реактор здесь просто так стоит? – Воодушевился Люберец собственной идеей.
-- Ну ладно, -- не сдавалась Родина, -- а из чего гнать-то будем?
-- Милочка, -- ответил Гнида, прищурив глаза, -- когда вы ещё под стол в штанишки ходили, Станкевича уже знала вся Россия, как мастера профессионального гона из съедобных и несъедобных продуктов. Следите за руками.
Соорудить из подручных средств и атомного реактора универсальный самогонный аппарат силой инженерной русской мысли для Гниды не составило большого труда. Выбрав различные ингредиенты разнообразной космической кухни из тюбиков, Гнида стал вдохновенно гнать свой шестизвёздочный «коньяк». И, наконец, первая порция была готова.
-- Зацени. – Гнида протянул Люберцу невесть откуда взявшийся на космическом корабле гранёный стеклянный стакан с первачом. – Тёплый ещё!
-- Фу! Тёплый! – Скривился в отвращении Люберец, и осушил стакан залпом.
-- Ну как? – Нетерпеливо поинтересовался Гнида.
-- М-м-м! Клубничный!
-- Старался. Дай-ка я тоже попробую.
Люберец поперхнулся:
-- Так ты сам его ещё не пробовал?
-- Я никогда первым не пробую – я не враг своему здоровью.
-- Так, -- вмешалась Родина, -- у нас тут не попойка, а спасательная акция.
-- Я один пить не буду, -- твёрдо заявил Люберец.
-- А тебе одному никто и не даст, -- подхватил Гнида, -- жирно будет.
Они расположились в рубке управления. Стаканы хоть и были, но вот бутылок не нашлось, поэтому Гнида приспособил под самогон кислородные баллоны от скафандров. И, пока реактор добросовестно пополнял закрома родины самогоном, Гнида и Люберец принялись активно уничтожать его запасы.
-- Ну как? – Участливо спросила Родина у Люберца.
-- Отлично! – Люберец удовлетворённо рыгнул и погладил себя по животу.
-- Тьфу ты! Может, ты уже вспомнил, как управлять кораблём?
-- А, точно, совсем забыл! Сейчас взглянем.
Люберец тупо уставился на приборную панель.
-- Ну же, вспоминай, думай, думай!
Люберец сморщил своё тыквообразное лицо, но ничего не помогло.
-- Стой, стой, -- осенило вдруг Гниду, -- наоборот, ни о чём не думай, дай волю инстинктам, выпусти Пьяную Скотину на свободу!
Люберец расплылся в похотливой улыбке, и всё понеслось!
«И это придумала я»? – С ужасом думала Родина, наблюдая за разгулявшимися мужиками, которые то по очереди приставали к ней, при этом Люберец начинал гонять Гниду по кораблю, то принимались рассуждать о политике, плавно переводя тему на баб, то ругали грязными словами пришельцев, то принимались пить за их здоровье. Единственное, чего они не хотели делать, так это начинать побег.
-- Под-дожди, Ррродина, он ишшо не готов.
-- Да, нужно шши хорош-ш-шо придготовиться.
-- Давайте уже быстрее, скоро ужин.
-- А где д-дичь?
Родина уже начинала всерьёз сомневаться в успехе мероприятия, но тут Гнида сходил за новым баллоном…
«… -- Люберец, ты опять, что ли? Потом, потом, надо для начала улететь отсюда. Ну ладно, ладно. Не дерись. Сейчас. Гена, сходил бы ты погулять, а?
-- П-понял, нне д-дурррак…
… -- Hello, Russian friends!
-- Г-г-гнида! Т-ты г-г-гнида! Т-ты к-какого америкосов с-сюда п-приволок?
-- А ччо? Мы побррреем, помоем – на чего-ниибудь сгодятся.
-- А т-ты мурло америкомская, ччо лыбшься? П-пей!
-- No, no, I don`t drink… Fuck!
-- Т-ты тошши в мурло хошь? То-то-то шши, п-пей! С-своулощь!
-- Люберец, милый, не бил бы американцев, ещё нарвёмся на международный скандал…
… -- Shit! Mother fucker! What you doing?!
-- Ф-фак оффф, ххот-дог!
-- Люберец, так ведь люк закрыт! Ты куда летишь?! А-а-а!...
…-- Господи, мы живы и на свободе! Летим!
-- Cool!
-- Родин-на, п-принессси ишшо б-баллон, а т-то я ужжо ходить н-не могу…»
5.
-- Люберец, милый, просыпайся!
Люберец с трудом поднял тяжёлые веки и увидел перед собой вдалеке расплывчатую фигуру, чем-то напоминающую Родину. Сухими губами он выдавил из себя:
-- М-м-м, -- что означало: ну как?
-- Отлично! Ты, милый у меня молодец, мы на свободе!
-- А они за нами не погнались? – Спросил уже более членораздельно Люберец.
-- Нет, но вчера ты решил по-другому и выжал из бедного КРОПОТИНа всё, что он мог и немного больше. Мы, конечно, чуть было не разбились, когда на полном ходу вышибали люк грузового отсека пришельцев, но наш КРОПОТИН оказался прочнее их корабля.
Люберец облегчённо вздохнул. Похмелье на этот раз не было столь тяжким, только очень хотелось пить. Самогон.
-- Ты молодец! – Родина чмокнула Люберца в лысину, а потом в губы. –
Пойдём, скоро обед.
Люберец, кряхтя, встал. Болело всё тело – видимо, из-за вчерашних перегрузок. Войдя в кают-компанию, Люберец обомлел, увидав за столом двух лохматых и ободранных незнакомцев.
-- Это что ещё за хмыри? – Спросил вполголоса Люберец.
-- Помнишь, я говорила про двух англоязычных человек в клетке? – Ответила Родина так же вполголоса. – Так вот, они действительно американцы, и Гнида их вчера притащил к нам. Улыбайся.
-- Ну, Гнида! – Пробурчал Люберец.
Гнида сидел за столом с безмятежным видом и разливал самогон по стаканам. Американские хмыри угрюмо наблюдали за сей процедурой. Увидев Люберца, Сэм мрачно кивнул в знак приветствия, а Боб вскочил и со щенячьей радостью кинулся через стол пожимать руку «герою»:
-- Glade to see you! This is cool! Good job! Yо!
-- Я тебе счас такое «ё» устрою, -- процедил Люберец сквозь натянутую улыбку, -- и другу твоему волосатому, и тебе, Гнида, кстати, тоже – прихвостень американский!
-- Они же тоже люди, -- сказал Гнида.
Боб радостно закивал головой.
-- Не маши, отвалится, -- всё так же улыбаясь, сказал Люберец и сел за стол.
Сэм угрюмо пялился на свой стакан с самогоном.
-- Что, сэм не нравится? – Обеспокоено спросил Гнида. Сэм вздрогнул.
Боб с восхищением разглядывал своих спасителей.
-- Вот чего ты пялишься на нас с довольной мордой? – Спросил у него Люберец. – Ведь всё равно ты по-людски ничего не понимаешь.
Боб радостно закивал.
-- Вот видишь, Гнида, они не люди – они американцы.
-- Попрошу не заострять национальные вопросы в моём присутствии!
-- Да и чёрт бы с ним, с твоим национальным вопросом! – Обрубил Люберец. – Мы будем сегодня есть или нет?! Путь и так не близкий – жратвы мало, а ты ещё двух дармоедов притащил!
-- Мужики. – Родина подняла бокал. – Давайте выпьем за успех!
Все выпили, американцы лишь понюхали.
-- В общем, я решил так. – Люберец ахнул стакан по столу. – Если еда закончится, съедим твоих американцев!
Родина ахнула:
-- Да как же их есть?
-- А что, -- забеспокоился Люберец, -- думаешь, они несъедобные?
-- Та зачем же их кушать? – Возразил Гнида. – Нам правительство США за спасение своих граждан отвалит же кучу денег.
-- Кучу денег, говоришь? Ну что, братья по разуму, друзья наши американские, хлопнем за мир во всём мире?
Сэма затошнило, и он выбежал из-за стола. Родина, успевшая захмелеть с одного стакана, подпёрла голову рукой и тоскливо спросила:
-- А сможем ли мы вернуться на Землю? У нас ведь мало еды, да и воздух, поди, тоже закончится.
-- Нишкни, моя Родинка! – Опохмелившийся Люберец заметно подобрел. – Сейчас я схожу с Серёгой побеседую, озадачу его.
Люберец встал, осушил свой стакан и пошёл в рубку. Боб, не понимая, смотрел ему вслед:
-- What?
-- Уот. Самогон в рот! – Ответил Гнида, протягивая ему стакан. – Понял?
Боб покивал и сморщился.
-- Сергей! – Люберец плюхнулся в кресло пилота.
-- Вас приветствует оперативная система КРОПОТИН. Называйте меня Сергей.
-- Ага, знакомы уже. Слушай, сколько времени до Земли лететь?
-- Два с половиной световых года, -- белая маска на этот раз не ерепенилась, видимо, Пьяная Скотина активировала функцию голосового управления.
-- А-а… Это по-нашему то сколько?
-- С настоящей скоростью около двадцати лет.
Люберец издал булькающие звуки.
-- Уточните команду.
Люберец потряс головой:
-- А как же так: мы вперёд всего за сутки долетели, а назад надо двадцать лет?
-- Мы прошли через гиперпространственный портал, который используют представители инопланетной цивилизации для полётов к Земле.
-- А чего, нам обратно через него же нельзя вернуться?
-- Почему нельзя? – Казалось, что бесстрастный доселе Сергей удивился. – Мы, собственно, к этому порталу и летим, через пятнадцать минут там будем.
-- Так чего же ты, собака серая, молчал?! – Обрадовано заорал Люберец.
-- А вы не спрашивали…
Люберец стремительным метеором влетел в кают-компанию:
-- Гуляем!!! Мы сегодня же дома будем!
-- What he fuckin say? – Спросил надышавшийся самогонных паров Боб.
-- Крейзи, --ответил Гнида, постучав костяшками по лбу Бобу.
-- Фак`ю, сам ты крейзи, сейчас я всё объясню…
…-- Мама дорогая, -- обалдела Родина, когда Люберец передал суть разговора с Сергеем.
-- «Булщет», по-вашему, -- перевёл Гнида американцам слова Родины.
-- Ну что, нигеры! – Люберец в порыве радости обнял Боба и Сэма, которые сжались от страха. – Готовьте баксы – домой едем, на хаус. Янки, гоу хом! Ферштейн?
-- Как раз хватит на то, чтобы откупиться от Верховного суда за угон казённого космолёта, -- пробормотал неслышно Гнида.
КОНЕЦ
