В четверг Садовников предупредил всех участников операции «Золотой вагон», что завтра в пятницу в семь часов вечера бронемашина, груженная драгметаллом, выедет из территории аффинажного завода и прибудет в тупик, где ожидается погрузка в отцепленный от состава вагон. Гебанидзе и Крутов с нетерпением ожидали сигнала и, как только получили сообщение, сразу предупредили по рации Салтыкову. Все закрутилось по строго подготовленному плану с неимоверной быстротой. Группа Татарина собралась на квартире и без права отлучаться хотя бы на минуту, ожидала сигнал к началу операции. Салтыкова предупредила команду парней, строго отобранных Мерабом, которые вооружившись двумя автоматами, собрались в условленном месте, и приготовили грузовую машину, накрытую тентом. Элла приказала Культе и Чепурной быть наготове, чтобы по сигналу, прозвучавшего по рации, они могли в любой момент подстраховать ее, придя на помощь.
Буквально следом поступило срочное сообщение от Наташи, что с четверга на пятницу она заночует у капитана Пономарева и в восемь вечера отправиться с ним в поездку в Москву. Таким образом, информация, что золото действительно повезут в столицу, подтвердилась.
Напряжение у всех участников не спадало до тех пор, пока наблюдатель не сообщил, что бронеавтомобиль разгружен, и ящики уже находятся внутри вагона. Отделение солдат во главе двух офицеров ждут прицепки вагона к основному составу. Наиль и его группа тут же получили сообщение и направились к железнодорожному тупику, расположенного возле водонапорной башни. Крутов, Садовников и Гебанидзе остались в квартире до конца операции. На непредвиденный случай во дворе их ждала легковая машина, чтобы по заданному маршруту быстро скрыться из города. Салтыкова, получив приказ от главарей, сопровождать грузовик до перегона и на всякий случай держать для подстраховки часть бригады, если что, они помогут в перегрузке золота и транспортируют его в условленное место.
К половине восьмого вечера со стороны депо к тупику, где стоял вагон, подошли четыре человека, один из них был одет в военную форму с погонами старшего лейтенанта. Это был Наиль Мутагиров. Деловито поправив портупею, Татарин обошел вагон и с обратной стороны увидел в окне тамбура лицо человека с надетым противогазом. Это была Наталья, она действовала по плану и, усыпив охрану, с нетерпением ждала Наиля с командой. Указав парням надеть противогазы, Мутагиров заранее изготовленным ключом открыл дверь тамбура и все четверо быстро заскочили внутрь. Наташа указала, где находятся отключенные солдаты. Затем подвела Наиля к купе, где «отдыхали» два капитана, ответственные за охрану и перевозку груза. Тут же слева на стене размещалась пирамида, в которой находились четыре автомата Калашникова. Пока парни стаскивали четверых солдат в офицерское купе, Мутагиров осмотрел три больших ящика, сложенных друг на друга посреди вагона. На каждом ящике сбоку были приклеены бирки с информацией. Вскрыв ломиком крышку верхнего ящика, он увидел прямоугольные оцинкованные банки. Сорвав с одной банки пломбу, ослабил хомут, стягивающий крышку с основанием. Приподнял лист вощеной бумаги и увидел блестящие, промаркированные слитки золота. Сверив фотографию с оригиналом, убедился в подлинной гравировке на слитке, соответствующей стандарту СССР. От количества драгоценного металла у Татарина перехватило дыхание, жестикулируя руками, сквозь маску противогаза он восторженно прокричал:
– Братва, офигеть можно, столько рыжья!
Наташа, как было условлено, заняла место в купе и каждые двадцать минут должна «подмолаживать» охранников пролонгированным препаратом, пропитав им матерчатую перчатку. Парни принялись вскрывать ящики и, вынимая оцинкованные банки с золотом, складывали их у боковой двери. В общей массе было пятьсот килограммов золота, в ящике восемь банок, в каждой банке по двадцать килограммовых слитков. При наличии десятерых человек с обеих сторон, можно перетащить банки в машину за пять или десять минут.
Вдруг с улицы в дверь тамбура кто-то постучал. Татарин, натянув фуражку глубже на лоб, вытащил из кобуры пистолет и подошел к окну. Это был сцепщик вагонов. Он предупредил показавшегося в окне офицера, что сейчас вагон прицепят к маневровому тепловозу и повезут к основному составу.
Больше получаса поезд находился в пути. За окнами тамбура стемнело. Противогазы не снимали, боясь оказаться под действием препарата. Мутагиров занял место в тамбуре возле окна и сосредоточенно смотрел в темноту. Вдруг поезд стал ощутимо сбавлять скорость. Вдалеке показался яркий свет от фонаря, направленный на боковые окна вагонов. Это человек Салтыковой в строго указанном месте посылал сигнал Мутагирову и его команде. Наиль несколько раз включил и выключил фонарь и отдал команду Филону. Тот резко рванул ручку стоп-крана вниз, и вагон затрясся от вибрации. Затем появилось ощущение, что состав поезда постепенно сбавляет ход. Заскрипели тормозные колодки, шоркая о массивные колеса. Открыли боковую двустворчатую дверь. Холодный ветер с силой ворвался в помещение вагона. Проехав еще несколько сот метров, поезд остановился. Расчет инженера, нанятого Салтыковой, оказался верным, вагон остановился в нескольких метрах от дороги, пересекающей железнодорожную ветку. С противоположной стороны поезда располагалась будка работника, отвечающего за железнодорожный переезд, который, кстати, лежал на топчане со связанными за спиной руками. Грузовая машина была уже на месте, и несколько человек, увидев в открытых дверях вагона людей Татарина, приветливо замахали руками. Два бойца с автоматами «Калашникова» заняли позиции, контролируя обе стороны вдоль состава. Как было условлено, группы, встретившись, должны объединить усилия и перегрузить полтонны драгметалла в машину. Кругом стояла тишина. Мороз крепчал. Люди растянулись в цепочку, чтобы можно было быстрее разгрузить вагон и, как только первая банка с золотом пошла из рук в руки за пределами вагона, в морозном воздухе прозвучали два хлестких выстрела. Два бойца-бандита опрокинулись на снег. И вдруг со всех сторон вагон осветили прожекторы, невесть откуда взявшиеся в темноте. Как удар грома, парализующий волю, раздалась властная команда в мегафон:
– Всем оставаться на месте и не двигаться! Руки поднять вверх и медленно выходить из вагона. При малейшей попытке сопротивления, стреляем на поражение.
Ослепленные светом, озадаченные приказанием, члены обоих групп не захотели повторить судьбу двух своих «товарищей» и подняли руки вверх.
– На колени, руки за голову! – жестко прозвучала следующая команда.
Мутагиров, услышав громкие голоса по мегафону, рванулся в тамбур, и открыл дверь с противоположной стороны вагона. За ним поспешила Наташа. В глаза ударил ослепительный свет прожектора. Татарин моментально сообразил, что вагон окружен и, повернувшись резко, схватил девушку за шею. Прикрываясь ею, как щитом, подвел к ступеням. Машина с прожектором стояла на дороге в нескольких метрах, но что творилось вокруг, Наиль не видел, мешал свет. Он вытащил из кобуры пистолет и прицельно выстрелил три раза. Лопнуло стекло, и прожектор погас, но буквально через несколько секунд загорелся другой. Татарину как раз хватило этих секунд, чтобы совершить дерзкий рывок: он грубо толкнул девушку в снег и, спрыгнув с подножки, перекатился под вагон. Ловко двигая локтями и коленками, быстро пополз под вагоном.
Наташа упала под насыпью в снег, но ударилась коленкой обо что-то твердое. Пытаясь подняться, тихо застонала. В нескольких шагах от себя услышала резкую команду:
– Лежать! Не двигайся, а то получишь пулю.
Она взвизгнула от испуга и, повинуясь команде, замерла. Сильные руки подхватили девушку с двух сторон и поволокли к машине, при этом, заломили кисти рук к лопаткам. Наташа закричала от боли.
– Женщина?! – прозвучал удивленный голос конвоира. Девушку довели до машины и втолкнули в темный фургон.
С противоположной стороны вагона бойцы спецподразделения МВД принимали бандитов-грабителей. Им тоже, как и Наташе уготовили места в спецмашине. Люди в военной, камуфлированной форме, с касками на головах и с закрытыми масками лицами, с задержанными не церемонились, где прикладами от автоматов, где пинками сопровождали их до самой машины. Пересчитали всех задержанных преступников, в количестве десяти человек, приплюсовали еще двоих, которые были мертвы. Закрыв двери обоих фургонов, военные и милиционеры подключились к поиску бежавшего бандита, успевшего применить оружие. Рассредоточились вдоль вагона и, освещая все вокруг фонарями, бойцы заметили следы в снегу, ведущие от полотна к лесной полосе.
– Вот здесь он побежал в посадки, – прозвучал голос. Следом прозвучала команда:
– Пускайте собаку по следу. Другой группе следовать по дороге, перехватите преступника на другой стороне лесополосы. Он не мог далеко уйти.
Татарин, тяжело дыша, пересек полосу насаждений и, утопая по колено в снегу, поднялся на небольшой косогор. Доверяя собственной интуиции, побрел по заснеженному полю в сторону предполагаемой дороги. Иногда он падал и, вставая, из последних сил шел дальше. Тяжелая шинель мешала свободно двигаться. На ходу, расстегнув портупею, сбросил с себя верхнюю одежду. От холодного воздуха в горле першило, из груди вырывался кашель. Сердце бешено колотилось, сил, чтобы оторваться от погони с каждым шагом становилось меньше. За спиной слышался собачий лай, и перекликания преследовавших. И вдруг Наиль заметил впереди луч света от фар машины, она двигалась по расчищенной проселочной дороге.
Расстояние между беглецом и преследуемыми его людьми быстро сокращалось. Наконец Татарин выскочил на дорогу и не в силах больше двигаться, упал и пополз на середину.
Белая «Девятка» чуть-чуть его не сбила и, проехав юзом несколько метров, остановилась перед распростертым телом. Открылись задние дверцы и выскочившие из них два парня, подхватили Татарина под руки и заволокли в машину. Зажужжали шины передних колес по накатанному снегу и, сцепившись с дорогой, «Девятка» скрылась во тьме. Культя, сидевший за рулем, услышал несколько отдаленных хлопков. Явно преследователи Татарина стреляли вслед. Виктор выключил фары и, сбавив скорость, почти наугад повел машину. Проехав какое-то расстояние, он снова включил фары. Салтыкова Элла сидела на переднем пассажирском месте и, смотря карту, указывала ему путь. Татарин отдышался и, придя в себя, сидел, молча, и обдумывал ситуацию. Когда он стал «изрыгать» матерки и проклинать невесть откуда взявшихся ментов, Салтыкова резким восклицанием, заткнула ему рот. Разве могут быть в таком состоянии объективные объяснения.
Вот уже целый час они колесили по проселочной дороге, пытаясь выехать на основную трассу. Все второстепенные дороги были занесены снегом, а та, что вела в село, вероятно, была перекрыта милицией.
Наконец им удалось найти расчищенную дорогу, ведущую к какой-то ферме и, огибая село, «Девятка» поднялась на гору и выскочила на трассу. Вскоре вдалеке показались габаритные огни, стоявших на обочине нескольких машин. Опасаясь, что это могла
