Ответ

Я терпеливо и ритмично давил на дверной звонок. За дверью была слышна суета, но особо не торопились. В сущности, я был незваным гостем. Да и вообще, мало понимал, зачем я сюда явился. «Раз уж пригласили, почему бы и не прийти» - думал я. И всё же, не стоило идти к едва знакомой девушке, даже если она очень привлекательна, в такое время. Вряд ли в шесть утра может произойти нечто интересное для меня. Почему шесть утра? Она спать не любит? Шаги начали приближаться к двери. И вот, дверь открылась. Перед моими глазами появилась квартира, а на голову ниже Валентина.
- Простите за ожидания, – сказал она.
- Ничего.
- Кофе уже варится, проходите. И не обращайте внимания на бардак.
Сложно не обращать внимания на подобные вещи. На всех стенах были развешаны фотографии, на полу валялись какие-то газеты, но не это привлекало внимания. А мёртвые люди на полу и отвратительная вонь. Как тут кофе пить? Надеюсь, на кухне есть вытяжка.
- Валентина, - обратился я к ней, когда мы сели за стол. – Я не  понимаю, как у вас выдерживают нервы.
- Издержки профессии. Тем более я редко бываю где-либо кроме кухни. Как видите, отсюда можно попасть и в туалет и в ванную. А на этом диванчике я сплю.
Крохотный диванчик для крохотной девушки.
- Экономия – не всегда оправдывает себя, - сказал я. – Почему бы вам не работать вне дома. Как я понимаю, вам приходится тратиться на уборщиков и довольно часто.
- Всего раз в неделю. Это выгоднее, чем аренда помещения. А о кладбище и мечтать не стоит. К тому же, когда люди приходят сюда, им легче принять окончательное решение. Этой атмосферой я спасла не одну жизнь.
- И всё-таки вы оборвали больше жизней, чем спасли, - сказал я.
- Не буду врать, что работа мне по душе. Но деньги хорошие.
- Как я понимаю, - продолжила Валентина. – Вы уже начали.
- Верно. Давайте, поконкретней разберём такой вопрос: каково быть женщиной на такой работе?
- Я этого и ждала. Меня часто спрашивают. Если честно, мне надоело отвечать на него. Может быть, нечто более интересное вы хотите спросить. Вы же всё-таки автор, вам сюжет нужен более необычный.
- Это так, но вы позвали к себе в такую рань. Я спал два часа, а ещё эта вонь.
- Пейте кофе, бодритесь. Я пока доделаю некоторые дела.
Я кивнул. Каждый из нас занялся своим делом. Эта кухня была розовым пятном на мрачной картине этой квартиры. Только здесь можно было поверить, будто всё не так уж и плохо. Кофеин приятно согревал сердце, в то время как я рисовал каракули в своём блокноте. Я уже нашёл несколько подходящих вопросов. Как только Валентина зашла, я тут же спросил:
- Чем занимались?
- Пустяки, ничего серьёзного.
- Не поймите меня не правильно, - сказал я. – Я просто решил, что следует показать не профессию, а человека с профессией. Поэтому решил спросить вас о всяких «пустяках».
- Вы думаете, раз я работаю в Ответе, я занимаюсь чем-то другим? – она увидела, что у меня не пропало желания узнать. – Хорошо, я писала письмо.  Вернее дописывала. Ещё пришлось немного повозиться с… - она смутилась. – С останками.
- В смысле?
- Мягко говоря, портиться начали. Пришлось пустить в ход химикаты.
- Значит, бывают случаи…
- Когда они начинают слишком рано гнить, - продолжила она за меня.
- Как у вас с аппетитом после всего этого? – удивился я. – Я, конечно, навидался всякого, но вижу это не каждый день.
- Я – доктор нашего времени. Докторам свойственно не обращать внимание на состояние мёртвых пациентов.
- Если бы вы их лечили, - пошутил я.
- Я это и делаю. Только так теперь и лечат. И знаете что? Люди стали здоровее. Вы же знаете, что почти никаких серьёзных заболеваний уже нет в природе. Спасибо Ответу.
- Кстати о нём, - взбодрился я. – Вы, конечно, простите, но вам уже много лет. Выглядите вы намного моложе, я к этому. И всё же, вы проработали уже больше двадцати лет. И вот такой не скромный вопрос: как обстоят дела с мужчинами?
- Ну и вопросы у вас, - в её глазах явно читалась обида. – И опять-таки, такой вопрос типичен для любой женщины, любой профессии.
- Здесь нет другой. Прошу ответьте или хотя бы намекните, - улыбнулся я.
- Не трудно догадаться.
- Всё?
- Всё.
- Ладно, - протянул я. – Чем вы занимаетесь в свободное время?
- Я бы вас не позвала бы в шесть утра, будь у меня свободное время. Но если оно чудом появляется, то я сплю.
- Интересно, - задумчиво произнёс я.
- Действительно, о-о-очень интересно. Чувствую, ваша книга будет бестселлером. У женщин нет мужей, женщины спят, женщины работают. Шедевр!
- Нет, нет. Интересно, что вам снится.
- Наверно зря я вас так рано позвала. Может действительно в другой раз? Завтра? Ложитесь пораньше и приходите во столько же.
- Извините, если задел вас. Я просто хочу понять вашу позицию. Это уникальный шанс для меня. Вы первый и, боюсь, единственный работник ответа, согласившийся ответить на мои вопросы.
- Вы бы слышали свои вопросы, поняли бы нас.
- Я ведь спрашиваю обычные вещи, - оправдывался я.
- Но мы люди совсем не обычные.
Спустя небольшую паузу Валентина нерешительно продолжила.
- Мне кажется, я знаю правильный ответ на ваш вопрос. Чаще всего мне снится место, которое все называют ад. Но если раньше его рисовали огнём, то теперь его рисуют гнилью. Вы наверно понимаете, к чему я клоню. Я убиваю людей по шесть в неделю. Я ежедневно перешагиваю через трупы. Как бы давно я не работала в Ответе, мне до сих пор паршиво от всего этого. Но знаете что? Я не брошу эту работу. Потому что если я брошу её, на следующий день приду к их убийце.
- А что вам ещё снится?
- Сегодня, например, мне приснится, как вы выйдете за дверь и не вернётесь.
Я вышел из её дома, понимая, что всё сделал правильно. Мог бы быть более обходительным, но тогда бы не было такого материала. Теперь мир стал ещё более понятен для меня. А именно люди в нём.
Ответ был организован не так давно, и он действительно очень спас всех и каждого. Производство, дошедшее до полного автоматизма, не нуждалось в людях ни на йоту. Один человек спокойно справлялся с шестнадцатью заводами, пятью банками, лабораторией и автомобилем одновременно. «Справлялся» слишком сильное слово. Он просто смотрел, как всё работает само. Всё потеряло свой смысл. Зачем образование? Никаких навыков не требуется. Вечный двигатель давно стал опорой общества. И в этот момент безработица вышла из-под контроля. Не из-за того, будто людям негде было деньги зарабатывать. Они все получали равный процент от общего заработка. Людям было невыносимо скучно, и они теряли смысл жизни, как только вдоволь нагулялись и навеселились. Так что, годам к тридцати, а то и раньше их подтачивал кризис среднего возраста и они решали покончить с этой монотонной жизнью. Количество суицида росло. В итоге, правительство разрешило убийства. Тогда и организовался Ответ. Он как бы отвечал на главный вопрос: для чего жить? Его лозунгом стала строчка из старой песенки:

Ведь мы живём для того, чтобы завтра сдохнуть.

Не всех, но большинство устроил подобный ответ. Они нашли последнее пристанище в квартирах вроде той, из которой я только что вышел.
Оставались всё же и работающее люди. Однако это было в порядке исключения. Все они делали это исключительно ради других. Эгоизм практически канул в лету. «Ответчики» оправдывали себя тем, что помогают людям. Они действительно проводили аллегорию между ними и врачами. Есть люди вроде меня. Они хотят оставить после себя, хоть что-то. Донести идею до потомков. Моя идея заключалась в том, что жизнь прекрасна. Я был категорически Ответа и всего этого суицидального настроения, но помалкивал. Сложно убедить толпу людей сразу. Мне приходилось искать единомышленников. Но даже те, кто хоть мало-мальски был со мной согласен, были уверены в бессмысленности жизни в целом. Хотя если спросить молодых, они все уверено отвечают, будто будут жить до ста лет или чуть ли не вечно. Хотя сами спустя несколько лет приходят к «ответчикам».
Я зашёл позавтракать в ближайшее кафе. Не часто вижу такие приятные круглосуточные кафетерии. Как ни странно она была пуста. Только кассиро-официанто-уборщико-охранико-повар стоял за прилавком.
- Чего угодно, - сказал я. – Лишь бы горячего и сладкого. Я имею в виду из еды. А попить холодного, пожалуйста.
Через минуту всё было готово.
- Знаете, - снова заговорил я. – Я писатель. Пишу про работающих людей. Не хотите, поговорить на эту тему?
- Можно.
Высокий парень. Блондин. Карие глаза. Я принялся за завтрак одновременно с беседой.
- Как я вижу, вы молоды. Чем занимаетесь после работы?
- Ничего необычного, стараюсь прожечь свою жизнь поскорее, - его ответ звучал наиграно.
- А серьёзно?
- Нет, честно. Хожу по клубам, наркотики и прочее. У любого спросите, то же самое ответит.
- Вы бы хотели изменить это?
- Я не вижу смысла.
- Верно, смысла нет. А какой смысл в том, что «ответчики» - люди? Почему бы и Ответ не автоматизировать?
- Откуда же мне знать?
- Всё просто, эти рабочие места хоть как-то замедляют упадок населения. Люди куда более необходимы, чем кажутся на первый взгляд.
- Это всего лишь ваше мнение, писатель. Вы своего имени не назвали, а пытаетесь меня изменить.
- О, вы что? Я и не думал, - извинялся я. – Если это вас чем-то обидело, простите. Я лишь хотел сказать, что не всё ещё потеряно. Я просто верю, человечество восторжествует.
- Вряд ли это произойдёт здесь.
- В кафе? – спросил я.
- На земле.
- Интересная мысль, вы сами до неё дошли?
- И вы ещё писатель? – изумился он. – Вы даже не знаете таких банальных мыслей.
- Может я просто забыл о ней.
- А может вы атеист?
- Теперь понял. Сознаюсь - в церковь не ходок.
- А стоило бы. Зайдите, поговорите там на эту же тему. Может, прояснится что-нибудь в вашей голове.
- Так я и сделаю. Спасибо за беседу и за завтрак.
- Заходите.
Надо было первым же делом пойти в церковь. Почему я сразу так не сделал? Теперь надо наверстать упущенное. И я пошёл вдоль улицы, ища. Улицы по-прежнему пустовали. Долго идти не пришлось.
Внутри было пусто, кроме человека в длинной мантии.
- Прошу прощения, - начал я.
- Я слушаю, что привело тебя сюда.
- Понимаете, я в церкви не ходил, - в голове это звучало лучше. – Я просто хотел узнать, что происходит в загробном мире и всё-такое.
- Понимаю. С таким вопросом я часто сталкиваюсь. Это не удивительно.
Он долго и монотонно продолжал. Я не смог запомнить всю его речь. Было как-то неловко доставать блокнот. Но суть я уловил.
- Видя, как мы вечно стоим на перепутье, - гласила Суть. – Господь бог даровал нам великие знания, дабы мы прекратили ошибаться. Мы слишком долго совершали наиглупейшие ошибки в своей жизни. Хотя и сейчас совершаются те же самые ошибки. Эти знания были  даны, чтобы мы смогли отгородиться от материальной стороны жизни. И нам почти это удалось, но людям показалось, будто жизнь стала скучна. Грехопадение не остановилось, наоборот обрело сумашедшую скорость. Но, видя такое непонимание со стороны людей, Господь Бог окончательно сжалился над нами. И готов простить наши самоубийства. Каждая душа, попавшая к нему, обретала понимание и, возвращалась, на Землю находила себе смысл жизни. В каждом работающем сейчас человеке именно такая душа.
Это вся суть, которую я уловил. Священник начал растекаться по древу, но я его осторожно прервал:
- А что если там - на небе, или где-нибудь ещё, намного скучнее, чем тут. Пустое пространство,