше. Но мысли ее были заняты другим: впереди лето, теперь ровесники во дворе будут каждый день собираться на общие игры, и Света часто сможет видеть того милого мальчика. А любимые книги? Вот когда она начитается вволю! А еще они с братом будут бегать в клуб, где шли тогда прекрасные трофейные фильмы. В конце лета Света решила как-то сходить в школу, узнать о расписании. В школьном дворе никого не было. Школа тоже была безлюдной. В учительской Света узнала все, что ей было нужно. Вышла во двор и вдруг:
- Света!
Навстречу ей с другого конца двора бежит Даша. Сияющая, радостная, она в этот момент была просто прекрасной.
- Дашенька! Как ты?
- Света, я только что получила паспорт. Мне уже исполнилось шестнадцать лет.
Девочки несколько минут постояли, улыбаясь друг другу. Скоро начнутся занятия, и они опять будут вместе. «Оказывается, Даша старше меня больше чем на два года. А я и не знала, - думала Света, идя домой. Наверное, она позже пошла в школу, или по болезни пропустила один-два года». Даша была худенькая, хрупкая. И ростом как Света. Она совсем не казалась такой взрослой. Света была очень рада, что совершенно случайно встретила Дашу. «А как Дашенька обрадовалась! Она просто светилась от счастья!» Света понимала, что не паспорт этому причина, а то, что она увидела Свету. «Она меня так любит! Что она во мне нашла? Я совсем не стою любви такой прекрасной девочки».
Это была их последняя встреча. Через несколько дней к Свете пришла девочка из класса, соседка Даши Клава и сказала, что Даша вчера вечером умерла. «Как умерла? Я ее недавно видела…» И Клава рассказала, что два дня назад ночью какая-то посторонняя женщина стала стучать в окно хибарки, где жила Даша. «Помогите, спасите!» За ней гнался какой-то бандит. Мама Даши впустила женщину, а когда та ушла, Даше стало плохо. «Мама, положи меня на пол». Изо рта у нее пошла кровавая пена. Утром ее забрали в больницу. И спасти ее не удалось. Врачи сказали, что у нее порвался какой-то сосуд в сердце. И еще Клава сказала, что, умирая, Даша все время звала Свету. «Похороны будут завтра». Клава ушла. Света была в каком-то шоке, не могла осознать, что Даша по-настоящему умерла. Смерть. Страшнее этого ничего нет. Еще никогда смерть не была так близко. Свете всегда жутко было видеть в кино, читать в книжках, как умирают люди. Но это уже не кино. Это умерла Даша. Она Свете так же дорога, как мама, брат, папа. Света недавно видела ее, живую, радостную. Увидеть ее мертвой в гробу? Как же после этого жить? Нет, Света не сможет. На похороны она не пошла. Предала Дашеньку. Мертвую, но все равно предала. Да, эта Света, которую так любила Даша, оказалась трусливой и малодушной. Больше, чем Дашу, она жалела себя. А через несколько лет она отказалась смотреть на отца, лежащего в гробу.
Начался учебный год, а Даши уже не было на свете. За партой со Светой теперь сидела Зина. Это тоже была девочка из бедной семьи. Тогда, наверное, таких детей специально садили с детьми из обеспеченных семей, чтобы те их подкармливали. Зина была хорошая девочка, как все. Но она все время старалась показать Свете свою преданность, старалась ей чем-то услужить. Ведь Света была такой полезной соседкой по парте: и задачи объясняла, и уроки давала списывать, и, на контрольных помогала. Но эта услужливость Зины Свету раздражала. Вызывают Свету к доске, а Зина открывает учебник, и начинает подсказывать. Водит пальцем по строчкам и что-то: «Шу-шу-шу». Они сидели за той же второй от доски партой, за которой Света почти два учебных года сидела с Дашей. Зачем Зина подсказывает? Света никогда не приходила в школу с не выученными уроками. И как-то, стоя у доски и слыша это «Шу-шу-шу», Света не выдержала: «Молчи, не подсказывай!», а учительница добавила: «Зина, не мешай Свете отвечать».
Дашенька, милая Дашенька! Такая кроткая, покорная судьбе. Но эта покорность. смирение не унижали, а, наоборот, возвышали ее над другими. В ней, плохо одетой, полуголодной, живущей в лачуге, не было и тени того, что называется угодливостью. Какое-то скрытое чувство собственного достоинства вызывало общее уважение к ней. Клава рассказала Свете, что мама Даши очень печалится о том, что умерла последняя девочка, похожая на отца. Мальчик и девочка, умершие раньше, тоже были похожи на отца, а оставшиеся сестры Даши были похожи на мать.
Что Света должна была сказать, если бы оказалась рядом с Дашей, когда она умирала, как утешить ее? Только не врать, что ее спасут, что она будет жить. Света уверена, что она с ранних лет верила в Бога. Этого никто не знал. Об этом нельзя было тогда говорить. Но умирающей девочке она бы сказала: « Не бойся! Бог есть, это правда, я знаю. И ты будешь в Раю. Если не ты, то кто же? Милая Дашенька, ты даже не представляешь, какая ты хорошая! Я всю свою жизнь буду любить тебя!» Но так думала уже взрослая Света, а девочка, которой она была тогда, может быть, не смогла бы и слова вымолвить.
Вспоминая их последнюю встречу, как будто совершенно случайную, Света видит безлюдный школьный двор и сияющую Дашу, бегущую ей навстречу. Они так обрадовались, что опять вместе. Конечно, этот двор был дан им, только двоим, чтобы они могли улыбнуться друг другу, последний раз, стоя рядом на этой земле. Это было прощание навсегда. И теперь Дашенька далека, как Звезда. Может ли она слышать, когда Света мысленно говорит ей:
- Дашенька! Я так виновата перед тобой. У меня больше никогда не было такой подруги, и не могло быть. Те два года у меня было сокровище, но я не знала этого. и не была тебе тем, чем должна была быть, настоящим другом. Прости меня! Я все время молюсь о твоей светлой душе.
- Я помню тебя, Светочка, и совсем не сержусь. Я очень тебя понимаю и еще больше люблю.- кажется слышится в ответ.
Как мало прожила Даша Солодова, она ушла, не успев испытать и мгновения истинного счастья, положенного человеку. Но этот луч света озарил всю жизнь бывшей девочки, которую назвали при рождении в честь дочери вождя, как тогда было принято во многих семьях. Хорошо, что сейчас так могут назвать дочь только в честь Света.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный тайнам, - плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.

/А.Блок. «Девушка пела в церковном хоре…»/
………………………………………………………………………………………………..

А папа, почему все же он ничего не предпринимал в ту страшную неделю? Света и тогда каким-то подсознанием чувствовала, что на это у отца есть очень серьезные причины. Ведь он по существу рисковал жизнью дочери, во всяком случае, ее психическим здоровьем.
Уже взрослой она поняла, что была одной из очень многих людей еврейской национальности, подвергшихся подобной травле в разных вариантах и в школах, и в учреждениях. В ее случае главной мишенью был отец, работавший, как и отец Гали, в органах Госбезопасности. И если бы он перевел дочку в другую школу, там повторилось бы то же самое. Любое действие отца могло привести к гибели семьи. Это был сорок седьмой год, начало акции Сталина против евреев по всей стране. Были уничтожены Михоэлс, еврейский комитет. Отец Гали, который, несомненно, руководил действиями дочери, был лишь винтиком. Этими винтиками товарищ Сталин очень любил ковыряться в человеческих душах. Потом эти винтики, если мешали, выбрасывались на помойку. Ведь никто никогда не должен был даже подумать, что товарищ Сталин сделал что-то плохое. А винтиков и у товарища Сталина, и у Genosse Гитлера, и у каждого фюрера всегда достаточно. А некоторые винтики, как, видимо, папа Гали, берут под козырек и выполняют такие задания даже не без удовольствия.
Вопрос, почему евреев как-то особенно не любят многие люди, и даже не злые, конечно, волновал Свету. Как-то в институте Света спросила об этом подружку. И та ответила: « Мне бабушка сказала - за то. что евреи распяли Христа». «Странно, -подумала Света, - нас всегда учили, ученые точно знают, что Христа никогда не было, что это выдумка церковников, чтобы одурачить народ. А не любят евреев за то, что они распяли Христа. Какой-то парадокс». А уже почти старая Света поняла, что не так уж невинно она пострадала в ту неделю. Ведь сказано было в начале новой эры: «Его кровь на нас и на детях наших». А она ведь как-никак дочь этого народа, хоть и наполовину. Да и как там она пострадала, если вспомнить евреев, которых расстреливали, сжигали в газовых камерах. А вот Дашенька действительно страдала невинно. Она могла тогда выходить в коридор, пересесть за другую парту. Но она добровольно совершила этот подвиг, не думая, конечно, что это подвиг. Она просто не могла тогда бросить несчастную, гонимую Свету, не подставить ей своего слабенького плеча. И она спасла Свету. На малюсеньком участке огромной страны, размером в один школьный класс, маленькая Дашенька, кроткая и стойкая русская девочка, оказалась сильнее отца всех народов.
2006 г.