Вьюга поднялась нешуточная. Третий день, не переставая дул ветер. Как- никак, а февраль начался. Суббота, а пойти некуда. Правда, вечером должны в клуб артисты приехать, да по такой погоде вряд ли доберутся. Эх погода, погода, что с тобой делается. То рождественские морозы, то капель после них. То снегу насыпит, то вьюгой все заметет. Дороги не успеваешь прочистить. А не чистить так в село из райцентра и не добраться.
- Ну и погодка, - подумал Федька,- самогонка и та не помогает. Разве что балалайка. Ну ка подружка, где ты? Подька сюды.
Он подтянул струны, попробовал несколько аккордов и тихо забренчал, и заунывно затянул песню, которую не раз слышал от отца.
А моя лошадка упала на ходу.
Не умирай, Савраска, об этом лишь прошу.
Не умирай, Савраска, привези дрова.
Дома с ребятишками, ждет давно жена.
Мне тебя в наследство, оставил мой отец.
Долго ты служила, а сейчас конец.
Встань на ноги старые, вытру я слезу,
Дотяни до дома, последний раз прошу.
Но не тает снег, на твоих глазах,
Умерла Савраска, все лицо в слезах.
А в холодном доме, ждет давно жена.
Как же мне Савраска, привезти дрова?
Закончив петь, Федька плеснул самогонки.
- За Савраску.- Резко выдохнув, выпил.
В это время в дверь буквально забарабанили.
- Да открыто, заходите, кого там черт принес?- он прошел в большую горницу, встретить гостя, сам то он сидел на кухоньке до этого.
В клубах морозного воздуха в комнату ввалился зав клубом Яков Сигизмундович Воробьев, в народе Яшка дрын, так как был очень худощав, и высок ростом.
- Федя, выручай, Христом богом тебя прошу, выручай.
- Да что случилось то?
- Артисты, - еще не отдышавшись, начал Воробьев, - мне позвонили, что артисты к нам выехали, в девять утра выехали на автобусе, а сейчас уже три. Они где то застряли, видишь, метель, какая. Поезжай к ним на встречу, может им помощь нужна.
- В такую погоду?
- А им какого, они же к нам едут. Я бы с тобой, так тут еще одна напасть, провода электрические ветром порвало. Мы там пытаемся АБэшку завести, да сам знаешь старье есть старье, не заводится.
- Ладно, Яков Сигизмундович, уговорил, - больше не стал упрямиться Федька,- люди же, да к тому же артисты. Народ нежный. Если найду, куда их везти, в столовую или в клуб, а может в правление.
- Какое правление, какая столовая, весь центр обесточен. Электрики с утра пьяные, их председатель гоняет, сам чуть ли не на столб лезет. В нескольких местах обрыв. Так что ты их к себе пока привези. Твой дом все равно у тракта стоит. Ты их у себя подержи немного, чаем напои, обогрей. А мы как наладим, их и заберем. Я с председателем договорился, потом, если что, он премию тебе выпишет, ну там расходы покрыть, да за работу неурочную.
- Да, дождесся от вас премии.- Заворчал Федька,- Людей жалко. Ладно, договорились. Иди, занимайся своей АБэшкой, только, чур, на все фильмы, меня бесплатно пускать будешь, весь год. Вот это и будет моя премия. А то, премию, выпишут они мне. Пошли, давай.
Действительно, в пяти километрах от села, при подъеме в гору, автобус с артистами стащило в кювет, и самим им было не выбраться. Хорошо, что хоть автобус не заглох, и в салоне было относительно тепло. Водитель пытался откапываться, но все было бесполезно. Пассажиры приуныли.
Бригада артистов была сборной. В отделе культуры администрации райцентра нужна была галочка о проведенном мероприятии, а заезжим артистам, какие оказались в то время в райцентре, случайная халтурка совсем не помешала бы. Да где их найти этих артистов, если в администрации райцентра отдел культуры есть, а культуры нет. Хорошо погода помогла. Так замело, что несколько самолетов напрочь встали на прикол. Пассажиров пришлось срочно размещать по гостиницам. И надо же так случиться, что в одном самолете летела цыганская труппа «Ромео», в другом знаменитый артист эстрады Али Зангиев, и артистка кино Алиса Фрелих, а в третьем юмористы Юрий Голец с Ветровым, а исполнительница народных песен Надежда Кадыш гостила со своим супругом у друга мужа. Когда про все это узнал зав. по культуре Голоносов Петр Петрович, он тут же скумекал, что можно не только галочку по мероприятиям поставить, но кое-что и посущественней в карман положить, а чем черт не шутит, а вдруг выгорит. Посоветовавшись с председателем райисполкома, получив от него полную поддержку, он отправился на переговоры. Упустим подробности переговоров, я на них не присутствовал, главное, артисты согласились. Так появилась временная артистическая бригада, которая отправилась в турне по местным селам и деревням под руководством самого зав. по культуре Голоносова Петра Петровича. Несколько концертов уже прошли, довольно удачно. Люди довольны, артисты, особо не утруждаясь, получили свой гонорар, ну и Голоносов. Про Голоносова молчу, в администрации всегда работают святые люди. Остался последний запланированный концерт в селе, где жил Федька, но село было самое дальнее и многочисленное. Клуб большой, народу могло вместиться много, соответственно и интерес немалый. Да вот беда, застряли по дороге. Артисты все мрачнели, и стали недвусмысленно намекать, что пора послать гонца за подмогой, и естественно, таким гонцом должен быть организатор гастролей. А идти по метели в село Голоносову сильно не хотелось. Так что появлению Федьки на тракторе, Голоносов был рад больше всех. Он тут же расправил плечи, принял начальственный вид и начал энергично руководить спасением автобуса и артистов из снежного плена.
- Ну что, товарищи артисты,- заглянул в автобус Федька с веселой улыбкой, - Родина вас не забыла, прислали меня. А ну водила, где у тебя трос? Цепляй его. Сейчас будем дергать твою колымагу.
Но после и второй и пятой попытки автобус выдернуть из кювета не получилось.
Федька опять заглянул в салон.
- Дорогие артисты, к сожалению, без вашей помощи не обойтись. Чуть-чуть не хватает, подтолкнуть надо, самую малость.
Артисты неохотно, с ворчанием, кто с матюками (про себя), стали выпрыгивать из автобуса прямо в сугроб. Облепили автобус и по команде Голоносова, как же без командира, начали помогать трактору, вытаскивать свой автобус. И он поддался, высвободился из плена снежного заноса. Тем не менее, без помощи трактора автобус сам двигаться не смог, так сильно занесло снегом, что местами дорогу вообще не было видно. Так в сцепке с трактором Федьки, автобус и вез артистическую бригаду до самого села. Благодаря летнему времени зимой стемнело быстро.
Дотащив автобус до своего подворья, Федька остановился и заглушил трактор. Заглянул опять в автобус. Его вихрастая голова, с улыбкой на лице, никак не вязалась, с вьюгой, морозом, снегом, сумерками, с хмурыми лицами артистов.
- Граждане артисты, приехали. Из за аварии на электрический столбах, нет света в клубе. Там, зав клубом пытается завести Абэшку, но я думаю, дохлый номер, не заведет, пока электричество не восстановят, поэтому он попросил меня вас приютить у себя. Так что, дорогие артисты прошу ко мне в дом, он у меня большой, места всем хватит. Свет по нашей улице есть, печка натоплена, картошки полный погреб, капусты квашенной с брусникой целая кадушка, самовар поставим, картошечки наварим, огурчики откроем. Отдохнете с дороги согреетесь, а как там все наладится, зав клубом нам скажет, я вас до самого клуба на тракторе дотащу, не беспокойтесь. Все будет хорошо. За мной, дорогие артисты.
Пока артисты выгружались из автобуса и заходили в дом, Федька успел уже отодвинуть большой деревянный стол от стены, соорудить нечто большой лавки, стульев на всех бы не хватило. Достал ведро картошки из подпола, тазик капусты, банку соленых огурцов. Варенье и мед налил в две тарелки.
Артисты разделись, осмотрелись, кто то подсел сразу к столу, кто то стал разглядывать фотографии на стене. Горница оказалась действительно большого размера, рассчитанная на прием не одного десятка гостей. Было тепло, уютно в этом доме.
Алиса Фрелих с восхищением наблюдала за Федькой, как ловко, казалось бы у такого неуклюжего на вид деревенского парня, все получалось. И, когда он в очередной раз скрылся на кухне, она заглянула к нему.
- Федя, вас, кажется, так зовут.
- Да.
- Смогу ли я вам, чем нибудь помочь.
- Да, в этом столе тарелки, ложки. Достаньте, поставьте на стол. А то у меня картошка в мундире подходит, сливать скоро надо. А пока я за молоком да сметаной к соседке сбегаю.
Не успели артисты, еще как следует отогреться, а у Федьки уж стол ломился от нехитрой деревенской еды, кстати, самой полезной в мире.
- Садитесь, дорогие гости, перекусите, чем бог послал, – широко улыбаясь, пригласил Федька артистов за стол.
- Эх, да к такому бы столу,- потирая руки, подмигнул Юра Голец, - да что-нибудь покрепче, чтоб и в нутри погрелось. Ген, у нас там ничего не завалялось?
- Да ты шо, Юра. Еще там в сугробе, все и кончилось.
- Ребята,- вдруг смутился Федька, - у меня самогонка есть, хорошая, на чувышке настоянная, травка такая местная, говорят, только у нас растет. Так если будете, я принесу.
- Неси, Федя, скорей неси. Надо как то стресс снять.
- Не знаю как насчет стресса, но усталость снимет, махом. – обрадовался Федька, и достал из погреба, две полторашки самогона.
Выпили все. Напиток потряс. Ничего ранее, да и после этого вечера никто из присутствующих не пробовал. Привкуса самогона в напитке не было. Какой то тонкий аромат лета, весны и осени исходил одновременно от напитка. Чувствовалось, что напиток действительно крепкий, но при этом очень мягкий. Его можно было пить как воду, большими глотками, но хотелось смаковать и смаковать, продлевая удовольствие. Виски, а из присутствующих артистов, некоторые очень хорошо разбирались в заморском самогоне, по сравнению с эти самогоном было просто пойло.
- Вот это да, вот это чувышка,- в восхищении заговорили артисты.
Федька был доволен, с его лица и так не сходила улыбка, а тут, такое внимание.
- Кушайте, гости дорогие.
Гости не заставляли себя упрашивать, ели с аппетитом, подливали самогончика, хвалили все, что было на столе. Удивительное дело. Хмель не шел, а силы и настроение росли на глазах, как у Ильи Муромца, после третьей чарки.
А в окно билась метель, завывала и стучала своим хлесткими струями снега, Пытаясь прорваться за этот теплый веселый стол и разогнать эту компанию.
Вдруг, среди шума застолья раздался тихий, но сильный голос Алисы Фрелих. Она пела.
У природы нет плохой погоды -
Каждая погода благодать.
Дождь ли снег - любое время года
Надо благодарно принимать,
Отзвуки душевной непогоды,
В сердце одиночества печать,
И бессонниц горестные всходы
Надо благодарно принимать,
В это время Али Зангиев, достал гитару, и стал подыгрывать Алисе Фрелих. Все слушали. Где-то в середине песни к Алисе Фрелих присоединилась Надежда Кадыш. И песню они допевали в два голоса.
У природы нет плохой погоды,
Ход времен нельзя остановить.
Осень жизни, как и осень года,
Надо, не скорбя, благословить.
В это время открылась дверь и на пороге появился лесник Степаныч.
- Здрасте, господа хорошие, где хозяин то?
-Да здесь я.
- Вижу, что здесь. Что эт такое. Гостей привез, а нас в гости не зовешь. Нехорошо это Федя, нехорошо. Чай они
