За чертой

сколько весёлых компаний с пивом и шашлыками прошло через эту поляну! Столько воспоминаний нахлынуло на него… сам воздух был пропитан ими. Его охватило необъяснимое чувство печали – здесь, недалеко отсюда, он встретил свою первую любовь. По-крайней мере, тогда ему так казалось. Она ушла от него, но на этом старом дубе запечатлены навеки их имена. 
   Робен шёл дальше, и у него было впечатление, что события прошлого словно витают вокруг – связанные с местом. Картины былого разворачивались перед ним, как короткий фильм. Он мог пройти сквозь них, и тогда они исчезали. 
   «Этого уже не вернешь – рассуждал он – теперь мой путь – это туманная дорога в неизвестность». Впереди замаячило какое-то здание. Конечно, это тот самый дом - его мы так боялись в детстве.  Именуемый «домом с привидениями», туда входили только смельчаки. Когда он был мальчишкой, его заманили туда с целью поиграть, а потом закрыли за ним прочную дверь. Он остался один, среди паутины, висящей на стенах, и подвальной сыростью. 
   Ему было страшно, но он боялся пошевелиться. Часа два он так просидел в одной позе, боясь нарушить стойкое равновесие – тогда, когда хочется бежать, сломя голову, а не можешь. Оставалось только ждать. И сейчас он ждал, присев на пороге. Ждал неизвестно чего, думал о том, что теперь этот дом по праву может называться «с привидениями». Видели бы это его друзья сейчас.
   Робен думал о том, что вообще-то, ему и вспомнить толком нечего. Бесконечные гулянья и учёба не считается – этим может похвастаться каждый. Можно рассказать на перемене знакомым, но не вспоминать после смерти. Теперь он жалел, что прожил даже свою не слишком долгую жизнь зря. 
   Ему хотелось поговорить с кем-то, и ветки ивы склонились над ним. Во всяком случае, ему очень хотелось, чтоб так было. Казалось, луна шепчет какие-то заклинания, ведомые только ей, и от этого в ночи становится светлее. Природа слышала, понимала его, отзывалась на малейшие колебания души. 
Затем Робен захотел ощутить холод, потереть руки друг о друга – но ощущал только холод внутренний. Вдохнуть аромат цветов, растущих в клумбах, половить рыбку в пруду – кто ж откажется от этих простых удовольствий? Он во всю силу звал кого-то, но на его зов откликался только ветер, колыхая свисающие ветви. 
   Лёд? Нет, он был холодным пламенем.

   Когда конкуренцию ему составило светило, от которого веяло холодом, он почувствовал, что надо идти. Обещание надо исполнить во чтобы то ни стало. И он отправился уже привычными небесными дорожками к дому. 
   Мимо пролетали старые мечты, которые звали его, но он не обращал на них внимания. Он увидел знакомую усадьбу, с каминной трубой наверху, из которой валил дым. Спустившись пониже, он вошёл через дверь, хотя мог бы и через любую стену – сказывалась многолетняя привычка.
   Он был приятно удивлён – у огня, потирая руки, сидел Макс, а заботливая Амелия разносила тёплый чай, который был как нельзя кстати. Макс видимо, обрёл свой стиль – теперь он не расставался с пиджаком, и на этот раз он был твидовый, серого цвета, поверх рубашки. Он «забыл» застегнуть верхние пуговицы, и смотрелось очень даже ничего. 
   Они разговаривали о зиме, о погоде и смерти. Да-да, именно такова была тема их сегодняшней встречи. Макс знал, что книга у неё, и пришёл поговорить. Амелия поведала ему о том, что рассказала ей бабушка – для чего истинно предназначена эта книга.
   На том и решили – сегодня они, во что бы то ни стало, поговорят с ним. Макс владел знаниями с перевода, и, допивая горячий чай, они немедленно приступили к делу. Вооружившись очками, он стал походить на старого профессора, начал работать с оглавлением книги. Амелия ничего не понимала в языковом деле, ей оставалось только наблюдать, стараясь не мешать. 
   Когда он дошёл до нужной главы, он окликнул её. Там рассказывалось, как вызывать духов. Амелия вообще-то не верила в эту ерунду, но желание повидать или услышать Робена перебороло. Ритуал был не сложный, можно даже сказать, и не ритуал вовсе – одни речевые «заклинания». 
- Суть состоит в том, чтобы призвать духа, который уже хоть раз прошёл через книгу. Его можно возвратить туда обратно, заставив отвечать на вопросы.
- А он не обозлится? – с женской наивностью спросила она, откидывая волосы назад с зелёной кофточки, которая очень шла к её глазам.
- Не думаю, – фыркнул Макс – он ведь мой друг.
Дело было за малым – громко произнести имя духа над раскрытой книгой, и ещё несколько слов, приводить здесь которые не буду из-за их простоты. А вдруг и у Вас завтра найдётся такая книга? 
    Они сидели, молча, ожидая событий. Но они зря ждали – всё уже давно свершилось. Робен всё это время стоял, и наблюдал за ними. Как он желал, чтобы они открыли глаза, и взглянули в суть вещей! 
Всё, что они делали – повторяли вновь и вновь заклинания, надеясь взять количеством. Долго бы они ещё это продолжали это, если бы их внимание не отвлёк шум за окном. Встав на перерыв и отодвинув штору, Амелия увидела дождь. Капли падали сначала медленно, с каждый мигом усиливая свой темп. Небо заволокло тучами, и атмосфера из-за полутьмы стала непередаваемо тонкой. 
- Это так необычно - дождь среди зимы, когда по всем законам должен идти снег… - сказал Макс. 
- И правда, необычно – легко бросила она, потом задумавшись, опустила голову. 
- А ведь знаешь – сказала она, стоя лицом к окну - какие были его последние слова?
- Нет, я его не видел тогда – сказал Макс, садясь на подоконник.
- Я приду только в последний день месяца, после дождичка – на её глазах появились едва заметные слёзы. 
- Эта только нелепая фраза, мол, жди, и не дождёшься.
- А мне кажется – немного помолчав, сказала она – что сейчас исключение.
- Что ты имеешь в виду? – Макс нахмурил брови.
- Что эта случайно брошенная фраза превратилась в обещание, данное человеком перед лицом смерти. А значит…
- Женская интуиция – это загадка – усмехнувшись, сказал Макс, незаметно подвинувшийся к ней.
   Она прикрыла ладонь руками, и тихо заплакала. Ей как никому другому нужна была поддержка, и этот молодой человек не поскупился дать её – нежно обняв за плечи. Повернувшись к нему, теперь они стояли вместе, намокаемые от бьющегося в приоткрытое окно дождя. Так они стояли – Макс, думая, что это совпадение, Амелия – что это знак, а Робен – о том, что он потерял.
   Глядя на эту девушку, он внезапно почувствовал прилив чувств. Думал, что познакомится с ней поближе потом. Он был из тех людей, которым лучше всё сделать завтра, чем сегодня. И что настоящее – только сейчас, а завтра может и не наступить – не тревожили его, молодого человека в рассвете сил. Макс предложить попробовать ещё раз, а если не получится – то пойти в кино. 
   Предложение было заманчивым, и они начали снова. На этот раз они занялись этим не шуточно, и каждый верил в успех. Непрерывные капания вселяли им надежду - всем захотелось проверить свои версии насчёт дождя. Когда в конце Макс произнёс громко его имя, он понял, что его затягивает. Не что иное, а эта книга. «Сколько прошло через неё» - последнее, о чём подумал Робен, прежде чем оказаться внутри.
   Первое, что он почувствовал – это то, что там было холодно. В невесомости плавали сгустки чернил, среди которых и бродил он, не зная, как выйти отсюда. Он видел нечто сияющее вдали, но чем дальше он шёл, тем дальше отдалялась оно. Наконец, его вывело из этого пребывания знакомый голос. Голос обращался, по всей видимости, к нему. 
- Ты здесь? – голос дрожал, как-будто только что произошло что-то выдающееся.
- Да! Да! – в не себя от радости, что его могут услышать, он кричал так громко, что эхо ещё долго отдавало луной по глухим стенам. 
   Нет ответа.
- Не молчи, если ты здесь, подай знак – это был, несомненно, голос его друга. Но как? Как ему сказать, что да, вы добились своего?
Тут к нему пришла идея – он подкараулил один блуждающий комок чернил, и, схватившись за него рукой, изрядно её вымазал. Следующим его действием было найти стену, на которой можно было писать. Стены были из сплошного камня, и его одолевали сомнения, выберется ли он отсюда – проходить сквозь них Робен, увы, не мог.
   Он вывел свой ответ, и ждал. На удивление, чернила впитались, и больше от них не было видно и следа. Прислушался – сначала было тихо, но потом он услышал возглас удивления, и радостные переговоры.
- Хорошо, а теперь скажи, как ты?! 
   Он глубоко задумался, прежде чем ответить. Чернил осталось не так много, и ответ должен был быть лаконичен. Скучаю? Живу? Всё было не до конца верным, и наконец, он выбрал один ответ. 
   «С вами лучше» - такова была оставленная им запись. Комната тем временем была заполнена радостными и одновременно грустными настроениями. Книга работала – если посмотреть со стороны, то на её чистой странице, специально предназначенной для этого, проявлялись буквы. И это был ни кто иной, как Робен – в этом они были уверены.
   Наконец, собравшись с мыслями после перерыва, Макс спросил: «Как долго ты будешь здесь?» 
   Робен не понял, что он имел в виду – нахождение в книге, или в этом мире. Ни о том, ни об этом он понятия не имел, поэтому написал: «Пока я с вами». Подумав немного, добавил последним чернилом: «В этом мире часть меня будет всегда».   
Когда чернила исчерпались, он вылетел беспрепятственно оттуда, и его уносило вдаль. Он сказал всё, что мог сказать – обернувшись, он увидел довольные лица, радовавшиеся, что им удался контакт. Больше здесь делать было нечего.
   Встретив на своём бесцельном пока пути сильный ветер, он, было, подумал, что может это и была чья-то душа, пожелавшая стать ветром после смерти? И сколько таких обитает на планете? Чем дольше он находился на земле, тем больше становилось вопросов. Он чувствовал, что это скоро закончится, и