что это не оборотень а обыкновенный ублюдок. Максим решил его поймать, для этой цели, он практически год ходил по лесу и искал следы Ублюдка, нанося их на карту.
Анализируя его маршруты по лесу, он обратил внимание, что один маршрут Ублюдок повторил за год четыре раза, причём на одном участке, четыре раза шел след в след. Максим решил выкопать на этом месте яму-ловушку, надежда, что Ублюдок попадёт в ловушку была минимальной, но, всё же, это был шанс, другого до зимы не предвиделось, когда по первому снегу можно будет устроить облаву. Максим взял своего приятеля, тоже охотника и они за день выкопали яму-ловушку. Если кто-нибудь помнит школьную чернильницу, то яма-ловушка имеет такую же конфигурацию. Зверь падает в эту яму, а выбраться уже не может. Закончив работу, и замаскировав ловушку так, что отвернувшись на пять минут, его приятель уже не мог показать где она находиться, они ушли домой. Проверить ловушку они решили через три дня.
На четвёртый день, Максим с приятелем, подходя к ловушке, в шагах тридцати от неё увидали, что в ловушке кто-то есть, они взяли ружья на изготовку, зарядив в стволы патроны с картечью. Осторожно подойдя к ловушке, Максим посветил внутрь фонариком,
и увидел яростный блеск волчьих глаз. По-видимому, Ублюдок нёс убитую ним овцу, которая не дала сосредоточить ему внимание и обоняние на этой тропе. Он по ней ходил уже не раз, и рухнул он в яму вместе с этой овцой, которую почти всю и сожрал, пока они не подошли. Максим впервые видал такого могучего и свирепого зверя. Это был не волк, это был, самый настоящий, Ублюдок, его глаза сверкали таким бешенством , такой угрозой, что Максим поёжился, а его приятель предложил пристрелить его. И Максим, на минуту, усомнился, смогут ли они вытащить зверя из ловушки и связать его. Но подумав и рассудив решил все-таки вытащить и доставить Ублюдка себе в вольер живым. Он проверил и заменил на специальном шесте верёвку на стальной тросик, сделав из него петлю, затем подготовили две петли из стального тросика, чтобы стянуть ними лапы зверя. Расстегнул ножны охотничьего ножа, чтобы смочь его выхватить из ножен в течении секунды, приятелю сказал держать ружьё под рукой, чтобы он смог выстрелить, если зверь сорвётся с петли. Когда всё было готово, Максим накинул петлю на шею зверю и начал поднимать его. Когда передние лапы зверя оторвались от земли и вытянулись вперёд, он накинул петлю на них и затянул её так, что Ублюдок смог бы, вырвать лапу из петли только вместе со шкурой и лапой. Но Ублюдок был хитёр, пока Максим возился с передними лапами, а шест, как удочка изогнутый, с петлёй затянутой на шее зверя, имел потенциальную энергию подъёма, он оттолкнулся задними ногами, шест, выпрямившись, добавил энергии, и зверь вылетел из ямы как из катапульты. Но, когда он падал, петля оставшаяся на шее зверя, затянулась с силой, равной весу зверя плюс кинетическая энергия падения тяжёлого тела, и перекрыла ему дыхание. Если бы Максим не ослабил петлю, зверь сам себя удавил. Тут приятель Максима успел накинуть петлю на задние лапы зверя и стянуть их, точно так же, как и передние. Затем, они сели отдохнуть, а зверь хрипел каким то рыком, не то волчьим, не то собачьим. С его пасти стекала слюна вместе с пеной, как у бешенного животного. Глаза горели такой свирепой ненавистью, что аж, в дрожь бросало. Отдохнув пару минут и отдышавшись, Максим с приятелем подошли к зверю. У него в глотке заклокотало, по телу прошла крупная дрожь. Подготовив две ременные петли для пасти зверя, Максим сказал ему: «Всё дружочек, ты проиграл, теперь веди себя прилично, сейчас я тебе пасть твою кровожадную запломбирую». И накинул первую петлю на пасть. Затянув её, он наложил вторую петлю, затянув вторую, первую ослабил и передвинул поближе к глазам зверя. Затем, вырубив молодую ёлочку, Максим очистил её от сучьев и, просунув между ногами зверя этот шест, попытался с приятелем поднять зверя. Они его подняли, но нести им его будет очень тяжело, он весил около ста килограмм.
Но они донесли его, когда они вошли в деревню, сбежались все жители посмотреть на Ублюдка, два года терроризировавшего местное население. У Максима во дворе стояла клетка, сваренная из стальных прутьев толщиной в сантиметр, вот туда и поместил Максим с приятелем, Ублюдка. Они сняли петли с его лап, потом сняли одну петлю с пасти, которая ближе к глазам и выскочили из клетки, захлопнув дверцу и закрыв её на замок. Ублюдок вскочил на лапы и сразу же стянул вторую петлю со своей пасти и заметался по клетке. Он попробовал грызть прутья клетки, и грыз, пока с челюстей не закапала кровь. Затем, он начал подкапывать пол в клетке, который был сделан из стального листа толщиной пять миллиметров. Видимо, потратив минут десять на это, понял, что ничего не получится. Затем он бросался всей массой тела на стенки клетки, она
даже не пошевелилась. Побуйствовав так около двух часов, он успокоился, но стоило, кому-то, приблизится к клетке, опять начинал бросаться на клетку, в его пасти клокотали какие-то звуки, пена капала с клыков.
Максим пригласил своего приятеля в дом, достал бутылку водки, они поставили на стол закуску, и уже собрались выпить за удачу, как в дом начали сходиться односельчане с выпивкой и закуской. Каждый хотел послушать, как им удалось поймать Ублюдка. Практически, рассказ не прерывался, рассказывал Максим, потом подходили новые гости,
Начинал рассказывать его приятель. Только за полночь, закончились охи и ахи, и гости разошлись. Перед сном, Максим вышел посмотреть, что делает зверь в клетке. Ублюдок не спал, он лежал вытянув вперёд передние лапы, его голова гордо возвышалась над его
Туловищем, глаза сверкали ненавистью, отражая свет звезд Млечного пути, горевших в небе как фонари.
Конец второй части.
Часть третья.
На следующий день у клетки Ублюдка собрались и стар и млад, но ближе чем на пять шагов к клетке никто не подходил, Ублюдок вызывал страх у людей. Опять, старики начали пугать односельчан, называя Ублюдка оборотнем, и рассказывая об оборотнях всякие небылицы. Прошло три дня, страсти поутихли, но к Максиму зашли в дом делегация уважаемых в деревне стариков. Как все пожилые люди, знающие, что такое жизнь, они были деликатны, и, смущаясь, завели с Максимом разговор. Польстив Максиму, что он хороший охотник, они осторожно намекнули ему, что общественное мнение в деревне желает Ублюдку смерти, что старухи, наперебой, трещат, что это оборотень, и клетка ему не помеха. Мы-де понимаем, что это обыкновенный Ублюдок,
но на каждый роток, не накинешь платок.
Максим всё это и сам понимал, но его, что-то смущало, что-то останавливало его от крайней меры. Глядя на то, с каким чувством собственного достоинства, ведёт себя Ублюдок, он понял, что какие-то признаки интеллекта в этом гибриде есть, и решил приручить этого свирепого гиганта.
Поэтому, выслушав стариков, проявив к их мнению своё уважение, он, смиренно, попросил один месяц на работу с Ублюдком, объяснив свою точку зрения в данном вопросе. Старики, посовещавшись, разрешили Максиму заняться дрессировкой Ублюдка на протяжении месяца, начиная с завтрашнего дня. И предупредили, что если не будет видимых результатов, то спустя разрешённый срок, ему придётся убить опасное животное.
На следующий день, Максим отварил перловую кашу, сдобрил её ливерной колбасой и, подойдя к клетке вплотную, держа в руках миску с едой, заговорил с Ублюдком. У того при виде Максима, подходящего к клетке напряглись все мышцы, губы на пасти вздернулись, обнажив огромные клыки, и раздался какой-то клекот, полу - рычание, полу-вой.
Максим, держа в руке миску с едой так, что запах её, щекотал ноздри Ублюдка,
заговорил с ним: « Ты знаешь, - говорил Максим ровным голосом, - тебе народ дал срок на исправление. Всего один месяц, и если спустя месяц, ты не будешь мне подчиняться, я буду вынужден тебя убить. А ведь ты ещё молод, и жизни в тебе много, так что давай, зверюга, исправляйся. В качестве первого шага к нашей будущей дружбе, я принёс тебе покушать. От той овцы, что ты убил четыре дня назад, у тебя в желудке ничего не осталось, и это хорошо. Сейчас, попробуешь нормальную пищу, которой будешь в дальнейшем питаться».
С этими словами, Максим подсунул миску с едой в нижнюю щель клетки, затем просунул туда же миску с водой. Ублюдок не пошевелился, но клекот в пасти прекратился в тот момент, когда Максим заговорил с ним. Ублюдок старался понять, что ему говорил Максим, и как настоящая собака, повернул голову, прислушиваясь к речи человека.
Максим, отойдя в тень, присел на деревянную чурку, и продолжил разговор с Ублюдком. Он рассказывал ему, что нельзя убивать домашний скот, о том, как его искали, как устраивали облавы, чтобы поймать его. В общем, проговорил Максим с Ублюдком больше часа. Ублюдок не двигался с места, но было видно, что сдерживает он себя из последних сил. Прозрачная слюна стекала из его пасти, усиливая течь, как только ветер доносил запах еды в его ноздри.
Максим мог бы уйти, не смущая зверя, но он специально сидел и ровным голосом говорил с Ублюдком. Максим хотел, чтобы Ублюдок начал есть на его глазах, тогда, он будет понимать, что пищу ему, даёт Максим.
Наконец, Ублюдок не выдержал, но подошел не к миске с едой, а к миске с водой и, начал лакать воду. Он пил минут двадцать, с короткими передышками, а когда напился, за один момент, опустошил миску, затем, отойдя в угол клетки, долго крутился на одном месте, как бы выбирая, где получше лечь, и, наконец, улёгся, свернувшись в клубок как собака, прикрыв пушистым хвостом нос, закрыл глаза.
Ну, вот и хорошо, вот это ты молодец, - сказал ему Максим ровным голосом, - если ты себя будешь и дальше так вести, то мы с тобой подружимся. Ублюдок, на секунду, открыл глаза, подернутые как у щенка голубой плёнкой, глубоко вздохнул и закрыл их опять.
Вечером Максим дал Ублюдку остатки щей на мясном бульоне, смешанных с перловой кашей сдобренной ливерной колбасой, поменял в миске воду. Присел у клетки, разговаривая с ним. Ублюдок уже не раздумывал, быстренько покончил с едой, попил воды и опять лёг в дальнем углу клетки, свернувшись в клубок. Когда Максим специальным стальным крючком забирал миску из-под еды, он увидал что Ублюдок все съел кроме капустных листов, которые облизанные лежали в миске отдельной кучкой. Максим, увидев это рассудил, что Ублюдок намекнул ему, что не надо обижать его капустой, он не коза.
Намёк твой понял, - сказал ему Максим, - больше капусты тебе давать не буду.
И дни потянулись чередой, день за днём. Ублюдок потихоньку привыкал к Максиму, когда Максим подходил к клетке даже начинал дружелюбно помахивать хвостом, но Максим не обольщался на свой счёт, а списывал это дружелюбие на еду.
Съездив в областной центр, Максим, в специальном магазине, купил самый большой намордник, который, только, смогли найти в магазине, и прочный
