прошел по всей Руси великой!.. Тебе дачу не надо перестроить? У меня для близких друзей и родственников огромные скидки.
- Объясни толком, а не ерничай.
- Это длинная история…
- А ты попробуй покороче.
- Хорошо попробую, - вздохнув в очередной раз, согласилась я. - Тезисы. Такими проектами занимается Марат. Он взял меня с собой. В тот день был жуткий снегопад. До места мы добрались только к вечеру, когда уже совсем стемнело. Заночевали. Утром Марат ушел, а я осталась у одного дивного старичка. Позже прискакал Савельев. Вот так я и познакомилась… С обоими.
- Демьяновым и Савельевым? Когда?
- Двадцать шестого февраля.
- Ну ладно… Только я все равно ничего не поняла.
- Дай поесть спокойно.
- Да ешь, кто тебе не дает…
- Полинка спит? – решив перевести разговор на более нейтральную тему, и хоть на время прервать допрос с пристрастием, поинтересовалась я.
- Вряд ли… Пока ты отсыпалась после бурной ночки, приезжала мама и увезла ее на дачу.
- То есть? – удивленно воззрилась я на Машку. – Бурная ночка?.. Ты что-то знаешь?
- Гаш… Утром я обнаружила на кухне пустую водочную бутылку…
- И?..
- И подумала, что это должно что-то значить… С радости по ночам водку не пьют.
- Ты как всегда права, Машунь... У меня проблема… - отодвинув пустую тарелку, я в очередной раз вздохнула.
- Это и так понятно. В чем проблема-то?
- Не знаю, как и объяснить…
- Давай по порядку. Поехали вы с Маратом к Демьянову…
- Ну и приехали. А у него полон дом гостей. Дашка свою компанию привезла. И вместо работы - два дня застолья.
Положив руки на стол и подперев кулачком голову, Машка слушала меня, чуть ли не раскрыв рот, изредка вставляя: «Да ты что?!» или «Не может быть!..», а то и вовсе: «Обалдеть!..». Дойдя до того момента, когда мы с Савельевым восседали на лошади, еще не подозревая, что тем самым развлекаем собравшуюся у окон публику, я замолчала.
- Дальше-то что? – разгоряченная интересом Машка нетерпеливо ерзала на стуле.
- Я закурю. Ты не против?
- Валяй, - отмахнулась Машка.
Вернувшись из прихожей с пачкой «Winston», я застала Машку, сидящей в прежней позе. Закурив, я бросила потушенную спичку в тарелку, из которой ела, на что Машка, состроив гримаску, что-то проворчала себе под нос, встала и, убрав со стола грязную посуду, поставила передо мной пепельницу.
- Я никому не рассказывала… Глупость такая ужасная…
- Ну?.. - поторопила меня Машка.
- Помнишь, когда умер дед…
- Помню, - кивнула подружка. – Ты так это переживала, что мы боялись, как бы ты не свихнулась.
- Так я, Машка, свихнулась!.. Ну что ты так смотришь? Свихнулась в буквальном смысле слова. Влюбилась я.
Машка молчала, не выразив ни малейшего удивления.
- Я в Савельева влюбилась!.. Не сейчас, а тогда, понимаешь?
- Так что? – поведя плечом, равнодушно ответствовала подруга.
- Смотрела матч по телику… В картинку на экране… Тебя это совсем не удивляет?
- Во-первых, ты говоришь ерунду… Савельев – не картинка и не персонаж мыльной оперы, а реальный человек. Во-вторых, если еще помнишь, то я влюбилась в своего Васнецова тоже намного раньше, чем с ним познакомилась. Ну и, наконец, что-то подобное я подозревала…
- Подозревала?
Я предполагала удивить своим откровением Машку, но вместо того, чтобы удивится, она сама удивила меня.
- А как, по-твоему, можно еще было объяснить столь скоротечный и совершенно не логичный разрыв с Андреем? Тогда ведь никто так ничего и не понял.
- Инициатором была не я...
- Я тебя умоляю… - отмахнувшись от меня, Машка выудила сигарету из пачки и тоже закурила. – Это ты Ольке можешь лапшу на уши вешать. Она в таких вопросах в подробности не вникает, полагая, что только ей даровано небесами мужикам головы кружить. Ну да все это дела давно минувших дней, как говаривал наш великий соотечественник. Ты дальше рассказывай.
И я рассказала все. Теперь Машка слушала, молча, лишь один раз воскликнув: «О, Господи! Еще и Кузнецов!» Но по мере того, как рассказ мой приближался к концу, выражение лица ее становилось все более мрачным.
- Ну, не знаю… - после значительной паузы, сказала она, потянувшись за новой сигаретой.
- Это все что ты можешь сказать?
- У тебя, в самом деле, большая проблема… Ты выбрать не сможешь, но и продолжать отношения с ними одновременно ты не сможешь. Слишком хорошо я тебя знаю, чтобы не понять это. Так что радоваться нечему.
- И что же делать?
- Не знаю я. Вот скажи… - вздохнув, Машка замолчала.
- Но я не хочу терять…
- Кого?.. Кого из них?
- Никого… - смутившись, пробормотала я.
- Ладно, давай порассуждаем… Понятно, что при всех достоинствах и недостатках кандидатов, которые, кстати, ты не слишком принимаешь в расчет, явным предпочтением выделяется Савельев?
- Ну, наверное…
- Гашка, кончай юлить. Какой смысл напускать туман? Так, Савельев?
- Да.
- Любовь это или нет? Не напрягайся и не морщи лоб. Говорю я, и твои ответы пока не требуются. Если бы речь шла о ком-то другом, я бы ответила однозначно – да. Но с тобой все не так просто. Ты сама себе мешаешь, выставляешь барьеры там, где их не должно быть, не можешь просто отдаться чувству и плыть по течению.
- Это плохо?
- Это очень плохо. Тебя «заморозила» история с Рябовым. Но ведь прошло уже почти пять лет… Пять! Нельзя же столько времени пережевывать… Проглоти наконец, запей компотом и забудь… Организм без твоих мысленных потуг прекрасно избавится от этой жвачки естественным путем. Извини за грубую физиологию, но я не знаю, как еще можно тебя растормошить.
- Почему ты вдруг о нем вспомнила? Нет, Маш… Да нет же! Я давно об этом забыла.
- Если бы! Нет, сама история, конечно, забыта и быльем поросла… Но заслонка в мозгу, выставленная тобой тогда, пережила и твои отношения с Андреем, и прочие мелкие романчики-увлечения, благополучно просуществовав до дня сегодняшнего. Но теперь, слава Богу, ты начала ее ощущать. Чувствуешь ведь, что что-то мешает? Так вот это она!
Я слушала Машку, с удивлением понимая, что она абсолютно права. Как ей удалось так точно определить причину моих бесконечных сомнений и слезно-сопливых тревог? Я до этого не додумалась...
- Не удивляйся, - будто прочитав мои мысли, продолжила подружка. – Я начала писать, как ты знаешь. Вспоминаю, пытаюсь анализировать… Вот и про тебя докумекала.
- Маш… Меня выбор из колеи выбивает. Был бы он один, я бы, наверное, смогла…
- Ни фига бы ты не смогла… - отмахнулась она от меня, выказывая полную бесперспективность моего предположения. – Да и какой смысл в этом гадании? Давай исходить из данности. Что мы имеем? Трое мужчин, оказывающие тебе вполне определенные знаки внимания. Каждый из них по-своему хорош и вызывает у тебя также вполне определенный интерес. Так?
Я лишь кивнула, не желая перебивать подругу.
- Кузнецов – фигура случайная. Ну… В том смысле, что на тебя никак не завязанная…
- Что значит не завязанная? Другие как-то повязаны что ли?
- Не знаю… Ведь с другой стороны – фигура и судьбоносная… Не перебивай ты меня, я и сама уже начинаю путаться. Подожди, дай сообразить…
Я недоуменно смотрела на Машку, пытаясь переварить сказанное ей. Но в глубине души уже начинала жалеть, что нагрузила ее своими проблемами, заставив теперь разбираться в моей путаной истории.
- Ну, смотри… Последнее время жила ты, погрузившись в глубокую созерцательность…
- Ой, Машка… Ну прямо как в романах… - рассмеялась я.
- Не перебивай, просила же… - состроив недовольную гримаску, отмахнулась она. – Жила, значит, жила… Мне кажется, ты и к Кузнецову в машину плюхнулась, потому что реальность для тебя тогда почти полностью размылась. Какой-то мужик, лицо знакомое… Вот и пошла как сомнамбула на призрачное видение.
- Ты из меня психбольную не делай…
- Но кто-то там, - пропустив мою реплику мимо ушей, и, указав в потолок указательным пальцем, - всерьез обеспокоился за тебя и решил встряхнуть, причем встряхнуть основательно. Да, точно! И посыпалось… Поездка к Демьянову, встреча с Савельевым и столь внезапное, на твой взгляд, внимание к твоей персоне Марата.
- Машунь… - вздохнула я. – Прибереги этот мистический сюжет для своей книги.
- Можешь объяснить иначе? Давай, я с удовольствием послушаю.
- Не это меня волнует, пойми. Троих мне много…
- Это точно. Ты не Олька, троих тебе не потянуть…
- И что же делать? Выбирать? Тут хоть какие-нибудь критерии нужны. А я и сравнивать их не могу. Не получается.
- Так я тебе сразу сказала, что выбрать ты не сможешь.
- А ты кого бы выбрала?
- Я? – удивилась Машка. – Я свой выбор уже давно сделала и пока, слава тебе, Господи, не жалею.
- Напрягись, представь себя на моем месте.
Продолжение следует...
