Между Сциллой и Харибдой 2. Глава шестая

                Глава шестая                                                                                                                                                                                    

     Солнечный лучик коснулся Зойкиного лица, пробежал вверх от подбородка до глаз и защекотал веки. Веки задрожали, легко открылись, и Зойка проснулась.  Радостно, чуть слышно, засмеялась. Не вставая с постели, откинула одеяло и несколько раз энергично вскинула ноги кверху. Затем так же энергично подтянула их к подбородку, резко выпрямила, быстро соскочила с кровати и, что-то напевая,  вприпрыжку побежала в ванную. Стоя под душем, она попыталась понять причину сегодняшнего  приподнятого настроения, но ответа не находилось.

     Вместо этого в голове проявились какие-то неясные образы, то ли остатки ночного сна, то ли отрывки вчерашнего позднего ужастика, который она досматривала в полудреме, а потом и вовсе уснула, так и не увидев финала. Зойка выключила душ, завернулась в махровую простыню, подарок еще Федора Петровича, промокнула все тело и, отбросив простыню на край ванной, глянула на себя в зеркало. То, что она увидела, ей понравилось:

     - Нет, ничего еще. Сойдет с горчичкой. – Она крутнулась одним боком, затем другим. Ладошками приподняла чуть отвисшие тяжелые груди так, что они соединились друг с дружкой и по середке образовали весьма заманчивую ложбинку в форме латинской буквы V,  затем опустила руки на живот, ласково провела по нему и бедрам, повернулась к зеркалу спиной, шлепнула себя по оттопыренным ягодицам, с уверенностью повторила:
- Нет, ничего. Совсем ничего. – И с удовольствием показала своему отражению язык.

     К великому Зойкиному изумлению  отражение в зеркале не приняло ее игры, напротив, сделало строгое лицо и сурово погрозило пальцем. Зойка обалдела.
А вы бы не обалдели, случись с вами такое? То-то и оно. Вот и Зойка тоже. Она медленно опустилась на край ванной, глядя во все глаза в зеркало. Отражение же, опершись обеими руками на зеркальную раму будто, заглядывая в окошко снаружи, произнесло:

     - Ох, и любишь ты себя, девушка. – И дальше тоном, не терпящим возражения - Ну, чего растелешилась, бесстыдница. Срам-то, прикрой. - Зойка, торопливо, одной рукой тщетно попыталась заслонить обе груди, а второй   фигурно выбритый лобок, даже не стараясь понять, что с ней происходит:

     - Да не так. – Отражение насмешливо улыбнулось. – Вон ведь, простыня  рядом. В нее и завернись, и меня заверни. Прохладно, да и стыдно, так-то, нагишом. –
     - А кого стыдиться? Я здесь одна. Чего тут стыдного? – Зойка вдруг поняла, что разговаривает с собственным, отражением, но не удивилась и  в простыню завернулась, а когда подняла глаза к зеркалу, увидела, что и отражение, как ему и положено, прикрыло свои прелести.
     - Ничего себе, денек начинается. – Подумала она про себя.
     - Погоди. То ли еще будет. – Прозвучал голос у нее в голове. И Зойка вновь почему-то не удивилась.
     - Так, а ну-ка, давай выкладывай, что происходит? – Она в упор глянула в зеркало. А зеркало в упор глянуло на Зойку, как и любое другое отражение, ничего не ответив, лишь точно повторив, все ее движения. Зойка провела ладошкой по волосам. Отражение тоже. Зойка подняла руку вверх и пошевелила пальцами. Отражение тоже.
     - Понятно, чистой воды, переутомление от перенедосыпа. – Попыталась она превратить все в шутку, и направилась  к выходу из ванной, напоследок обернулась  и еще раз глянула в зеркало. Отражение  глянуло на Зойку и помахало ручкой.

     Та пулей выскочила в коридор, быстро миновала кухню и плюхнулась на диван в гостиной. И тут же в голове возникла смутная картинка: какой-то урод о трех головах, а, напротив, в кресле приятный молодой человек:
     - Шмаэль, кажется. – Неуверенно произнесла Зойка. – А тут, - она опустила глаза вниз и провела ладошкой по диванной подушке, - если я не ошибаюсь, Великий Герцог. -
     - Все верно, подруга. Не ошибаешься. – Зойка подняла голову и в кресле, где сидел эмиссар по особым поручениям, кажется, так вчера он представился, вновь увидела уже знакомую барышню из зеркала. Но уже одетую в ее, Зойкины, джинсы и, ее  же, новую футболку от Нино Ричи, контрафакт, разумеется.

     Зойке странно и необычно было видеть себя со стороны живьем, а в том, что, напротив,  в кресле сидела точь, в точь она, ни секунды не сомневалась. И, надо сказать, что, несмотря на всю фантастичность сложившейся ситуации, Зойка себе весьма и весьма понравилась:

     - Классно выглядишь в моем прикиде,  подруга. Только я-то в чем ходить буду, если ты мои шмотки напялила? – Зойка машинально прикрыла простыней обнажившуюся левую грудь. –
     - Не волнуйся, подруга. -  В тон ей ответило отражение. - Все твое при тебе осталось. -  Там, в спальне, как висели на вешалке, так и висят. -
     - Это радует. – Зойка вновь поправила сползшую простыню. – Ну, что ж, давай знакомиться. Я так понимаю, про меня ты все знаешь. – Отражение в кресле кивнуло утвердительно. – Так я и думала. А вот я про тебя – ничего. Было бы по честному, если б ты хоть, что-то рассказала о себе. –

     - Какие проблемы. Прямо сейчас и начнем. – Отражение уселось поудобнее. – Я та или, если хочешь, тот, кто всегда стоит за твоим правым плечом. От самого  рождения и, уж извини,  до твоего ухода из этой жизни. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю? -
     - Да, понимать-то я понимаю, - Зойке надоело все время поправлять сползающую простыню, она по плотнее обернула ее вокруг шеи и завязала крепким узлом. – Вот так будет лучше, - произнесла она, и повторила:
     - Понимать-то я понимаю, да вот только, ничего не понимаю. Ты, это что же, вроде моего ангела хранителя? -
     - Любите вы, люди, все конкретизировать. Обязательно, каждый раз, вам нужно поставить точку над I. Ну, если тебе хочется, можешь меня и так называть. Но, я бы предпочла, что-нибудь попроще. –
     - И, как же это? – Зойка с интересом глянула на собеседницу. – Мне, вообще-то тоже не очень хочется ангелом тебя величать. Но, раз уж мы общаемся, должна я к тебе как-то обращаться. -
     - А ты называй меня сестренкой, тем более, что это не так далеко от истины. Я с тобой столько лет вместе, что, хочешь, не хочешь, а сроднилась, ближе некуда. –
     - Ну, сестренкой, так сестренкой. – Легко согласилась Зойка. – Но, что-то ты, сестренка, до сего дня не торопилась со мной родниться? -
     - Ну, до сего дня, как ты выразилась,  ты и без меня управлялась по жизни неплохо. Так что, необходимости, вмешиваться, не было. -
     - А сейчас, значит, необходимость такая появилась. И чем же она вызвана, необходимость эта? -
     - А ты не догадываешься? Или то, что с тобой сегодня ночью приключилось,  обычное дело?  Барышня в кресле взяла со столика рядом, оставленную, невзначай, Шмаэлем пачку сигарет, повертела ее в руке и ловко кинула Зойке. Зойка поймала, узнала злополучную пачку:

     - Египетские.- Ахнула она.
     - Вот именно, подруга, египетские. –
     - Так, все это на самом деле было? А я надеялась, ночным кошмаром обойдется. -  Она жалобно глянула на собеседницу. – Ну, и что же мне теперь? Дальше, как? –
     - А вот это, подруга, тебе самой решать. –
     - Чего же  мне решать, если я толком ничего не знаю. – Зойка по- настоящему растерялась. – Какие-то отрывки воспоминаний в голове пляшут. Сплошная путаница. -
     - Придет время, все вспомнится. И вот тогда, дорогая моя, ты и должна будешь сделать выбор, по какому пути пойти. – Зойкино отражение  вскинуло  руку открытой ладошкой. – Не перебивай. Знаю я, что ты спросить хочешь. Но тут я тебе не помощница. Повторяю, тебе самой и выбирать,  и решение принимать. Но одно скажу уже сейчас. – Зойкино отражение в упор глянуло прямо в глаза Зойки. И от этого взгляда  по всему Зойкиному телу побежали мурашки, а на верхней губе выступили мелкие капельки пота:
   
     - От твоего решения  многое будет зависеть в этом мире. Практически – все. Каким он будет завтра, послезавтра и на многие века вперед. –
     - Но, почему я? – Всхлипнула Зойка. – Мало на Земле других, что ли? -
     - Выходит, что мало. – Зойкино отражение тяжело вздохнуло и перешло к ней на диван.       – Практически ни одной. Во всяком случае, так считают там. – Зойкино отражение указало пальцем в пол. – Там почему-то сложилось мнение, что ты происходишь из колена Вениаминова, и потому, на Земле единственный оставшийся в живых  прямой потомок пророка Исайи, естественно, не считая твоего сына. Но он, как ты сама понимаешь,  ко всему этому безобразию отношения, слава Богу, не имеет. Ты же, как и было предначертано в Пророчестве, и как это ни печально, всей своей прежней жизнью доказала, что, наиболее подходишь на роль матери  Мессии от Нижнего Мира, а попросту -  Антемоса. Зойкино отражение еще раз тяжело вздохнуло. - Вот такие дела, подруга. -

     - Какое пророчество? Какой Антемос? Кому чего я доказывала? Никому и ничего. Просто жила, как все остальные. Я одна такая на этом свете? Все так живут. Кому-то везет, а такие, как я, карабкаются, карабкаются всю жизнь. Я живой человек, мне тоже счастья хочется. А, я его видела, счастье это?  Да и что это такое - счастье? – Зойка была на грани истерики.- Все устраиваются, как могут. Я, что, виновата? Уж, такой меня создал бог или природа. Не все ли равно.  А вот Трехголовый, - Зойка сделала паузу, - я сейчас припоминаю,  заявил, что все у меня может измениться. И обещал что, не в худшую сторону. Судя по всему, Великий Герцог слов на ветер не бросает. - Непрошеные слезы обильно полились по ее щекам. -

     - Вот именно. Великий Герцог свое слово всегда держит. Так что, смотри, не упусти свой шанс. – Зойкино отражение сочувственно  глянуло на нее и, неизвестно откуда взявшимся платочком, промокнуло ей щеки, а затем и нос вытерло. – Я же говорю, решать только тебе, и никому больше. –
     - И, что же, - Зойка взяла протянутый платок и громко высморкалась, - избежать мне всего этого, никак не удастся? –
     - Поздновато, сестренка. Все уже за тебя решено. Помнишь, Великий Герцог сказал: « Такова твоя судьба». Помнишь? –
Зойка неуверенно кивнула головой:
     - Что-то припоминаю. -  И вновь громко высморкалась.
     - А судьбу свою, подруга, ты сама себе сотворила. Всей своей жизнью. -
     - Но, я же не думала, не хотела. – Зойка тыльной стороной ладошки размазала по щекам слезы.
     - То-то и оно, сестренка. К сожалению, так бывает на Земле. Вы, люди, вначале зачастую что-то делаете, а уж потом о последствиях начинаете думать. –
     - Ну, правильно, Давай, вали все на меня. Конечно, это я виновата во всем, что творится в мире. – И Зойка в голос заревела. – Это я устроила одиннадцатое сентября. Это я организовала  убийство Каддафи. Это я изобрела Усаму и научила его жизни. И птичий грипп, тоже моих рук дело, я уж не говорю про вулкан в Исландии.  И вообще, лучше бы мне не родиться, тогда и в мире было бы все по-другому. Так, что ли, по твоему? –

     - Нет. Не так. Пока не так. – Зойкино отражение накрыло своей рукой, Зойкину руку. – Но, все о чем ты сейчас сказала, может оказаться цветочками, по сравнению с тем, что случиться на Земле, если ты не сумеешь сделать правильный выбор. И, в конце концов, перестань реветь белугой. – И она. Довольно, ощутимо шлепнуло ладошкой по Зойкиной щеке.
     - Ты, чего дерешься? – Опешила  та. – Думаешь, если ты ангел, так тебе все можно?
     - А как мне было остановить твою истерику? Ну, извини, извини.