с важной дамой. И часто уже не песни слышно было, а ругань. Видать бросить он ее хотел из-за той, а Груне-то как!? Трое детушек!
-Понятно. А что сегодня случилось? Почему квартира опечатана ?
- Не знаю. Перед обедом пришли трое. Зашли в квартиру. Пробыли недолго. Вышли, закрыли и опечатали. А где Груня и этот ее, муж, не знаю.
- А кто-нибудь из родственников здесь есть?
- Не знаю. Никогда про них не слышала. Поговаривали, что убежала она с ним из родительского дома. Вроде из села какого-то она. Но из какого, не ведаю. Однажды только обмолвилась, что у ее отца очень красивый подчерк, словно в старинных книжках, он вроде как сельский учитель у нее. Но о других родственниках ничего не знаю.
- А как мужа Груни зовут, где служит?
- Роман Ковальчук. А где служит - не знаю. Несловоохотливая Груня была. Много не рассказывала. Но как поселились здесь, лет шесть назад,
Танечка у них еще совсем маленькая была, все ладно у них было. Груня вся светилась счастьем. Тут наши бабенки ей все завидовали. Красивая, муж военный. Потом Томочка у них родилась. Вся в мать пошла. Тоже все песни поет. А потом и Надюшка. Так ведь надо ж… ! Встретил эту дамочку…
- А где он может быть сейчас?
- Не знаю. Больше ничего не знаю.
- Ладно. Спасибо и на этом. Моряк положил на стол купюру.
- Что Вы, что Вы! - замахала руками дворничиха. – Хорошая она, Груня!
Всегда такая приветливая, ласковая. И девчонки у нее послушные. Пусть бы все у них наладилось. Если помочь им можете… Особенно девочек жалко! Это ж надо! В приют !
- Возьмите, от чистого сердца. Это Вам за помощь, - и моряк вышел из сторожки.
Лена и Таня стояли на улице.
- Сейчас идем к нам домой. Таня устала, ее надо накормить. Потом подума- ем, что дальше делать будем.
Герман и Лена жили недалеко от оперного театра. У них была хорошая просторная трехкомнатная квартира. В доме чувствовался достаток. Мебель была новая, красивая.
Оставив Лену и Таню отдыхать, Герман ушел. Вернулся он поздно. Девочка уже спала.
- Ну, как она себя вела у нас?
- Очень послушный ребенок. Но такая она серьезная, грустная. Все время беспокоилась за мать и сестер.
- А про отца она не упоминала?
- Как ни странно - нет.
- А я думаю, что ничего в этом странного нет. Очевидно: отец обижал последнее время мать. И девочка достаточно большая, чтобы понять это.
Вот послушай, что я узнал. Груня Ковальчук арестована.
- Боже мой! 58 статья?
- Не думаю. Простая швея и враг народа! - мало вероятно. Причина в другом. Она сбежала с будущим мужем из села. У нее нет документов и прописки в городе. Завтра я все это уточню. Но вот ее муж, Роман, скрывал, что у него есть семья. В гарнизоне никто и не слышал про его жену и троих детей. А сейчас он уехал из города с дочерью одного высокопоставленного лица. Понятно, что жена и дети мешали такому
благоприятному для него союзу. И вот что я еще думаю, не он ли сам спровоцировал ее арест?
- Господи! Тогда он настоящий подлец! А что грозит Груне ?
- Пока не знаю. Но скоро выясню.
- А нам можно будет оставить Таню себе? Ведь даже если ее мать освободят, одна с тремя детьми…?! А мы, если удочерим девочку, многое можем сделать для нее.
- Она так запала тебе в душу?
- И в сердце тоже. А тебе разве нет? Ты же принял в ее судьбе активное участие.
- Девочка мне тоже понравилась. Но самое главное: я это хочу сделать ради тебя. Когда я ухожу в море, тебя одолевают грустные мысли. Я знаю. А дочь отвлечет тебя от тоски и уныния. Посмотрим, как сложатся обстоятельства. И еще: не забывай - у нее есть две сестры. Но я не против удочерить Таню.
Герман ласково обнял жену, привлек к себе. Они были женаты восемь лет. Через год после свадьбы Лена родила девочку. Роды были очень тяжелые. Молодая женщина была хрупкого, изящного строения и врачи предупредили, что она больше не сможет иметь детей. Но ребенок умер через несколько дней. И с тех пор тихая тоска постепенно все сильнее захватывала Лену. Пока Герман был рядом, боль притихала, пряталась. Но муж уходил в море на месяцы, и тогда Лена страдала от тишины, которую никогда не нарушали детские крики. Она пыталась много работать, хотя в этом не было необходимости. У Германа было высокое жалование, он баловал, лелеял жену. Но пустота их просторной, комфортной, нарядной квартиры давила, все время напоминала о потере. Городская библиотека, в которой молодая женщина работала уже несколько лет, давала возможность забыться. Работа ей нравилась. Но наступали одинокие вечера... Если бы ее малютка была жива!
Крик Тани « Мама, мамочка», момент, когда ее обняли детские руки, потрясли Лену. В сердце словно что-то рвануло и всем своим существом она потянулась к этой незнакомой испуганной девочке.
Надя громко плакала в приемнике детского дома. Тома с удивительной для ее четырех лет заботливостью пыталась успокоить младшую сестренку. Милиционер уже был в отчаянии от крика ребенка. Он был молод и, очевидно, своих детей еще не имел и не знал, как с ними надо обращать- ся. В это время в комнату вошла средних лет женщина с усталым лицом. Она сразу правильно оценила ситуацию.
- Ребенок голоден и мокрый. Сейчас няня займется малышкой.
Персонал детского дома был опытный и насмотрелся всякого. Но, когда вошедшая няня попыталась унести Надю, Тома крепко вцепилась в плачущую сестренку.
- Не отдам. Сейчас Таня найдет маму, Таня велела смотреть за Надей.
Взрослые рассмеялись.
- А кто это, Таня? – спросила воспитательница.
Вмешался милиционер: « Еще одна кроха, чуть постарше этих. Но, видать, сурьезная девица. Этой вот - показал он на Тому, - велела следить за младшей, а сама ушла с военным моряком и его женой искать пропавшую мать.
- Ну что ж! Пока их нет, ты вместе с няней иди, покорми Надю,- обратилась воспитательница к Тамаре. - И сама, наверное, тоже кушать хочешь?
- Хочу. А штанишки ей поменять тоже с няней?
- Ишь, заботливая какая! Да, можешь и этим с няней заняться.
- А еще, когда Наде спать пора, мама или я пели ей песенки.
- И песенки споешь. А теперь иди, иди с няней в столовую.
Воспитательница повернулась к милиционеру.
- Рассказывайте, кто они, почему к нам привезли?
Милиционер развел руками.
- Сам не в курсе. Когда заступил на дежурство, они уже сидели на вокзале. И никого взрослых. Я вначале думал: «Ну, отошли взрослые по делам, сейчас подойдут.» Ан нет! Два или три часа просидели и никого. А старшая девчонка все вокруг них хлопочет, бегает, мамку ищет. Сама махонькая, но заботливая. Потом подошли моряк военный с женой. Случаем заинтересовались. Со старшей девочкой пошли к ней домой мать искать, что там с ней случилось. А этих вот пока сюда привез. Может и найдется мать-то.
- Может и найдется, хотя… Хорошо. Пусть пока будут здесь. Посмотрим: придет кто-нибудь за ними или нет.
Воспитательница прошла в столовую. Там няня кормила кашей Надю, а Тома протягивала раздатчице свою тарелку: « Ты забыла мне три ложки для росту добавить. Мама всегда говорила - еще три ложки, чтоб выросла большая».
Женщины рассмеялись.
- Доедай свои три ложки. А потом ты мне расскажешь, где твои мама и папа и как тебя зовут.
Тамара аккуратно доела кашу. Отнесла тарелку и ложку в посудочную, потом подошла к воспитательнице: « А тебя как зовут?».
- Взрослым надо всегда говорить: « Как Вас зовут», - поняла?..
Тома кивнула головой.
- Да, поняла. Мама потерялась. Таня пошла ее искать. Папа… , - Тома наморщила лобик. - Папа сказал, что мы уезжаем. На вокзале был черный большой паровоз. Он страшно пыхтел и давал дым. Он увез папу, а нас забыл. Таня найдет маму, потом мы тоже поедем на паровозе к папе.
- Ясно. А как тебя зовут?
- Тома. Тома Ковальчук, а ее - Надя Ковальчук. Девочка рукой показала на сестренку.
- А сколько тебе лет, Тома Ковальчук, ты знаешь?
- Да. - Девочка растопырила четыре пальчика.
- Да ты совсем большая. Все знаешь. И теперь, пока мама не нашлась,
вы с Надей поживете здесь. Согласна?
Тамара не успела ответить. В столовую вбежала молодая санитарка.
- Светлана Георгиевна, доктора! В грудничковой еще двое с высокой температурой!
Воспитательница торопливо встала.
- Я иду.
Потом повернулась к Томе: « Будь умницей. Слушайся Дашу».
Она быстро вышла вместе с санитаркой.
Дашей была та самая молодая няня, которая кормила Надю.
- Что, девонька, пошли укладывать твою сестричку спать. Она наелась и теперь должна баиньки.
Тома кивнула и послушно затопала за няней.
В детской спальне Даша положила Надю в кроватку.
- А ты будешь спать с детками постарше.
- Нет, я остаюсь с Надей, Таня так велела.
- Здесь мало места для тебя. Идем, я положу тебя в хорошую просторную кроватку.
В этот момент Надя захныкала.
- Вот, - торжествующе сказала Тамара. - Ей сейчас надо петь песенки. Мама всегда так делала.
Даша махнула рукой.
- Ладно. Садись рядом и пой, только тихонько.
Уже у выхода она задержалась, прислушиваясь. Чистый детский голос звучал нежным колокольчиком.
Когда спустя час к ним подошла Светлана Георгиевна, Тома спала в кроватке, крепко сжимая малышку в объятиях.
