После мучительно–знойного дня, вечерняя прохлада принесла покой. Природа вздохнула с облегчением, поникшие было тюльпаны на клумбе, как бы встрепенулись, из последних сил приподнялись, покачав своими яркими головками…На душе тоже стало легко и уютно.
Ирина присела на край скамейки, спрятавшуюся в кустах буйно цветущей персидской сирени. Стойкий аромат притягивал к себе довольно крупных шмелей. Пышные кружевные кисти, под тяжестью сердобольных летающих и активно жужжащих тружеников, наклонялись, как бы благодаря за изнурительную работу…
«Хорошо - то как!» Женщина в блаженной неге зажмурилась. Через минуту открыла глаза и с удивлением посмотрела на старушку, которая сидела на
другом конце скамейки.
«Когда она успела здесь появиться? Я и не заметила… Видимо, глубоко погрузилась в свои мысли, что отключилась на время».
Старушка посмотрела на Ирину и мило улыбнулась.
- Добрый вечер! – произнесла незнакомка. С первого же взгляда она напоминала Шапокляк, героиню детского мультфильма: такая же шляпка, из-под которой выглядывал остренький носик. Ирина в ответ улыбнулась. «Забавная старушка…»
Незнакомка достала из кармана трикотажной кофточки аккуратно сложенный носовой платочек, положила его на свое колено и медленно, с каким -то тайным смыслом, начала его разворачивать.
Ирина, как завороженная, наблюдала за действиями старушки. Развернув один край платочка, лукаво посмотрела на молодую женщину, медленно откинула
другой край… и так все четыре. Ирина увидела в центре аккуратно отглаженного платочка кусочек сахара. Пожилая женщина аккуратно взяла тоненькими пальчиками сахар и быстро, как бы боясь, что у нее могут забрать этот беленький квадратик, отправила его в рот. Зажмурилась, глубоко вздохнула и замерла…
- Вам плохо? У вас диабет? Может, вызвать «скорую»?
Ирина испугалась. Вот так, или примерно так, в свое время на ее глазах умерла мама. Сердце…
Женщина открыла глаза и посмотрела на Ирину.
- Да нет, милая! Со мною все в порядке. А вот сахар я люблю больше всех заморских деликатесов… Это связь с моим детством.
- Это как?
- Ну, если у тебя есть время, я расскажу.
Женщина призадумалась, как бы выуживая из памяти что-то важное для нее и особо ценное …
)
- Война нас - меня, маму и старшую сестру, застала на Украине. Отца, который имел профессию фельдшер, в первые же дни забрали на фронт. Да так он
и не вернулся. Нет, он остался жив. Просто ушел к другой женщине. Моя мама часто повторяла: «Жив…и слава Богу!» Больше она замуж не вышла.
- А сахар здесь при чем?
- А ты не торопись... Война-то когда то должна была закончиться! Вот, после войны в нашем городе было много немецких военнопленных.
Город буквально лежал в руинах, иногда были слышны взрывы, это саперы обезвреживали неразорвавшиеся мины… Самое страшное, что люди продолжали гибнуть, даже после Великой Победы.
Ирина слушала старушку, не смея вклиниться в монолог.
- Кругом разруха, мы с мамой и сестрой жили в землянке… Да мы и не жаловались: все тогда так жили! Вот, когда пленные начали восстанавливать железнодорожный вокзал, мы, дети, начали бегать туда. Смотреть. Сначала страшно было - нас же всех пугали немцами…а потом привыкли.
По периметру стройки была натянута колючая проволока, охранники с автоматами внимательно наблюдали за военнопленными.
Сестра моя уже пошла в школу, а я целый день на улице пропадала. Лето, тепло, мама работала… а я была предоставлена сама себе. И вот однажды,
соседский мальчишка, по великому секрету сказал мне: «Пленный со стройки дал мне вчера кусочек хлеба. Горбушку!»
- Как это дал?
- А я ему во фляжке трофейной воды холодной принес…
- А охрана видела?
- Видел один солдат, но ничего не сказал.
)
Рано утром, набрав в колодце студеной воды, мы с соседом отправились к вокзалу. С самого утра палило солнце, духота была невыносимая! Подошли к стройке и смотрим: пленные разгружают кирпичи. Стали у забора и своими тоненькими ручками протягиваем через колючую проволоку холодную фляжку с водой немцам.
Охранник нас прогнал. Мы с другого края подошли. Солдату, видимо, было лень к нам подходить, и он только наблюдал за происходящим.
Быстрыми шагами ко мне приблизился пленный: худой, белокурый мужчина. Военная форма без погон, выгоревшая на солнце, была вся в пыли.
Мужчина взял у меня флягу, ободрав при этом свою руку в кровь о колючую проволоку, сделал несколько глотков, вернул фляжку обратно.
Вытянул из нагрудного кармана кусочек сахара. Мне сначала показалось, что я сплю! Я зажмурила глаза и быстро их снова открыла. Немец протянул маленький кусочек сахара-рафинада облепленный махоркой, перед этим подул на него…
- На, кинд! Эссен, эссен… кушать!
Пленный пальцем показал на свой рот, куда надо отправить это вожделенное лакомство. Я дрожащими руками схватила кусочек сахара, моментально отправила
его в рот. Мой язык почувствовал давно забытый вкус. Стоя перед немцем и быстро жуя, как бы опасаясь, что у меня могут забрать этот кусочек самого настоящего счастья, я не могла даже двинуться.
А пленный, не отрывая взгляда от меня, заплакал. Затем быстро развернулся и спешно удалился, вытирая глаза пыльным рукавом кителя.
Ко мне подошел охранник, что-то говорил, я уже не помню что…А потом сел около меня на корточки и, глядя в глаза произнес.
- Ты думаешь им ваша вода нужна? Вон – целая бочка стоит: пей – не хочу! У них свои дети в Германии остались. Может такие же, как и вы…
Больше я туда не ходила. А глаза того пленного помню до сих пор. - старушка помолчала. - Война. Сколько горя она принесла всем: и тем кто воевал,
и тем с кем воевали. Сколько лет минуло, а я все помню, будто это произошло вчера.
)
Жизнь пронеслась ураганом. Один век – сменил другой…Годы юности плавно перетекли в старость. Я не жалуюсь: все естественно, ибо такова природа человеческая. Одно буду помнить до самой смерти: вкус ТОГО кусочка сахара, облепленного махоркой…
